Рождественский календарь. глава 25

Начало:http://proza.ru/2023/11/30/1340
Предыдущая глава:http://proza.ru/2023/12/21/1688

     ВОЛШЕБНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЕ РИСОВАНИЕ.

     В нашем Киндер-городке даже после самого суматошного праздника обычно на другой день чистота и порядок, как будто накануне весь народ не шумел и веселился! Поэтому,  даже после самой длинной ночи хорошо отоспавшихся детишек отправили в класс! Те, конечно, поворчали для порядка, но, твердо помня о желанных каникулах, покорно поплелись в школу.
 
   Я же завернул на минутку к Рождественскому календарю (пропавшие однажды белые перчаточки отбили всякую охоту оставлять подарки «на потом»!)   На этот раз Календарь предложил нам палитру с красками.
 
- Неплохо! Будет чем занять детишек к празднику! Пусть займутся рисованием. Надеюсь, они не замалюют весь дом кляксами – Крайола вполне сможет за ними проследить. Сколько уроков рисования  волшебными карандашами она уже проводила! – размышляя таким образом, я отвязал  подарочек Календаря и положил его на полку, а сам поспешил в класс. По дороге я  догнал учительницу, направляющуюся туда же. Ага, значит урок еще не начался. Отчего же в классе так тихо, и слышен только один строгий голосок?

- На данный учебный год мы ввели новые чрезвычайно полезные и важные для киндеров предметы: научное поедание бананов с элементами математики; рисование волшебными карандашами, киндер - язык, и его использование для дразнения собак, хлопанье ушами и виляние хвостом, способы борьбы с кухонными приборами, география Долины покинутых вещей, волшебствоведение и …- тут Мони, важно вещавший у доски,  заметил нас  с учительницей и мигом  метнулся за свою парту.

     А та только засмеялась и сказала ученикам:

- Вижу, что вы уже прекрасно можете проводить уроки.  Тогда давайте придумайте сами, какой урок  мы сегодня устроим?

    Однако дети не успели  ничего сказать, так как дверь в класс отворилась и оттуда раздался уверенный басок:

- Конечно же, урок волшебно - художественного рисования!

  Все разом обернулись к двери, а в класс тем временем уже входил небольших размеров кот в белоснежном костюмчике.

    Сдается мне, что он держал что-то мне уже знакомое … Вошедший сделал молниеносное движение, и в тот же миг его одежда из белой стала кремовой. Вот это да! Не кот, а хамелеон настоящий! А тот самодовольно так усмехнулся и небрежно заметил: «Вот это и есть волшебно-художественное рисование». Наконец-то я понял, что в руках у него, то есть, в лапах, наша подарочная палитра с красками (не иначе, как котяра следил за мной и видел, где я ее припрятал!) и кисточка. А он не то чтобы красит, а просто нажимает на  краски, будто на кнопочки, да кисточкой небрежно взмахивает, и все тут же красится.
 
    Понятное дело, что дети сразу захотели поучаствовать в этом увлекательном занятии! Они по очереди махали кисточкой, в то время как кот нажимал на кнопочки - краски. Р-раз! – и Цыпа покрылась ярко-желтыми горошинками! Р-раз! – и вся шкура щенка Перри украсилась синими пятнами. Взмах! – и доска из черной стала похожа на зрелый лимон, парты перекрасились в унылый серый цвет, глобус зазеленел весенней порослью, а все остальные ученики  сделались полосатенькими.

      Восхищению детей не было предела! А кот, воодушевленный восторженными криками, продолжал свои чудеса. Мгновение – и  сама учительница была перекрашена так, что издали казалось, будто в классе  чудом выросла березка: лицо, волосы и шея ее имели цвет нежной листвы, а платье и ноги словно покрылись белой березовой корой с темными пятнами.

 Онемевшая от неожиданности учительница пыталась что-то сказать, а сам кот уже  походил на  необычайно ярко раскрашенный цветок… Миг – и вот перед вами гриб-мухомор, затем подсолнух и даже нечто вроде «избушки на курьих ножках». Наконец, он  стал таким пестреньким, что можно было подумать, будто его засунули в огромный полосатый носок.

