Ев. от Екатии. гл 33. Дядя Беза

                Стих 1. Колода Кроули и Кот

       Странник шел по тайге, а художница Лина мирно спала у него дома под громкое мурлыканье Ольгерда, приютившегося рядом с ней на постели. Проснулась она уже днем, выпила кофе и, сев за стол в кабинете, достала колоду Таро, которую прихватила с собой, предвосхитив ход дальнейших событий.
       Кабинет парня оказался не слишком большой, слегка мрачноватый и темный, но довольно уютный, благодаря тяжелым бархатным шторам и темно-красным, с золотыми розами, претенциозным обоям. Тут всё было именно так, как ей нравилось, – никаких лишних вещей, только два мягких кожаных кресла, маленькая, в тон креслам, кушетка, книжный шкаф и массивный письменный стол, созданный на заказ под старину из мореного кедра местными умельцами-столярами. Сосланные когда-то в глухомань мастера постарались на славу, – неискушенный человек мог принять его за антикварную вещь. На столе стояла лампа с зеленым абажуром, чернильница, хрустальная пепельница и бронзовая ступка, из которой торчали химические карандаши, циркуль и перьевые ручки, а над столом справа, – возле окна – висел фото-портрет Маяковского в клетчатой теплой рубашке и с телефонной трубкой в руке. Над кушеткой висела большая карта мира, а на противоположно стене – полка с книгами, – в основном словари.

       Алина разделила таро Тота на две равные части, перемешала каждую из них и разложила на столе одной ей известный расклад. Страннику, конечно же, соответствовал нулевой аркан.
       — Познай ничто. Все пути невинному разрешены. Чистое безумие — ключ к посвящению. Не будь ни ангелом, ни бесом, но сразу обоими. Будь молчалив и ты сможешь найти копье и грааль. Иди один и пой! Во дворце тебя ожидает дочь короля, – прошептала художница.

       — Небритый, в порванном халате,
       И дыбом волосы порой;
       Как Шут таро на грустной карте,
       Застыл над пропастью на старте, –
       В котомке беды за спиной.

       Ложился спать, когда светало,
       Вставал, когда уже темно;
       Луна с ним под руку гуляла
       И пусть виденьями терзала,
       Но он пустил ее в окно.

       Лелея грань самообмана,
       Из дома он ушел в поход
       И пьет, не чувствуя дурмана, –
       Неважно, – поздно или рано,
       Но, встреча с Чертом его ждет, – раздался насмешливый голос Ольгерда, который запрыгнул на одно из кресел и выпустил когти.

       Алина вздрогнула и хотела его прогнать, но передумала. Вместо этого она решила игнорировать слова кота и сделала вид, будто не замечает его. Не обращать внимания на происки бесов – это один из древних способов избавиться от их общества. Даже сильные привидения порой теряют свой облик и исчезают вовсе, встречая презрительное равнодушие живых обитателей места к которому так привязаны.

       — В развалинах судьба Шута,
       И путь его нелегок, –
       И ангелы, и чурота
       Терзают по дороге.
       Сейчас намок твой верный друг,
       Но вылез он на берег;
       Поможет выбраться недуг, –
       Лишь нужно в бред поверить.

       Художница добавила к старшим несколько младших арканов и, увидев в картах подтверждение кошачьим словам, повернулась к хвостатому. Посмотрев в глаза Ольгерду, она уже собиралась было что-то сказать, но передумала и отвернулась.

       — Он волен путь свой выбирать,
       Но должен ошибаться
       И научиться совмещать
       Добро со Злом стараться.
       Его святая простота, –
       Ум – глупость. Ложь, как правда;
       Неискушеннее кота, –
       На троне уже завтра, – не унимался Ольгерд.

       Алина закончила созерцание своего расклада, собрала карты и, изо всех сил делая вид, что не слышит кота, раздвинула шторы, впустив в кабинет жестокий свет солнца. Увидев пыль на полке с книгами, девушка не выдержала, нахмурила брови и вышла из комнаты, а через минуту вернулась, держа в руках влажную тряпочку. Ольгерд прыгнул на стол, словно показывая, что ему приятен солнечный свет, сел, как гипсовая статуэтка, и дерзко изрек:

       — Не хочешь говорить со мною?
       Поверь, не враг тебе я ведь;
       Клянусь кошачьей головою,
       Что правду говорю – не ною,
       И смысла я не вижу впредь,
       Ни во вранье, ни в снах о море,
       Ни в путешествиях в астрал...
       Что делать Дураку на воле?
       Он в ложке таят своё горе,
       И кровь – суть знак, что в цель попал,
       Фонтанчиком, как в лампе «Лава»
       Нагретый светом парафин,
       Историей вдруг оживала.
       На улице дурная слава;
       В душе злорадствуя, лукавый,
       Шептал нам сказки гость один.

