Научи меня прощать. Глава 133

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава:  http://proza.ru/2022/02/15/1221

Павлик весело скакал по своей комнате, размахивая деревянным мечом, выкрашенным серебряной краской, и потрясая такого же цвета круглым щитом, выпиленным из куска фанеры.

На обратной стороне щита отец приладил ему две петли, кулачный и локтевой «хваты», из своего старого брючного ремня, совсем как на настоящих древних русских щитах, теперь щит сидел на руке, словно слившись с ней в единое целое.

Но и это было не самым главным. Главным было то, что Злата Анатольевна именно ему, Павлику, доверила главную роль в новогоднем спектакле, который устраивал их класс для всех первых и вторых классов школы!

За право получить первую роль одноклассники чуть не передрались, но Злата Анатольевна быстро навела порядок. Учительница умела смотреть так строго, что у самых отъявленных скандалистов и хулиганов душа уходила в пятки.

Павлик учился хорошо. Не совсем отлично, но хорошо. Ему сложно давалось то, что раньше называлось «чистописанием». По всем предметам он прекрасно успевал, особенно хвалили его за успехи в математике. Но вот писать Павлику не нравилось. Вот рисовать – это да! А выводить в тетради бесконечные ровные палочки не получалось. Из-под кончика ручки вместо палочек появлялись какие-то кривоватые линии, больше похожие на удивленных гусениц.

Злата Анатольевна укоризненно качала головой и ставила ему «хорошо».

Павлик благодарно думал, что она поступает очень справедливо! В конце концов, не может же мальчик учиться так же идеально, как, к примеру, Лиля Озерова. Девчонки - они и аккуратнее, и усидчивости у них больше.

Лиля была настоящей отличницей. В тетрадях сплошь ровненькие строчки, как на параде. У него строчки почему-то всегда стремились куда-то вверх, как он ни старался, чтобы буквы ложились только поверх прочерченной в тетради линии. Для его слов в конце строки словно переставала действовать некая сила притяжения, и он неминуемо писал всё выше и выше. Хотя и аккуратно. Буквы выходили у Павлика лучше, чем непреодолимые «палочки» и «крючочки».

Домой Павлик приходил довольный. Открыв дверь ключом, висящим на шее, на связанной из цветной пряжи верёвочке, он быстро обедал супом из термоса, оставленным мамой.

Плитой пользоваться ему пока не разрешалось, поэтому термосов было два: один с супом и второй, побольше – с горячим чаем. Бутерброды он давно научился делать сам.

Бабушка с дедушкой всегда присылали из Сосновки домашнюю колбасу, творог со сметаной, иногда сыр. Особенно Павлику нравился козий сыр, белый, жирный и мягкий. Но отец привозил его из Сосновки редко. Бабушка с дедушкой сами коз не держали, поэтому такой сыр покупали у соседей, у которых коз было целых три штуки: Веселушка, Настыра и Тихоня.

Павлик аккуратно положил на диван своё оружие и полюбовался им.

Эх, а до чего хороши будут доспехи! Папа обещал сделать их из картона и серебряной фольги от шоколада, которую Павлик никогда не выбрасывал. Съев шоколад, он аккуратно разглаживал фольгу и складывал её в пустую жестяную коробку от новогоднего подарка.

Его отец – на все руки мастер, все мальчики из класса завидуют Павлику.

Он всё может починить: и расшатавшуюся классную доску, и их шкафчики для одежды, даже оконную раму умудрился отремонтировать так, что она теперь спокойно открывается и можно пользоваться фрамугой. Правда сейчас зима и окно Злата Анатольевна почти  не открывает, только если нужно быстро проветрить класс.

Одно Павлику было непонятно: почему мама так сильно нервничает, если Павлик передает отцу просьбы учительницы о помощи в классе. Последний раз они чуть не поругались.

- Вот скажи, пожалуйста, Сёма, ты из всего класса единственный мужчина и отец, способный держать в руках молоток, так, что ли?! Почему она свои просьбы адресует именно тебе?

- Соня, ну что ты нервничаешь? Понятно же, что Злате проще обратиться с просьбой к тому, кого она лично знает. Конечно, я не единственный умею держать в руках инструменты. Но, согласись, я – единственный, кто так хорошо умеет с ними обращаться!

Отец гордо выпячивал широкую грудь, подбоченивался, посматривая на притихшего, от разгорающейся возможной ссоры, сына.