  Вот это чудо-урок! Учительница попутно объясняла, что с цвет означает очень многое, и предложила всем  прогуляться по Киндер-городку, чтобы самим в этом убедиться. А я подумал, что, в общем-то даже к лучшему, что такая волшебная палитра -  в лапах настоящего профессионала!

     Детишки не отходили от кота-художника ни на шаг. А тот явно был в ударе.  На кухне он показал, как замечательно легко можно всем испортить аппетит. Вкуснейшие печкины пирожки, перекрашенные в черный цвет,  казались горелыми головешками, ядовито-синие бутерброды из тостера (которых я запросто мог бы съесть целую гору!) выглядели мочалками для мытья посуды, а фиолетовый коктейль из миксера до того напоминал чернила, что пить его было просто смешно.

 Даже пульки (наши обожаемые сладкие пульки!), покрашенные в серый с зеленоватым налетом цвет, выглядели  настолько протухшими, что никто не рискнул к ним притронуться. И в то же самое время, тапочки гнома,  перекрашенные в «поджаристую корочку», аппетитными булочками выглядывали из-под кровати. Перри не удержался и попробовал их на зубок. А тяжеленный диван, ставший теперь настолько похожим на легчайшее полупрозрачное облачко,  я сам украдкой пнул лапой. И немедленно удостоверился в том, что  чувствительно ушибленную пятку внешний вид  просто-напросто коварно обманул.

 Краска – великая вещь! Грязный коврик у входной двери в мгновение превратился в драгоценный изумруд,  холодильник  имел вид раскаленной печи (Кенг утверждал, что обжег о него свой хвост!), а посреди гостиной,  прямо на полу вдруг появилась глубоченная яма, через которую все старательно перешагивали, хотя пол там оставался совершенно ровным! На стене же возникла такая шикарная лестница, что все сразу же попытались по ней подняться,  да только ноги никак на ступеньки не ставились!

-  Ну, а теперь…- кот-художник подбоченился и свысока оглядел всех присутствующих (свысока – это так казалось, на самом деле, он был малюсенького роста), - мой главный и коронный номер…

   Кот тихонько посвистел, будто собачонку подзывал (Перри даже тявкнул от неожиданности!), и откуда ни возьмись в гостиную вкатился маленький коричневый сундучок с причудливым узором на боках и черными фигурками на крышке.

- Вот! – торжественно объявил он, - Это моя мастерская красок! – С этими словами он откинул крышку сундука, и все вокруг озарилось огненным сиянием. Казалось, содержимое  сундука пылает ярким пламенем. Мы прямо-таки онемели от восторга, а кот вдруг совершенно неожиданно заметался,  вытаращив глаза, схватил стоящее в сторонке ведро с водой, выплеснул ее в сундук, а потом,  резко сдернув свою курточку, начал что есть мочи шлепать ею по сундучку, пытаясь затушить пламя.

    Раздался пронзительный визг, и огонь,  кузнечиком выпрыгнув  из-под курточки, метнулся прямо  на художника. Тут  уж  заорали все  разом  и бросились врассыпную. От ужаса я на мгновение зажмурился, и только услышав рядом  нервный хохот приоткрыл один глаз. Рядом стояла Цыпа (похоже, что от испуга она не была в состоянии ни закрыть глаз, ни сделать хотя бы шаг) и только смотрела куда-то мне за спину, непрерывно хихикая. Я обернулся и  наконец-то, понял, что взбесившееся пламя  оказалось ни кем иным, как нашей Люси! Да-да, только вместо своего обычного зеленоватого сияния, она полыхала красно-оранжевым цветом! При этом она яростно отплевывалась, отряхивалась и не менее яростно колотила маленькими слабыми кулачками всех, кто попадался ей на пути!

     Коронный номер получился очень впечатляющим… Когда все послезали со шкафа, буфета, люстры и книжных полок, спустились с подоконника и столов, повылезли из-под кроватей и стульев, выяснилось, что Люси сегодняшний урок просто-напросто прогуливала, хотя видела, чем занимаются ученики.  Зато ей захотелось посмешить, а, может быть, напугать детишек.  Увидев маленький коричневый сундучок, неприметно стоявший в прихожей, она заглянула в него и сразу же догадалась, что он принадлежит коту-художнику.