       — Я чувствую, – ты не уймешься
       Сам ни за что, противный кот;
       Быть может, надо мной смеешься?
       Как коршун, над рассудком вьешься,
       Пока за разум не зайдет
       Мой ум. Беседуя с тобою,
       Рискую я зайти за грань
       И распрощаться с головою.
       Скажи мне, этого ль я стою?
       И помоги иль перестань, – сказала Алина, прогоняя Ольгерда со стола.

       — Ну что же, вижу, не ошибся
       В тебе я и не прогадал,
       Когда довериться решился,
       И все, как есть, тебе сказал.

       Сейчас с ним будет все в порядке, –
       Поможешь завтра поутру;
       Не верь пиковой ты девятке, –
       Доверься своему нутру.

       Шут – это оптимизм и сила,
       Энергия и счастья луч;
       Но что бы карта не твердила, –
       Не обойдется и без туч.
       И сколько б он не строил планы,
       Есть обстоятельства всегда,
       Те, что негаданно, нежданно,
       Шута заводят не туда.

       — Чем дольше слушаешь, тем слаще
       Мне кажется кошачья речь;
       И даже, верю, – от напастей
       Поможешь Странника сберечь.
       Но отчего же тень сомненья
       Меня терзает? Видит Бог,
       Прибью тебя без сожаленья,
       Если не скажешь, в чем подвох.

       — Нашел болван себе подругу, –
       И та меня хочет убить;
       Давайте вновь ходить по кругу,
       Пытаясь блеф разоблачить.

       Скажи мне, честная Алина,
       Была ль душа твоя бела,
       Когда ты страшную картину
       Шуту на память отдала?
       Будь дурень этот чуть слабее, –
       Уже концы бы он отдал;
       Неужто внучке ворожеи
       Никто о Силе не сказал?

       — Ну что ж, меня разоблачили, –
       Не стоит тему развивать;
       Но о своей корыстной жиле
       И ты бы мог мне рассказать.

       — Сама ты, умница, подумай, –
       Как можно Черта провести? –
       Своей, пожертвовав, натурой,
       Кого-то от беды спасти.

       — Как говорят: «Свежо преданье,
       Да только верится с трудом»;
       Но время есть, – с тобой, созданье,
       Еще я разберусь потом.

       — Как же вы дороги мне, ведьмы...
       Чем я вам так не угодил?
       Хорош собою, собеседник
       Приятный, в обиходе мил.
       Не лучше ли худого мира
       С тобой нам заключить союз,
       Чем поливать, как из сортира,
       Друг друга гадостью из уст.

       И взвесь, – какая будет польза,
       Того, кто дружбу предложил,
       Обидеть…

       — Вот же ты заноза;
       Язык у Локи одолжил?

       Не кот, а хитрый чужестранец.
       Давай, трынди на злобу дня, –
       В чем польза от тебя, засранец?
       И чем полезна тебе я?

       — У жрицы сумрачной Гекаты
       Всегда змей куча в голове;
       Подумай, милая, сама ты,
       Чем может сталкер снов тебе
       И Нортона слуга мохнатый
       Полезен в нашей быть беде.

       — Посмотрим, может и сгодишься
       На что-нибудь, кроме нытья;
       Но если мне хоть раз приснишься, –
       Пеняй, хвостатый, на себя.

       Одно в раскладе мне не ясно, –
       Что там за Люся у него?
       Ведь кроме чертовщины разной
       В лесу не встретишь никого.

       И отчего там подземелье?
       Да кто справляет новоселье?

       — О том, что Кора и Геката
       Дружны, как будто две сестры,
       Не знает лишь баран рогатый
       Из искушенной чуроты.

       Понять ум женский невозможно, –
       Нет логики в нем никакой;
       Но даже мне прочесть несложно
       Твой интерес за добротой.