Соня была недовольна, а Павлик не понимал – почему? Что плохого в том, что отец приладит на место отвалившуюся дверцу шкафа, в котором учительница оставляла верхнюю одежду и хранила стопки тетрадей?

Раньше Злата Анатольевна оставляла одежду на металлической вешалке, но однажды Петька Рыжов, разбаловавшись, с размаху налетел на неё, повалил на пол и, запутавшись в одежде, чуть не оторвал у учительского пальто рукав.

Злата Анатольевна жутко рассердилась! Что тогда было… Родителей Петьки вызывали в школу, они вышли потом из кабинета красные, как вареные раки. Почти все это видели, потому что они пришли в школу в обеденный перерыв, как раз тогда, когда у первоклассников закончились уроки. Вскоре после этого случая в классе, в левом углу, как раз за учительским столом, появился узкий, одностворчатый шкаф. Теперь у него отвалилась дверца. Ничего особенного, бывает. Тем более, что теперь мебель делали какую-то совсем ненадёжную. То ли дело – буфет прабабушки Нюры, который стоял на кухне у них в Сосновке. Этот буфет ещё пятьсот лет прослужит и ничего у него не отвалится.

- Мама, это же нужное дело! – Павлик горячился не меньше отца. – Разве это хорошо, если шкаф так и будет стоять без дверцы? Вдруг Рыжов ещё и дверцу на себя уронит? Ему и так за вешалку влетело – будь здоров!

Соня, бросая грозные, сердитые взгляды на мужа, вскоре сдавалась и начинала улыбаться, так смешно Семён выпячивал нижнюю губу, изображая гордость за себя самого.

- Ох, Семён… Умеешь ты быть обаятельным! Хорошо, чини эту самую дверцу. Но чтобы в последний раз! Пусть другие отцы тоже напрягаются. А то сели на одного и ножки свесили.

Семён подмигивал Павлику:

- Слыхал, Павлуха? Мама разрешила! Скажи Злате Анатольевне, что я могу зайти послезавтра, в обеденный перерыв. Дел-то там на пять минут.

- Хорошо! – Павлик был счастлив.

***

На следующий день он поспешил обрадовать учительницу  - папа сможет помочь.

- Отлично! – на губах Златы Анатольевны расцвела улыбка. – Передай папе заранее большое спасибо! Он меня так выручает. Надеюсь, что и ты, когда вырастешь, во всем будешь похож на своего отца!

Учительница положила руку ему на плечо и ласково поправила Павлику ворот рубашки, наклонившись так низко, что мальчика обдало чужим, непривычным, но невероятно «вкусным» ароматом её духов.

Павлика распирало от гордости.

***

Когда стало известно, что их класс будет готовить сразу для пяти классов начальной школы новогодний спектакль, все жутко волновались.
Сценарий придумывали сами, фантазируя, кто во что горазд. Злата Анатольевна помогала.

Задумка была простая: дед Мороз и Снегурочка просят ребят помочь им зажечь новогоднюю ёлку, на которую злая баба Яга наложила свои колдовские чары. Чтобы вредная старуха согласилась вернуть разноцветные огоньки на ёлку, главный герой, русский богатырь, должен отправиться в полное опасностей путешествие. В пути он с помощью ребят будет решать всяческие загадки и головоломки, а помогать ему будут другие сказочные герои: Русалка, Серый Волк, сестрица Алёнушка, Купец, Бравый Солдат…

Когда распределяли роли, то вышел такой шум и гам, причем девочки кричали ещё громче мальчиков, что Злата Анатольевна решила распределить роли сама.

Так роль русского богатыря и досталась Павлику.

- О костюмах думайте сами, - сказала учительница. – Посоветуйтесь с родителями, какие подручные материалы можно использовать для создания вашего театрального сказочного образа. Посмотрите иллюстрации к русским сказкам, они могут многое подсказать!

Именно в тот день, впервые, Павлик услышал от Петьки Рыжова обидное:

- Эй ты, учительский любимчик!

Павлик возмутился. Почему это он – любимчик?! Он просто неплохо учится, почти отлично, не хулиганит на уроках, помогает отнести в учительскую стопки тетрадей. Что в этом такого особенного?

