Глубина. Глава 6. Повесть

            Глубина.

            Глава 6.

      Варвара лежала в неудобной позе на пороге у раскрытой настежь двери на стареньком половике, с закрытыми глазами, и Яна, растерявшись, автоматически потрогала ладонью лоб. Температура была явно выше нормы. И медицинских знаний Яне хватило только на то, чтобы похлопать Варвару по щекам, не зная, как по мобильному телефону вызвать «Скорую помощь».  И еще нужно было срочно закрыть дверь.

      Но про экстренную помощь она забыла, когда Варвара, открыв глаза, проговорила хрипло:

      - Можно я здесь, на коврике останусь, только не выгоняйте меня на улицу?
   
      - Как ты меня нашла? Вставай немедленно и пошли в дом! – ветер за секунды выдул все тепло из прихожей, и Яна в легком платье сразу почувствовала резкое понижение температуры на улице.

      Варвара медленно поднялась, оставив на полу дешевую объемную сумку, в которых большинство торговцев привыкли перевозить товары:
 
      - Нет, мне нельзя в комнату! - она покачала отрицательно головой. – Я здесь, в коридоре у вас поживу немножко, пока метель. У меня вши.

      Яна растерялась, не зная, что делать. Такое изобилие различных шампуней, бальзамов, специального мыла, ванные, душевые кабины, автоматический подогрев воды, бани через один дом в селах – они уже давно задвинули эту проблему для большинства семей в далекий угол забытой старины.  Хотя в школе, в начале учебного года неприятной процедуре проверки причесок подвергли всех учеников, предварительно извинившись, медработники из больницы. Но чувство какого-то унижения тогда все равно осталось.

      И у Яны сразу зачесалась голова, как только она представила опасность заражения для своей достаточно пышной шевелюры из длинных каштановых волос.

      Да, промедление здесь действительно грозило большой катастрофой.

      - Что у тебя в сумке? Вытаскивай только документы! Раздевайся догола! Вот! Все вещи клади в мешки для мусора. Да не буду я их выкидывать, не бойся!  Вынесу на мороз в сарай! Что ты стоишь? Слышишь, что я тебе сказала? Раздевайся быстро!  Вон туда проходи! Залазь в ванную! Я тебе включила горячую воду. Погрейся! А на голову выливай краску для волос и держи полчаса! Может быть, химия всю твою нечисть убьет! Господи! Садись в ванную, откисай от грязи!  Будешь теперь шоколадной! Другой краски у меня нет! Хорошо, что волосы у тебя короткие!

      Этой болтовней Яна пыталась погасить целый фонтан сомнений и беспокойства, которые выдал моментально ее аналитический ум. Ведь появление Варвары в этот начавшийся метельный вечер грозило обвалом лавины новых проблем, внезапных и неожиданных для ее спокойно-созерцательного нынешнего существования.

      Яна постелила Варваре на диване в маленькой гостевой комнате, где остался от прежних хозяев старый потертый диван, который с трудом поддался целой системе рычагов, чтобы сдвинуть его на полметра при оклейке стен обоями. 

      Достала из шкафа новое белье, ночную рубашку, новый спортивный костюм, который надела только раз, тогда, на острове. Его покупали вместе с Вадимом, планируя поехать в Сочи.

      И, когда за накрытым столом Варвара сдвинула с головы на плечи махровое полотенце, Яна ахнула: перед ней сидела молодая красивая девушка, не старше двадцати лет. С такими ясными голубыми глазами, которые буквально светились на темном от загара лице, только яркая белая полоска кожи на лбу напоминала о надвинутой постоянно косынке. Варвара, наверное, инстинктивно прятала свое несколько удлиненное лицо, зовущие губы, маленький носик от любопытных взоров не всегда добрых людей.

      - Как ты меня нашла?  - Яна придвинула к Варваре тарелку с картофельным пюре, большой свиной сарделькой, салат из свежих помидоров, хлеб, налила молоко в бокал.

      - Я отдала вашу тысячу рублей местному таксисту, он привез меня в райцентр к вашему дому и уехал, - она старалась есть, не торопясь, но у нее это не получалась Варвара проглотила сардельку, почти не прожевывая, следом съела два куска хлеба, выпила бокал молока и только тогда принялась за пюре.

      «Ведь это был путь в один конец! - ужаснулась Яна. –  А если бы меня не было дома? Если бы я уехала в Саратов на каникулы?»

