Коврик для подкаблучников с опытом

      На полу в прихожей – прямо у входной двери у моего друга - пенсионера Федоровича, лежит не совсем чистый, свалявшийся и потрёпанный коврик. Периодически пью чай в этой квартире, обставленной раритетной мебелью, совсем исправными старым телевизором и прочей не новой бытовой техникой. Товарищ живет один так уже бездну лет и по своим средствам вполне может позволить себе как заменить всю обстановку на новую, так и купить новый коврик. Говорил ему, что половичек этот уж совсем стар и позорен по внешнему виду. Он давно выслужил свое и нуждается в замене на новый, как чашка с трещиной.

       Данный ковёр очень дорог другому моему другу как память о прошедшем. Он отвечал, что фотоальбомы на старости лет открывать и перелистывать долго и тягостно, пока найдешь там нужную тебе фотографию. А тут в доме, куда не глянь везде  фотоснимки тех лет, стоит только приглядеться и они оживают как миражи в пустыне. У старых вещей своя память о прожитом. Стоит только хозяину ноги при входе в дом вытереть и он опять молод, наивен и по-настоящему счастлив. Вот, однажды, в тайне от своей матери, робко привел к себе в гости юную девушку на каблучках, которую внезапно полюбил по-настоящему. Она осталась с ним  на долгие годы. Став подругой, женою, а потом и матерью его детей. Потом по ковру бегали по сто раз на день быстрые каблучки уже жены и ее подруг, родственников, детей у которых постоянно увеличивался размер обуви. Помнит он миниатюрные собачьи и кошачьи лапки любимых домашних питомцев семьи - кота и собаки, что бывало спали на нем в обнимку, презрев вражду.

       Годы властны даже над египетскими пирамидами. Жена давно ушла от моего друга по причине несхожести характеров, дети выросли и давно живут собственной жизнью, кот с собакою давно исчерпали свой короткий век. Такова жизнь и сложно кого-то винить в том, что случилось так, а не иначе.  Как память о прожитом, как первая фотография в фотоальбоме - ковер перед дверью. Стоит только разок встряхнуть его на дворе от пыли и праха минувших лет, чтобы на нем начал проступать полустертый рисунок. Призраки прошлого вновь начинают приходить к тебе во снах и воспоминаниях, как миражи.

     О коврик всегда вытирали грязную обувь, мужскую, женскую на каблучках и детскую, как правило, по принуждению. Чистили и заботились редко и не регулярно. Коврик бывало поддавался внезапному очарованию таких одиноких модельных дамских туфелек. Многие изящные каблучки после ухода из дома жены хозяина, неоднократно пытались поужинав и переночевав, остаться в этих стенах на правах хозяйки, но при первой попытке заменить ковер на более новый всегда лишались этого шанса.

     Друг говорил, что очень боится на старости лет оказаться вот под таким изящным острым каблучком, чтобы потом, в один прекрасный день, быть внезапно выкинутым на помойку или замененным новым, как дорогая его сердцу пожелтевшая кружка с трещиной на кухне, пользоваться которой по фен-шую и приметам совсем недопустимо.

      Коврику не было никакого дела до всеобщих насмешек. Он был самым старым и авторитетным среди своих товарищей по лестничной площадке:

      «Смейтесь-смейтесь… Даже старые подкаблучники, в наше время уже давно не те!»