Главную роль в спектакле он получил, потому что у него «развит артистизм». Кроме того, он быстрее всех в классе заучивает наизусть стихи и рассказывает их « с выражением», ничуть не хуже Лили Озеровой. Так Злата Анатольевна сказала. Ведь учительница врать не будет! Рыжову просто завидно! Ему-то самому вовсе никакой роли не досталось. Потому что на последнем уроке он бросил на пол что-то, слепленное из темного пластилина и притворился, что увидел огромного паука, чем напугал всех девчонок, которые с визгом вскочили каждая на свой стул.

Только Лиля Озерова не вскочила. Она посмотрела на «паука», фыркнула, тряхнула огромным бантом в волосах и сказала Рыжову:

- Ничего глупее не мог придумать?

Павлик после этого зауважал её ещё больше, хоть она и девчонка.

Злата Анатольевна спокойно приблизилась к «пауку», хорошенько расплющила его подошвой туфли, а потом велела Рыжову соскребать размазанный по линолеуму пластилин, чем он и занимался оставшуюся часть урока.

Вот Петька и затаил обиду. Так нечего было пластилиновыми насекомыми разбрасываться. Павлик-то тут при чём?

Конечно, он чувствовал, что новая учительница относится к нему по-другому. Не так, как к остальным. Из разговоров родителей он понял, что они были знакомы со Златой Анатольевной ещё до его рождения, потом она уехала из города, вернувшись не так давно.

Однако Павлик искренне полагал, что расположение учительницы он заслужил честно.
Если бы Петька Рыжов побольше внимания уделял учебе и урокам, а не всяческим проказам, то и его можно было назвать «любимчиком». Ведь к отличнице Лиле Озеровой Злата Анатольевна тоже хорошо относится. Так полкласса можно в «любимчики» записать…

***

На улице давно стемнело, скоро должна была вернуться с работы мама. Иногда она приходила пораньше, когда в ателье было мало заказчиков. Но сейчас, перед новогодними праздниками, клиентки всё шли и шли. Кому-то хотелось блеснуть в новогодний вечер новым платьем, кому-то -  костюмом или юбкой. Словом, работы у мамы в последние дни было хоть отбавляй.

Хорошо ещё, что дома у них есть электрическая швейная машинка. Раньше мама шила на старой машинке «Зингер». Она была похожа на столик, на металлических, витых «боковинах», с большой ножной «педалью» внизу. Отличная машинка! Надежная, как тот самый буфет. Но, как и знаменитый буфет, прабабушка Нюра увезла «Зингер» с собой в Сосновку. А маме папа купил новую машинку, электрическую.

Нередко мама брала незаконченную работу домой и шила поздно вечером, когда Павлик уже спал.

***

Соне нравилась новая работа.

Небольшой коллектив ателье принял её радушно, работала она хорошо, вскоре у неё  появились «свои» клиентки, которые предпочитали Соню другим мастерам. Зарплата была небольшая, но платили её вовремя, а это было самым главным.

Благодаря дополнительным индивидуальным заказам у Сони, впервые за долгое время, появились «свободные» деньги, которые она зарабатывала сама, а не просила у мужа, потому могла тратить их так, как ей вздумается. Это придавало уверенности. Соня начала баловать себя и сына мелкими, но важными покупками: новые туфли себе, спортивная куртка Павлику, берет себе, Павлику – наручные часы. В коммерческих магазинах и на рынках можно было найти всё, были бы деньги.

Расстраивало Соню только то, что Павлик с таким восторгом рассказывает вечерами о Злате. Какая она добрая, красивая, справедливая, умная…

Соня понимала, что ревнует, причем ревнует безосновательно, ведь Злата относилась к её сыну хорошо, впрочем, как и ко всем остальным детям. Она разговаривала с  другими родителями: ни у кого к новой учительнице претензий не было.

Если бы не эта бесконечная «помощь», для оказания которой непременно требовался конкретно Семён, всё было бы вполне терпимо.

Дошло даже до того, что муж, выслушав в очередной раз её недовольство, предложил пойти в школу вдвоём.

- Что я там забыла? – удивилась Соня и даже перестала помешивать ложкой молочную кашу, которую варила в своей любимой маленькой эмалированной кастрюльке.

- Честь мою будешь охранять, - слегка раздраженно, без тени улыбки ответил Семён.

– Или в подручных походишь. Пока я полку к стене прикручиваю, будешь оставшиеся шурупы держать. Целых две минуты!

