Ев. от Екатии. гл. 21. Гениус лоцус

                Стих 1. Гениус лоцус или genius Loci?* Гугл лукавит? Или их двое?)

       «Nullus enim Locus sine Genio est». Мавр Сервий Гонорат IV в.н.э. 1)*

      Как бы ни был теперь неприютен отчий дом Страннику, но он всегда его беззаветно любил. В этом не было логики или корысти. Он мог переехать к матери в Питер или жить где-то еще. Да, дом дарил ему ощущенье свободы, но это было не главным, ведь за свободу быть одному ему приходилось работать. Хозяйство вести, – не мудями трясти. Да и не был дом этот настолько уж сильно хорош, как возможно подумать. Просто парень с самого детства ощущал в этом месте присутствие сказки. Ему нравилось рыться в старых вещах, переворачивая содержимое чемоданов и сундуков на большом чердаке. Каждой новой находке он радовался так, будто нашел артефакт на руинах. Ведь он чувствовал то, что впитали в себя эти вещи. Да и сам дом был тоже живым. Не таким уж и старым, но хранящим историю. Впрочем, сны дурню снились в детстве нередко кошмарные. От кровавого месива в ярких картинках, до падения в бездну. Но это лишь иногда. В целом же дом для него был прекрасен. О нем ходило много молвы средь народа. Кто-то называл его барским, а кто-то неправильным.
       Дед действительно мыслил с размахом и оттяпал себе слишком много земли. Ее львиную долю, уже возделанную тяжким трудом, пришлось раздать по каким-то законам. На соседнем участке жили бабка Матрена и дед Елисей, – отец Елисеевны. Старый оленевод был так непосредственен, что расставлял вокруг дома капканы. Может быть, на собак, а быть может, просто-так, по-привычке. Ну да ладно. Ведь парню он ничего не рассказывал. Лишь порой угощал строганиной или что-то дарил. Дед плел сети зачем-то, хотя сам не рыбачил, и глушил «битильки». Иногда ему даже не хватало терпения открутить пробку. Купив одеколон, он её разгрызал и проглатывал содержимое залпом. Хотя пьяным его Странник ни разу не видел. Дед и дед, себе на уме. Зато место было явно волшебным. Это чувствовал не один только Странник. Настоящий шаман туда тоже захаживал. Но то время еще не пришло.

       — Дед не зря его выбрал, уверен, – сказал дурень кому-то, перед тем, как лечь спать. От пакетика с травкой остались лишь крохи, но и этого было достаточно, чтобы расслабиться и сладко-крепко уснуть.         

       Сон Странника начался пафосно и торжественно, маршем «авиаторов»* и словами знакомого гида на фоне панорамы крыш прекрасной Германии с высоты птичьего полета. Вкрадчивый, добрый и чуть простуженный голос вдохновенно вещал:

       «Гейдельберг – живописный университетский старинный город; город студентов, очаровательных привидений и легенд, что не дают скучать местным жителям и привидениям, питающимся молодой кровью студентов. Город – сказка, город – загадка, город – древний вампир; влюбиться в него, пожалуй, что проще, чем переспать в своем воображении с проказницей Бетти Пейдж* одиноким весенним вечером; только вот, очень уж велика вероятность того, что роман этот разобьет ваше сердце.
       Достаточно прогуляться по милым улочкам между мостом Альте-Брюкке и старым замком на склоне горы Кенигсштуль, как этот город станет частью вашей души. А если же вы заглянете в один из чудесных винных погребков, то вскоре почувствуете, что любовь ваша взаимна, и ее так много, как только может вместиться в самую большую винную бочку в мире, созданную честными бюргерами, дабы укрепить дух и порадовать сердце. Ходят слухи, что отведав вина из этого бочонка, вместимостью в двести двадцать одну тысячу семьсот двадцать шесть литров, можно увидеть призрак придворного карлика, охраняющего вино... Вот только Эльвире был интересен совсем другой призрак».

       — Бабушка, ты уверенна, что нам необходимо это вино? – спросила Эльвира, следя за тем, как молодая смазливая горничная разливает по чашечкам кофе. – Не думаю, что урожай сорок пятого года вообще возможно достать.
       — Можешь заглянуть вечером к ней в комнату, – сказала Хельга Вюрцнер Габриелю, рассматривающему вызывающий наряд горничной. – Уверенна, что она будет не против.
       — Бабушка! – воскликнула Элли. – Не заставляй меня краснеть. Мы говорили о вине и заклинании.
       — Не беспокойся, милая. Я вижу, что твои друзья никакие не брат с сестрой, да и не люди вовсе. Когда я начала стареть, то вместе с заботами и суетой меня стал покидать мой обывательский разум. Я стала забывать многое, стала сходить с ума, но вместе с безумием, ко мне вернулось и то, что я могла в детстве, а я тогда видела многие вещи. Сильней ведьмы девственницы только ведьма старуха – выжившая из ума, не боящаяся ни черта, ни бога. Я знаю то, что и ты, Люсильда, и этот юноша, – совсем не те, кем хотите казаться. У вас есть сила. А я так и не нашла своего деда. Я прожила никчемную обычную жизнь. Все промелькнуло, и вот, – мой бочонок пуст, а жажда и похмелье остались. Я собиралась уйти, съесть лишнюю таблетку, – много ли старухе надо, – но Отто пришел ко мне. Впервые за столько лет он явился лично и не дал мне умереть. Он произнес только твое имя, а я отправила открытку, пока была при памяти. И вот вы тут. Две древние реликвии; настолько древние, что даже сам Уриан, должно быть, не помнит, откуда они взялись. Книга и череп. Найдите их, и мы с дедом сможем уйти, а ты, Эльвира, получишь то, что принадлежит тебе по праву одной из десяти, через поколение. Теперь оставьте меня, я должна прилечь.