      Она так явно представила окоченевший труп Варвары, заметенный снегом на ее невысоком крыльце, что вскочила и подошла к окну. Метель утихла.  Почему-то даже при полном отсутствии Луны каким-то непонятным безжизненным светом были залиты сад, занесенные деревья, соседние дома, причем снег на крышах был нереально белый на фоне белесого неба. Проступили какие-то мрачно- сумеречные краски неведомого призрачного пейзажа.

      Варвара заснула моментально, и, приоткрыв дверь, Яна услышала хриплое дыхание и сухой затяжной кашель своей гостьи.

      Начались недельные короткие осенние каникулы, и утром не нужно было бежать в школу к восьми часам. Ни о какой стирке вещей Варвары даже не возникло мысли. Яна отнесла брезгливо мешки с одеждой в дальний сарай, чтобы дождаться субботы и выкинуть их в специальную грузовую машину, проезжающую и собирающую мусор по селу.

      Не давала покоя назойливая мысль: где же обитала до этого резкого похолодания юная квартирантка? Есть ли у нее родители, братья, сестры? Ведь в любом случае, если Варвара бродяжничала в районе одного или двух сел, где-то должна быть ее крыша над головой? Что-то подсказывало, что девушка искренняя, и не начнет сочинять душещипательную историю о своей семье.

      Хотя, прежде чем задавать нескромные вопросы, нужно было быстренько самой в профилактических целях сбегать в аптеку и приобрести специальное средство против напасти, а Варвару заставить тщательно прогладить горячим утюгом все белье и одеяло, где она спала, когда проснется.

      Яна купила мимоходом в продовольственном магазине две пачки готовых пельменей, пакет муки для блинов, абрикосовый джем, сливочное масло, молоко и банку сметаны.

      За столом, чуть-чуть смутившись, она предложила повторить после завтрака процедуру мытья головы, сказав:

      - Знаешь, а тебе больше подошли бы к твоим глазам русые волосы! Какой у тебя был твой натуральный цвет от рождения?

      Она не ожидала, что такой незамысловатый вопрос вдруг вызовет бурную истерику Варвары, которая бросит ложку на стол, убежит в свою комнату и, бросившись на диван вниз лицом, начнет рыдать.

      Пельмени остывали в кастрюльке. Яна забыла, что планировала печь блины.  Немножко   успокоившаяся Варвара начала монотонным голосом невозможный, невыносимый, немыслимый рассказ о своей жизни:

      «Вместе с матерью и бабушкой они жили на небольшой железнодорожной станции в Подмосковье. Отца Варя никогда не видела, в доме даже не было его фотографии.  Когда девочка подросла, то из случайно подслушанного разговора бабушки и соседки поняла, что мать нагуляла дочь, когда работала штукатуром в Москве. Бабушка держала коз, и мать недолго занималась воспитанием малютки.  Энергичный характер вскоре приземлил мать на одном из известных вещевых московских рынков. Но и этого ей показалось мало. Она стала летать чартерными рейсами в Турцию за товаром. 

      И, когда Варвара заканчивала девятый класс и собиралась поступать в медицинское училище, компаньонка матери приехала к ним с десятью тысячами рублей и сказала, что мать вышла замуж за турка и осталась в Турции навсегда.  Бабушка успокоила Варю, что после очередной «любовной истории» мать объявится снова в Москве. Прошло два года, но от матери не было никаких известий. Подруги в колледже посоветовали обратиться с письмом в Министерство иностранных дел. Но оттуда пришел неутешительный ответ. Мать в Турции не проживает.

      И вдруг от сердечного приступа умерла бабушка – просто утром не проснулась. Была еще какая-то дальняя родня. Троюродная тетка постаралась – быстренько нашла Варе мужа, старше на пятнадцать лет. В первый же визит Григорий, осмотрев бедный старенький дом, сказал неторопливо:

      - Живу я в двадцати километрах от деревни, на разъезде. Уже не мальчик, чтобы бегать за тобой, Собирай вещи необходимые, завтра приеду на машине, перевезу к себе. Жены и детей у меня нет. Надо хозяйство вести. Будешь ласковая да послушная – узнаешь любовь настоящего мужика. А учеба твоя подождет. И не бойся меня. Не обижу! А дом пусть тетка забирает!

      Вот так распорядился. Варя начала представлять, как  довольно привлекательный и мужественный мужчина будет ухаживать за ней, добиваться ее любви и ласкового взгляда, выполнять все ее прихоти и желания, как купит ей роскошное свадебное платье и повезет в московский загс.

      Дождалась! Приехал на следующее утро на новенькой «Ниве», кинул ее узлы в багажник. Ни одного ласкового слова не сказал за всю дорогу, только спросил строго:

      - Под мужиками была уже? Если соврешь – получишь по полной!