И тут вмешался Павлик:

- Папа, а можно я с тобой пойду? Я умею шурупы держать! Не то, что мама. Она тебе совсем не те шурупы подаст, перепутает ещё!

- Можно, сын. Конечно, можно!

Соня облегченно вздохнула. И правильно! Пусть Павлик идёт с отцом. При сыне Злата точно будет вести себя подобающим образом, а ей самой лишний раз встречаться со Златой совсем не хотелось. Достаточно того, что она посещает родительские собрания.

***

Новогодний праздник в школе остался в памяти Павлика, как один длинный, сказочный день.

С утра все принесли в школу костюмы, и, хотя с утра  было запланировано провести целых два урока, детям было не до учебы.

Злата Анатольевна сказала, что она отменяет сегодня уроки - вместо них она проведет генеральную репетицию спектакля. Только без костюмов.

Ровно в одиннадцать участники спектакля стали переодеваться – сначала мальчики, потом девочки.

Павлик ощущал себя героем. Всем мальчикам настолько понравился его костюм, что они по очереди восхищенно выдыхали: «Ух, ты!», и просили разрешения потрогать пластинчатую кольчугу, подержать в руках меч или щит.

Конечно, Павлик великодушно разрешал это сделать. Даже Рыжову, у которого от зависти яркие карие глаза совсем потемнели. Но и он сказал: «Ого! Вот это дааааа!»

Потом добавил с сожалением:

- Правильно тебе главную роль дали. Мой папка такие замечательные доспехи точно бы не сделал. Только меч и щит из картона бы вырезал. На остальное махнул бы рукой и сказал: «Баловство!». И всё. А ты и вправду, как настоящий русский князь выглядишь.

Соня сшила сыну длинный красный плащ из старой занавески, который скалывался на плече большой металлической застёжкой от пришедшего в негодность всё того же отцовского ремня, который использовался для изготовления щита.
Действительно, выглядел Павлик очень внушительно.

Кольчуга состояла из «пластин», вырезанных из картона и оклеенных серебряной фольгой из-под шоколада. Они скреплялись между собой колечками из проволоки, поэтому выглядели «доспехи» весьма правдоподобно.

Кстати, «кольчуга» была на Павлике только спереди. Спину закрывал плащ, оттого никто не замечал, что им с отцом просто не хватило фольги, чтобы добиться полной реалистичности. Соня с идеей использовать занавеску для плаща появилась вовремя, поскольку и Семён, и Павлик уже впали в уныние, размышляя, сколько шоколадок ещё потребуется купить, чтобы закончить костюм. Ведь ещё требовалось оклеить фольгой шлем!

Словом, Павлик сиял серебром и отвагой.

Спектакль им разрешили сыграть в актовом зале, на настоящей сцене!
Центр зала занимала большая ёлка, украшенная игрушками «с бору по сосенке». Проще говоря, каждый класс получил задание принести из дома ненужные уже ёлочные игрушки и гирлянды. Украшения были самые разномастные, но в этом заключалась главная прелесть.

Справа и слева от ёлки стояли стулья, расположенные старшеклассниками полукругом.

Вскоре зал был полон, началось представление. Желающих посмотреть спектакль оказалось намного больше, пришли не только почти вся начальная школа, но даже ученики из пятых и шестых классов, свободные от уроков.

Успех был грандиозным! Их вызывали «на бис» несколько раз, как в настоящем, большом театре. Потом специально приглашенный фотограф делал фотографии с артистами возле ёлки, на сцене, поодиночке и вместе…

Затем было веселье: хороводы вокруг ёлки, дед Мороз и Снегурочка, пакет со сладким подарком…

Злата Анатольевна, когда они вернулись в класс, похвалила всех, сказала, что все они большие молодцы, и она гордится своими учениками, особенно Лилей Озеровой, которая играла сестрицу Алёнушку, и им, Павлом.

Она вручила им красивые похвальные грамоты. Павлик, покраснев от смущения и неожиданности, узнал, что по результатам полугодия он теперь тоже отличник, как и Лиля.

- Ты очень старался, Павел, писать ты стал намного лучше, поэтому с чистой совестью отдаю тебе твой дневник, в котором стоят только отличные отметки!

Одноклассники зашумели, захлопали, Павлик увидел, как Злата Анатольевна опять протянула ему руку для рукопожатия, совсем как в первый раз, тогда, в августе.

Дома он взахлеб рассказывал родителям о спектакле, показывал дневник.