      Горничная поднесла Хельге Вюрцнер микстуру и укатила кресло-каталку в дальнюю комнату. Через пятнадцать минут она бесшумно вернулась, и произнесла с каким-то странным акцентом:
      — Фечером фы должны будете идти ф библиотеку. Там будет ждать херр Фридрих Фенцель. Приятного отдыха. Auf Фidersehen.

       — У нее дефект речи, или язык обожгла? Что-то у меня нет никакого желания торчать тут до вечера. – Сказала Люсильда, озираясь по сторонам. – Этот дом словно застрял между прошлым и настоящим. Ни там, ни тут, – ни в том мире, ни в этом.
       — Все это чувствуют, – сказала Эльвира. – Но многие просто не понимают того, что происходит, пугаются и стараются поскорее покинуть страшное место, уехать отсюда. В этом доме всегда творилось неладное, особенно после того, как дед исчез.
       — До вечера еще целый день. Есть идеи? Как можно развлечься в этом очаровательном городке? – неожиданно для самого себя спросил Габриель.
       — Думаю, да, – сказала Люсильда. – Места силы, такие, как этот город, всегда взаимодействуют со своими двойниками в иных мирах. Не скажу, что всегда это есть хорошо и полезно, но если вам будет интересно, то я могу взять на себя роль проводника, даже медиума.
       — Ты хочешь устроить нам экскурсию в одно из злачных мест Преисподней? – испуганно произнес ангел.
       — Ну, что ты, радость моя, – усмехнулась Люсильда. – Нам с тобой вовсе не следует сильно светиться, и я это прекрасно понимаю. Давайте тронемся в путь, и я кое о чем вам поведаю; ну а поскольку Эльвира не столь искушена в этих вещах, как ты, Габриель, то попрошу тебя о терпении и снисходительности за аллегории.

       Выйдя на свежий воздух, ангел облегченно вздохнул и закурил папироску, чем вызвал два веселых женских смешка. Вдохнув аромат доморощенной студенческой травки, дьяволица взяла под руку Эльвиру и повела ее по древним мощеным улочкам. Габриэль лениво шел следом, не отставая, тем не менее, ни на шаг.

       — Сабля и шашка, – сказала Люсильда, любуясь игрушечными домиками, покрытыми красной черепицей, и чистою влажной дорогой. – Гордая элегантная сабля и дерзкая молниеносная шашка, – они так похожи, но они даже не сестры. У них разные предки: у шашки дедушка – крестьянский нож, которым рубили лозу бородатые горцы, у сабли же, – знатный рыцарский меч. Однако следуя к одной цели – убийству, – они достигли невероятно похожей красоты, грации и эффективности, и почти неотличимы для дилетанта.
       В своем стремлении к идеалу мы достигаем порой нереально высоких вершин, и чем совершенней становимся, тем богоподобней, но, тем менее, и человечней. И чем дальше мы движемся по этому тернистому пути, тем более понимаем, что не создаем ничего сами, – мы лишь мучительно, по крупицам выуживаем извне то прекрасное, что становится после в наших руках стихами, картинами, музыкой иди предметами – всем тем прекрасным, за что должны быть благодарны своим богам или гениям.
       Так и великие города, – они не растут самолично, но и не люди их строят, – их воздвигает та Сила, которая, словно болезнь, овладевает разумом зодчих и заставляет их, как Бог Метатрона, писать скрижали судьбы. Не тот колдун, что веря в материальность слова, чистит карманы бедных домохозяек, но тот, кто, растопив углем горн, выкует совершенство, тот, кто создаст место, подобное этому, ощутив его гений.
       — И уголь этот должен быть строго древесным, – добавил Габриэль. – Ибо, как полный серы, каменный его собрат губит хорошую сталь, так же и тут, – лишь чистый разум способен породить нечто воистину великое и прекрасное.
       — Ангел, мой, лапочка, – обаятельно сказала Люси самым нежным на свете голосом, – ну что же ты за язва такая?
       — Ну... не тебе же одной вечно меня подкалывать, – пожал плечами Габриель.
       — Есть огромная разница между шуткой и ядовитым замечанием. Я продолжу?
       — Да ради Бога, – ответил ей ангел и поперхнулся едреным дымом, чем вызвал явное удовольствие ведьмы.
       — У Гейдельберга есть брат близнец в Преисподней. Имеются и другие отражения, но между этими двумя я не заметила пока особой разницы. А посему, если все так, как я думаю, то вот в этом чудесном здании нас ждут небывалые услады и развлечения.

       Ангел, демон и человек подошли к маленькой неприметной таверне, с древней, как само время, выцветшей вывеской. Толстая дубовая дверь была приоткрыта, из-за нее доносился аромат жарящегося на углях мяса, крепкий пивной душок и что-то еще, почти недоступное неискушенному обонянию, знакомое, но едва уловимое, ускользающее, как запах из детства. Люси вздернула бровь и посмотрела на своих спутников, приглашая войти...

                ***WD***

*У каждого места есть свой дух (гений).

*Марш Авиаторов «Мы рождены» и нацистский «Herbei zum Kampf» очень "похожи")

*Бетти Пейдж — знаменитая американская фотомодель, снимавшаяся в 1950—1957 годах в таких стилях, как эротика, фетиш и pin-up. Сошла с ума. Классная была девушка)

Следующий стих - http://proza.ru/2024/02/28/1788

Предыдущий - http://proza.ru/2024/02/25/1242

Начало сериала - http://proza.ru/2024/01/06/822

Сиквел - http://proza.ru/2023/02/03/1819

Начало сезона - http://proza.ru/2023/11/25/456