  Недолго думая, она свернулась в нем клубочком, ожидая момента, когда можно будет  неожиданно выпрыгнуть и напугать  зазнаистого кота. Кто же думал, что урок рисования настолько затянется. Конечно,  не прошло и получаса, как она сладко заснула. Она и понятия не имела о том, что чудесный сундучок так коварно подшутил над ней: вместо лунного света она полыхала теперь оранжево-красным пла-менем.
 
   Ну, а когда  во время уютного отдыха на тебя вдруг плеснули ведро воды, да курткой начали шлепать, то  спросонья кто угодно кинется на обидчиков…

     Мы, конечно, посмеялись от души, даже и над собой – все взахлеб рассказывали, как удирали  от языков пламени и даже не могли понять, каким образом смогли запрыгнуть высоко, под самый потолок (может быть, их тени сами попрятались от испуга в какие-нибудь коробочки?) Только тут я заметил, что самого кота-художника что-то и не видно. Может быть, он с перепугу улепетнул куда-нибудь в Подоконникино?

    Тем временем, стало ясно, что это заметил не только я: Усик быстренько схватил брошенные котом палитру и кисточку, и явно подыскивал подходящий для перекрашивания предмет…

- Да чего ты раздумываешь? – вертелся около него Кенг, явно  недовольный тем, что не первый завладел такой заманчивой добычей. – Крась быстрее чего- нибудь! Остальным тоже хочется!
 
  А Мони  даже попытался хитростью вытащить у него палитру, неожиданного дернув того за хвост. Усик покрепче сжал краски и  стукнул его кисточкой. В тот же миг обезьяненок из оранжевого стал ярко-розовым. А сама кисточка слегка надломилась.  Всем показалось это необыкновенно забавным. И детишки начали наперебой нажимать на краски, но, то ли, в палитре что-то заклинило, то ли трещина на кисточке мешала волшебству,  цвет у окружающих предметов больше не менялся, а Мони  так и продолжал  радовать глаз цветом клубничного мороженого.
   
   Сперва он весело скакал по гостиной,  кривлялся перед зеркальцем, которое показывало его то в виде очаровательной розочки, то  чистеньким поросеночком. И это его вовсе не огорчило.  Он думал, что так даже интереснее – не все же время рыжим ходить. Но тут он стал замечать, что вместе с цветом у него как-то подозрительно быстро  стал меняться характер: вместо того, чтобы на люстре повисеть вверх ногами, ему стало хотеться полежать в луже, а то и вовсе в грязи зарыться до ушей и лежать, похрюкивая…

 Да тут и пчела Майка пролетая рядом, увидела его и забеспокоилась: « Что-то ты уж слишком розовый, не температура ли у тебя? А, может, это свинка?» Еле отделался от нее… Тогда Мони отправился к гному, владельцу волшебной палочки, чтобы тот его опять рыжим сделал. Тот с удовольствием огрел его палкой по макушке,  но, увы… рыжее он от этого не стал. Оказывается, колдовство, сделанное по ошибке, исправить очень трудно. ( Я бы вообще волшебникам, которые ошибки делают, колы ставил с минусом!)

     Мони сидел на крыше и рыдал в три ручья. А вот этого делать было ни в коем случае нельзя, ведь   крыша Киндер-домика стремительно промокала, а сам Мони действительно стал похож на  розового поросенка, плескающегося в огромной луже слез. Детишки решили ему хоть чем-нибудь помочь.

 Они привели к нему самого старого гнома с другой волшебной палочкой. Но тот сразу сказал, что волшебная палочка не может перекрашивать. Легче просто поколдовать и сделать второго Мони- хоть розового, хоть рыжего, хоть серо-буро-малинового…

 Тут Мони прямо-таки завыл от горя: он только представил себе,  как наколдуют второго Мони, рыженького красавца, всеобщего любимца, который будет радовать всех жителей городка своими расчудесными хулиганствами, а ему самому придется сидеть, да хрюкать в корыто… Нет, волшебная палочка не поможет.

  - Послушайте! Да  у  нас же есть машинка из волшебных карандашей! Мы сейчас в момент сварганим оранжевый цвет! – наконец-то сориентировался я.
 
   Но и тут нас ожидала неудача: покрашенный Мони выглядел еще хуже розового. Стало казаться, будто он  весь покрылся рыжеватыми лишаями.