Родители кивали, улыбались и искренне за него радовались.

Однако, не будь он так счастлив, он бы разглядел в глазах матери глубоко спрятанное беспокойство…

***

- Мама! Мамочка! Ты не представляешь, кого я сейчас встретила! – Вера влетела на кухню, не раздеваясь, едва не захлопав в ладоши.

- И кого же? – Светлана улыбнулась, глядя на дочь, потом вытерла щеку тыльной стороной ладони, припорошенной мукой. Она замешивала тесто для домашней лапши.

- Галю! Кто бы мог подумать?!

- Какую Галю? – мать наморщила лоб, пытаясь что-то припомнить.

- Ну, Галю! Галю Волошину! – Вера рассмеялась. – Эх,  ты! Чуть не забыла одну из моих лучших школьных подружек!

- Ааааа… Точно! Галочка… Подожди, но они ведь переехали!

- Вот именно! – Вера говорила уже из прихожей, стаскивая с себя верхнюю одежду. – Она уехала с семьёй  сразу после окончания школы. Сейчас у её родителей отпуск, а у неё – каникулы, они все вместе к бабушке приехали. Галка на «очном» учится!

- И где? – Светлана разделила тесто на четыре колобка и принялась раскатывать один из них в тонкий, почти прозрачный пласт, постоянно сдабривая его мукой.

- Я же тебе говорила: в институте физической культуры. Мы же все вчетвером – «училки». Жаль, что разъехались все. Нелла в Ростове, Таня в Москве, Галя – в Питере. Знаешь, я никогда подумать не могла, что Галка решит стать учительницей физкультуры. Надо же… Правда, она вроде бы на тренерском факультете, она ведь серьёзно художественной гимнастикой занималась, даже на соревнования всякие ездила, у неё и медали есть… Вот встретимся, я узнаю подробности!

Вера уселась на табуретку и начала следить за ловкими движениями матери.

Раскатанный пласт теста уже был свернут плотной трубочкой, а Светлана, ловко орудуя острым ножом, резала эту трубочку на кружочки, которые рассыпались, превращаясь в длиннющую, тончайшую лапшу.

Мать шустро рассыпала готовую лапшу ровным слоем на пергаментную бумагу, чтобы та немного подсохла.

- Мама, я хочу попросить…

Светлана тут же оставила лапшу и повернулась к дочери.

- Что такое?

- Понимаешь, Галя пригласила меня к себе встречать Новый год. Можно, я пойду? Я понимаю, что это семейный праздник, но я так давно не видела Галку… Она скоро опять уедет. Можно?

Светлана улыбнулась.

- Конечно, можно. Тем более, что мы сами пойдём к Зине с Яковом, мы все приглашены. Просто позвони тёте Зине, объясни, почему тебя не будет. Только тебя Наташа очень будет ждать, они с мамой тоже на праздник туда собрались.

- Мамочка, так я первого числа – сразу к ним! Вы ведь первого уедете, а я как раз приеду.

- Вот и отлично! – Светлана довольно кивнула. – Какая будет компания? Вы же не вдвоём с Галей будете праздновать?

- Разумеется, нет. – Вера заглянула в кастрюлю, в которой кипел куриный бульон. – Ммммм…

Она втянула носом дразнящий вкусный запах.

- Домашняя лапша у тебя получается исключительно вкусная!

- Спасибо! – Светлана снова посмотрела на неё. – Ты не ответила.

- Родителей Галки не будет, они сами приглашены, бабушка будет спать, она сказала, что ей «в её возрасте ни к чему такие потрясения». Но гости будут, Галя сказала, что придёт её подруга и двое ребят, студенты медицинского института. Где уж она с ними познакомилась, не знаю, но мне стало любопытно.

Вера снова уселась на стул.

- Я обещала приехать к шести, чтобы помочь накрыть на стол. Квартира трехкомнатная, места всем хватит, мы будем не одни, с Галкиной бабушкой, - ещё раз подчеркнула она, поспешив опередить новые вопросы.

- Хорошо. Но не забудь позвонить тёте Зине! – напомнила Светлана и снова принялась за тесто.

***

- Вера! Наконец-то! - Галя открыла дверь, и подруги крепко обнялись. – Я тебя уже заждалась! Раздевайся, вещи можешь оставить в моей бывшей комнате, и давай скорее на кухню!