       Нужна Трехликой Персефона,
       А та изволила пропасть;
       Уже девятого шпиона
       На след Геката шлет напасть.
       А в это время Прозерпина
       С любовью дьявольской вдвоем
       Не знают горя на чужбине,
       Не помня, даже, ни о чем.

       У той любви, у дьяволицы, –
       Люсильда вроде креатуры;
       Теперь вот, я могу проститься, –
       Сама все сопоставь, – не дура.

       Произнеся эти слова, Ольгерд потянулся и ушел восвояси, неприлично задрав распушенный хвост. Что сие означало на его языке, остается только догадываться. Алина же, в задумчивости опустилась в нагретое кресло и принялась размышлять над тем, что для нее важнее, – судьба Странника или служба богине.
       Даже если ненадолго предположить, что все именно так, как рассказал познаватель и его кот, то все равно, всё казалось очень запутанным. Сталкивались интересы нескольких главных фигур, – и это было похоже на какие-то многомерные шахматы. Находиться же между молотом и наковальней ей не хотелось, особенно учитывая слова Ольгерда о восьми предыдущих шпионах.

                Стих 2. Дядя Беза

       Странник проснулся, прислушался к своим ощущениям, чувствам, но кроме легкого похмелья ничего в себе не обнаружил. Он не испытывал никакого чувства вины хотя бы за то, что с удовольствием созерцал, как его дьяволицу имели химеры. Более того, это была даже неким освобождением от незримого долга. И заявись вдруг Люсильда во плоти к ним с Алиной, он бы просто на просто послал её к Черту.
       — Не ужель для того, чтобы от наважденья избавиться, сперва надобно сбрендить? – спросил дурень сам себя или еще у кого-то и, не дождавшись ответа, изрек:
       — Сходи лучше, умойся, чифирни, а потом тут вокруг оглядись.

       Ледяная водица взбодрила, а крепкий чай окончательно вернул Странника к жизни. Однако на место остатков сладкого сна вернулось и ощущение болезни. Это было похоже на нечто среднее между ломкой и кайфом, или и то, и другое в одном мерзком лице. Мелькнула мысль и о том, что рок-музыкантам, пребывающем в подобном шаманском экстазе, попросту приходилось употреблять героин.
       — Ну уж нет, на мякине не проведете, – проворчал дурень, а затем хлопнул грамм пятьдесят разведенного спирта и отправился в сторону леса осматривать ближайшую местность.

       Пройдя по едва заметной тропинке между елей да пихт, Странник вышел на небольшую полянку. Ни хороших грибов, ни каких-нибудь ягод съедобных вокруг не наблюдалось, – лишь одни мухоморы пестрели средь увядшей травы. Употребить их свежими, даже в виде отвара, означало одно – тошнота, диарея да сумрачный бред. Но едва только Странник отправился дальше, прозвучали веселые голоса неуёмных шутовок:

       — Ты хотел
       — Опохмелиться?
       — Пей водицу
       — Из копытца.
       — Ведь дурного
       — Не случится,
       — Коль на углях
       — Гриб коптится.
       — Вывернется
       — На изнанку, –
       — Бес-плясун
       — Устроит пьянку.
       — Если он
       — Повеселится,
       — С ним ты
       — Сможешь
       — Подружиться.

       Не позволяя увлечь себя в бесконечную беседу с русалками, дурень собрал десяток самых крепких красивых шляпок, складывая их аккуратно в пакет, и вернулся к избушке. Еще полчаса спустя на берегу ручья уже пылал жаром костер. Голода Странник не ощущал абсолютно, да и делать что-либо ему не хотелось. Поэтому он соорудил себе у костра лежачок из пихтовых веток, накатил еще спиртику, да принялся попыхивать трубкой.
       Когда дрова прогорели, познаватель накрыл их живыми прутьями ивы, ну а сверху аккуратно разложил мухоморы – красными шляпками кверху, как и рекомендовали шутовки. Вскоре грибы действительно начали выворачиваться, превращаясь в подобие чашек, ну а в них потихоньку накапливалась красноватая жидкость. Со словами «была – не была» дурак слил жидкость в кружку и незамедлительно выпил её.