      Дом был большой, деревянный. В хозяйственном дворе – живность. Когда зашли в дом, Григорий закрыл дверь на крючок и, как голодный, накинулся на Варю. Она попыталась отбиваться, но разве справишься с сильным мужчиной? Он брал ее несколько раз подряд, отдыхал и опять душил в своих объятиях, мял больно грудь, переворачивал, как подушку. Когда он заснул, наконец, у Вари не было сил даже плакать.

      В голове вертелось только: «Он меня сломал! За что? Чурбак бессловесный, бездушный насильник!»

      Под вечер Григорий встал, оделся, управился во дворе, подоил корову, процедил молоко, налил литровую кружку, сказал:

      - Пей! Ночь впереди! Буду брать тебя до тех пор, когда не забеременеешь! Как только захочу, мигом в постель! Стелиться должна под меня вместе с простыней ровненько!

      И тут уже совсем четко она сформулировала приказ для себя: «Нужно немедленно бежать!»

      Вся надежда была только на полицию. Собрала сумку, документы, дождалась, когда Григорий уехал в Москву на электричке, и пешком отправилась в ближайшее село на автобус. Там же, на автобусной остановке он ее и застал. Что-то с поездкой в столицу у него не получилось. Кивнул: «Садись в машину, дома поговорим!»
Села не дыша.

      Порол безжалостно дома ремнем минут десять.  Присел, отдохнул, потом схватил за длинные русые растрепавшиеся волосы, намотал на руку и так, рыдающую от боли, поволок к железнодорожным путям. Скулила, как собака: «Отпусти! Больно!»

      Будто не слышал. Дождался товарного состава. Стоял в двух метрах от мелькающих на рельсах колес, ужасного свиста безжалостного металла, от зловонного мазутного запаха близкой смерти, держал крепко за плечи и приговаривал: «Еще раз соберешься – вот тут под колеса и ляжешь».

      Через месяц поняла, что беременна. На День России Григорий уехал в райцентр за продуктами и водкой.  Как только машина скрылась за поворотом, кинула в сумку полотенце, ножик, топорик, пачку спичек, пакет с лекарствами и документами. Все деньги выгребла из ящика стола – шесть тысяч, кофту теплую на себя и к путям. Судорожная мысль - сесть в первый попавшийся пассажирский поезд.

      Повезло, остановился, пропуская кого-то. Проводнице сказала, что билет купит на первой же станции, показала паспорт и заплакала, когда замелькали перелески и деревушки.  Получилось!

      Поезд шел на юг. Билет купила до Саратова. В Саратове вышла, когда стемнело. Купила на перроне пирожок и мороженое, а тут новый поезд подходит. Вышли пассажиры, прогуливаются, мороженным охлаждаются от июньской жары несусветной, дышат свежим воздухом. Объявляют отправление. И Варю, как черт подхватил, со своим мороженым в общей толчее запрыгнула в вагон.

      Поезд потихонечку-потихонечку пошел.  Тысячу рублей проводнице сунула, получила место. Народу – не протолкнешься. Решила ехать до конечной остановки – до Астрахани. И ночью севшая истеричка подняла крик, что ее место незаконно занято. Проводница сделала круглые глаза и высадила Варю на каком-то разъезде».

      - Все, все! Хватит воспоминаний! Давай завтракать, а то уже обед скоро наступит! Нам с тобой опасность ожирения не грозит   

       Обжаривая пельмени на сковородке, заваривая кофе, переворачивая румяные «солнышки» тоненьких блинов, Яна с ужасом вдруг представила себя на месте этой девушки, осознав, в какую глубину пропасти заставила жизнь заглянуть ее, где только насилие, вожделение, бессердечие и обман. И нет никакого барьера, спасения, защиты! Как, оказывается, мало сказок со счастливым концом! И поэтому мы верим им, надеясь оказаться обязательно в списке счастливчиков!

      - Яна! Спасибо! Ты очень вкусно готовишь! Но можно я расскажу тебе все, до конца! Не могу молчать! – теперь они, словно поменялись местами. Яна сидела за столом, подперев голову ладонью, а Варя прилипла к холодному окну, пытаясь разглядеть там, в оконном стекле снова вернувшиеся к ней печальные и жестокие моменты середины прошедшего лета.

        (продолжение следует)

   Предыдущая глава 5.  http://proza.ru/2021/01/13/1629

   Следующая глава 7.   http://proza.ru/2021/01/22/70