Вера вошла в комнату, аккуратно достала из пакета платье. Дома она сложила его, не снимая с деревянных плечиков, чтобы не помять, хотя искусственный материал и так почти не мялся.

Коричневое платье блестело модным «люрексом».  Платье было длиной чуть выше колен, с рукавами, которые делали фигуру шире в плечах.

Мода на «агрессивных» женщин Вере не нравилась. Макияж, преимущественно темных тонов, часто с блестками, эти широкие плечи в женской одежде, когда надо и когда не надо… Но это платье ей шло, несмотря на модный покрой.

Она вытащила из второй сумки коробку конфет, за ней - отваренные заранее овощи, разложенные по пакетам, майонез и банку зелёного горошка: ей было поручено готовить к столу «Оливье».

Войдя на кухню, сразу же наткнулась глазами на радостный взгляд пожилой женщины, которая сосредоточенно вытаскивала косточки из распластанной перед ней селёдочной тушки.

- Верочка! Здравствуй, деточка, я так давно тебя не видела! Как хорошо, что Галка тебя пригласила, а то я её новую подружку не слишком жалую.

- Бабушка! – Галя слегка покраснела. – Ты опять? Не пойму я, чем тебе Катя не угодила? Нормальная же девчонка!

- А ты не перечь бабушке! – Старушка гордо поправила на носу очки. – Я жизнь прожила и в людях разбираюсь. Катя эта не совсем такая, какой хочет выглядеть.

- Здравствуйте, Фаина Степановна! – Вера была рада снова увидеть бабушку Гали. – Как ваше здоровье, что нового?

- Ох, деточка, какие у меня дела? – Фаина Степановна покраснела от удовольствия, что сейчас будет с кем поболтать, - скриплю помаленьку. Недавно в театр ходила!

- Да вы что? Что смотрели? – Вера расположилась напротив, разложив перед собой овощи и прихватив с полки деревянную доску и нож.

- «Пиковую даму», - пожилая женщина мечтательно прищурилась, - нет, что ни говори, а старая постановка была лучше! Я приверженец классики. Что в балете, что в опере.

За разговорами девушки быстро всё приготовили, остальные гости должны были появиться к десяти.

Часов в девять Фаина Степановна ушла к себе, в комнату на противоположном конце квартиры.

- Всё, молодежь, я спать, привыкла ложиться рано, и бессонницей, слава Богу, не страдаю. Если крепко не засну, приду к вам куранты послушать. С Новым годом!

- С Новым годом! – хором ответили девушки и, как по команде, подмигнули друг дружке.

Минут через десять раздался звонок в дверь, потом из прихожей донеслись звуки разговора  и девичье хихиканье.

- Знакомься, Вера, это Катя, моя подруга!

В комнату за Галей вошла невысокая, но стройная девушка.

Она была одета в очень короткое, сильно обтягивающее фигуру, красное трикотажное платье. На груди поблескивало, оправленное в золото, длинное ожерелье из фиолетовых камней. Лицо, с явными азиатскими чертами, было круглое, белокожее. Слегка раскосые карие глаза подведены идеально ровными стрелками. Это делало её похожей на томную красавицу из восточного гарема. Длинные волосы без единого завитка, блестящие и гладкие, струились по плечам.

Эта Катя выглядела настолько эффектно, что Вера даже позавидовала немного. Внешние данные – это природное, тут уж или дано, или не дано.

Присмотревшись внимательнее к украшению, Вера поняла, что это обычный пластик: бусины, напоминающие гранёные кристаллы прозрачного аметиста, оправленные в металл «под золото», перемежались с крупными «золотыми», бусинами, разделяясь витыми металлическими палочками. Но выглядело украшение очень непривычно и красиво. Вера впервые увидела такие замечательные бусы.

Очень интересно, где  Катя купила такую необычную бижутерию?

У Веры из украшений были только серьги. Длинные, витые цепочки серебряного цвета были собраны в изящные кисти. Они поблёскивали, и, казалось, звенели при каждом движении. Довольно крупные, но изящные и лёгкие на вид, серьги были предметом зависти половины девчонок их университетской группы. Конечно же, это был подарок Якова Григорьевича - на её двадцатилетие.

- Ну, привет.

Катя окинула Веру раздосадованным взглядом, прошла в комнату и расположилась в кресле, закинув нога на ногу.