Мы позвали Старика Хоттабыча, и тот повыдергал у себя полбороды, пытаясь что-нибудь сделать, но у него, к всеобщему великому огорчению, все верблюды какие-то получались.  Перхотью что ли борода покрылась? Ну, сплошное огорчение!
 
  - Подождите-ка! У нас же есть красильный сундучок кота – художника! Он еще собирался показать с его помощью коронный номер. Может быть,  коронным номером и будет возвращение Мони его цвета?

    Я быстренько приволок сундук, и Мони проворно  в него залез, закрылся крышечкой, посидел немного… А когда вылез, то оказалось, что  розовый цвет и не думал  покидать его резиновые бока…

 - Сдается мне, что этот сундук нужно каким-то образом включить,-  Я внимательно исследовал крышку.- Ага… Да ведь  это  - обыкновенная  шахматная доска с расставленными на ней фигурами. То есть, их вполне можно передвинуть…Что ж, попробуем еще раз.

     Мони вновь полез в сундучок, а мы подвигали черные пешки… Действительность превзошла все ожидания. Сундук сработал. Только теперь Мони стал синеньким… Мы не успели вымолвить ни словечка, как он поскакал к зеркалу – откуда на него весело глядел симпатичный снеговик, весь поблескивающий голубыми снежинками… А пчела Майка сразу же схватилась за шприц, ведь Мони явно казался больным – только что был розовым от жара, а теперь температура у него резко упала – вон как он посинел от холода.
 
     Стало ясно, что очередного потока слёз не миновать. Однако, к голубой фигурке  стремительно приблизился  «язычок пламени». Точно! А про Люси-то все и забыли. А ее пылающий наряд ничуть не поблек. Вместе они смотрелись очень экзотично: ни дать ни  взять, «лед и пламень»… Хорошенький практический результат сегодняшнего урока… В общем, кажется, пара карнавальных костюмов к Новому году уже обеспечена…

      Именно в этот момент появился, наконец, и сам  кот-художник. Он,  отдуваясь, тащил огромный огнетушитель и  явно что-то искал.
 
- Вы, случайно, не свой сундучок ищите? – вежливо осведомился Кенг, и толпа детишек при этом  слегка расступилась, так что кот заметил свой драгоценный красильный агрегат. Понятное дело, огнетушитель оказался совершенно ни к чему. Ведь и огня-то никакого не было! Краски обманули даже их владельца! Все сразу же начали  наперебой сообщать коту последние новости.

 Тот сначала страшно рассвирепел, узнав, что сундуком (да и красками!) пользовались без его разрешения, а потом потешался тому,  что мы двигали все фигурки подряд:
 
- Вам повезло еще, что Мони синеньким стал, мог бы и вообще «в кляксочку» сделаться. Чтобы получить нужный цвет,  сначала надо сыграть  определенную партию в шахматы, и только тогда нажать нужные фигуры. Мони залез в сундучок, а мне пришлось играть с котом (я, правда, проиграл).

  Но зато… Мони получился как прежде, даже, вроде бы, лучше прежнего. Он сразу же запел вот такую песенку, которую со-чинил сам:

Много разных цветов бывает на свете,
Но мне не по нраву цвета все эти.
То ли дело – оранжевый цвет –
Лучше его ничего в мире нет!
Ты можешь быть розовым, синим иль красным,
Белым иль желтым (что просто ужасно!).
То ли дело – оранжевый цвет –
Лучше его ничего в мире нет!

А что же Люси? Почему она тоже так кардинально перекрасилась в сундучке и вызвала весь этот переполох?
 
   Только на другой день я услышал разговор бегемотика и пингвина, которые  весело обсуждали  «вчерашнюю партию  в шахматы»… А шахмат-то в нашем Киндер-городке никаких и нет… Так, значит, они сыграли на сундучке именно в тот момент, когда внутри него мирно посапывала Люси, даже не подозревая о том, как по мере игры она меняет свой цвет…

    Засыпая, я думал, о том, что в последнее время котов у нас развелось видимо-невидимо! Наверняка «год кота» поднажал,  выдавая всех незадействованных хвостатых. Кстати, краски-то, кажется, принадлежали художнику. Ну кто же развешивает на Календаре чужие вещи?

   Продолжение http://proza.ru/2023/12/23/1783