Выходя из комнаты, Вера услышала её недовольный шёпот:

- А эту дылду ты зачем позвала?! Галь, мы же договорились! Двое парней, двое нас. Откуда ты её выкопала? Наверняка весь вечер испортит, ты на неё посмотри – она даже не оделась нормально, в джинсах притащилась!

- Никого я не выкапывала, Катя, успокойся. Это моя лучшая школьная подруга - Вера, я же тебе о ней рассказывала! Что такого особенного? Мы встретились случайно, очень давно не виделись. Я к ней собиралась только через пару дней, а тут – такая встреча! Я что, по-твоему, не могу пригласить на праздник лучшую подругу?

Дальнейших слов Вера не слышала, потому что бросилась на кухню. Краска залила ей лицо. Это кто это «дылда»? Как этой Кате не стыдно? Она же видела Веру первый раз в жизни, а уже выводы сделала.

Она принялась мыть посуду, оставшуюся после готовки. Нужно было ещё успеть переодеться и подкраситься, скоро придут парни.

На кухне появилась Галя. Подойдя к подруге, виновато улыбнулась, обняла Веру.

- Прости, Верунь. У Катьки сложный характер, но она неплохой человек. Часто меня выручала.

- Где ты с ней познакомилась? – Вере стало любопытно.

- В Питере, где же ещё. В институте, она живёт в общежитии. Потом уже, после знакомства, мы выяснили, что мы из одного города, бывают же такие совпадения! Ты же сама говорила всегда: своим нужно держаться вместе. Вот мы и держимся с тех пор, как познакомились. Вот и на каникулы вместе приехали.

- А что за гости?

Галино лицо озарилось улыбкой.

- Хорошие ребята, медики. Мы с ними в парке познакомились, они там белок семечками кормили. Максим и Виталий. Им по двадцать три года, кстати, Макс - он мой! – Галя торжествующе подняла руку, а потом заговорщически прошептала, - мне кажется, Катя Виталию не слишком понравилась, он просто друга не оставляет. Но…шшш… Это секрет! Потому что Катя, кажется, не намерена упускать своего шанса в виде перспективного будущего врача, да ещё стоматолога!

Вера улыбнулась.

- Ого! Они ещё и стоматологи! А я зубы лечить боюсь…

Галя посмотрела на подругу и покатилась со смеху.

- Можно подумать, они сюда придут, чтобы у нас кариес отыскивать! Ой, Вера, ну ты как скажешь…

Вера, поняв, что сморозила глупость, тоже принялась хохотать.

- Эй! Вы что это без меня веселитесь?! – на пороге кухни показалась опять недовольная Катя.

Вера хихикнула и убежала в Галину комнату – переодеваться. Стол накрыт, а на часах уже без пятнадцати десять.

Она успела вовремя. Приведя себя в порядок, подкрасив губы бледно-розовой помадой, Вера оглядела себя в большое зеркало.

Платье сидело идеально, легкий макияж, серьги переливались в ушах серебряными ручейками, прическа простая: волосы собраны в высокий хвост на затылке, по вискам струятся завитые локоны. Аккуратный маникюр кофейного цвета, поверх него ногти покрыты прозрачным лаком с блестками в виде крошечных звёздочек.

Не успела она войти в комнату, где был накрыт стол и насладиться ошарашенным видом Кати, которая до сих пор лицезрела её только в свитере и джинсах (это тебе за «дылду»!), как в прихожей раздался звонок.

Порог перешагнул паренёк, невысокого роста, как раз под стать Галке. Приятное лицо, добродушное и открытое.

- Привет, девочки, я Максим! – Он протянул Галине пакет. – Мы тут кое-что прихватили к столу. – Виталька, ты чего застрял в дверях?

Он прошел вперёд, и из-за спины Веры тут же выпорхнула Катя. Кокетничая, она защебетала, как весенняя птичка.

- Ой, ребята, вы уже пришли? Виталик, что же ты не заходишь? Я ждала!

- Привет, Кать…

Молодой человек, вошедший в тесную прихожую вслед за другом, был высок и худощав. Однако его лицо было настолько привлекательным, что Вера поняла, почему Катя так ревностно не желала присутствия ещё одной девушки на празднике.

Высокие скулы, резко очерченные губы, крупный подбородок, серые, широко расставленные глаза, светлые волосы - всё было просто идеальным. Тут было, отчего потерять голову.

И Вера её потеряла…

Продолжение здесь:  http://proza.ru/2022/02/28/70