       Сначала ничего особенного он не почувствовал, но какое-то время спустя ему стало так весело, что он принялся петь и плясать вокруг костровища. Как долго длилось всё это безобразие, сказать трудно. Возможно, Страннику просто захотелось курить. Но когда он направился за табаком обратно в избушку, то обнаружил там бородатого карлика. На уродце была лишь какая-то юбка, да и та не скрывала его мужской доблести.
       — Приветствую тебя, хранитель очага, весельчак! – сказал Странник с улыбкой. – У меня с собой только остатки кроля, но могу и чайку заварить.
       — Дымка будет достаточно, – снисходительно ответил бесстыдник и залез на рундук.
       — Я читал о тебе. Правда, там было про древний Египет, но ведь, омнес там рерум и всё такое. Разве не правда?
       — Тебе кота мало? Иди, с шутовками потрепись.
       — Да я серьезно. Если ты Бэс, то можешь поведать о тех же демиургах. Кем они были? Ангелами или Богами? 
       — Первыми творцами были не ангелы и не боги. Просто не удавалось создать существо, способное здраво мыслить, познав хорошее и плохое. Существо, способное решать и судить, здраво оценивать ситуацию и предпринимать что-либо самостоятельно – ответил Бес совершенно серьезно и поучительно. Даже не верилось, что он привлечен был безумными плясками. – Посмотри на земных созидателей, – их же вечно несет ежели не туда, так сюда. Дошло до того, что болезненный бред и безумие стали называется настоящим искусством, а то прекрасное, что существует в реальности, никто даже и не пытается вам показать. Было дело, и скульпторы ваяли богов с самых лучших, одухотворенных и красивых людей, – с тех, на кого они сами хотели быть похожими очень. Но ведь это все то, что уже существует, лишь слегка приукрашенное да местами почти оскопленное. А как можно доверить создание мира, цивилизации, разума и населяющих его существ кому-то неадекватному, неспособному отличить прихоть от необходимости? В общем, методом проб и ошибок наверху пришли к выводу, что как и трехмерию не обойтись без законов, так и разуму демиургов без них.
       — И они создали роботов? Или химер?
       — Не глупи.
       — Вот действительно: Куэм ад модум? – спросил сам себя Странник. Роботы слишком сложны для простого веления. – Из этого следует, что демиурги не здесь, не в трехмерии. Но если они не материальны у нас, то как тогда могут творить?
       — Да вообще не вопрос. Остаётся ведь случай, – так и жизнь появилась, – зародилась их хаоса, хоть и шанс был предельно ничтожен. Еще меньше шансов выпадало на долю всего, что ты видишь. Не может ведь равное количество материи и антиматерии не схлопнуться опять в никуда. Ученые себе голову будут ломать до конца бытия, пока не примут тот факт, что это случай вне всяких правил.
       — Как полтергейст?
       — Да хотя бы. Но если бы вас то и дело пинали, то и разницы никакой между вами и демиургами б не было.
       — Всё равно, знать охота побольше.
       — Интерес пропадет. Заскучаешь. Заделаешь пару киндеров да скатишься в эмпиризм. А так, – весь мир перед тобой. Что живая природа, что вами самими же созданное и созидаемое постоянно. Как этим можно пресытиться?
       — Да я этим и хотел возразить – ответил Странник. – Чем могу быть полезен для вас…
       — Бес и бес, чего такого? Дядя Беза для тебя. Новых дров наколи, порядок наведи, печь истопи да ляг и поспи. Вот мой наказ. Иди уже, пьяница. Дорога ждет.

       К удивлению Странника солнце уже клонилось к закату. За работой время пролетело еще быстрей, чем за плясками. Так как есть всё еще не хотелось, дурень принял чайку с лауданумом и прилег на рундук, почему-то вспоминая при этом о том, как Эльвира и Люси уснули, глядя друг дружке в глаза.

               
                ***WW*** 


*Карта Шут в сочетании с Девяткой Мечей может означать: Положение безнадежно и все благодаря чьей-то глупости.

*На некоторых изображениях Геката очень похожа на Медузу Горгону. Статуя Свободы, так буквально содрана с одного из изображений Гекаты.

*Прозерпина зачастую отличается добротой и милосердием. Она более или менее верна Аиду, но совместных детей у них нет. По этой или по какой-нибудь другой причине она дружит с Гекатой, которую почитает сам Зевс. Существует обряд вызова мертвых через Гекату. В этом случае Её саму называют Прозерпиною Ада. Видимо Геката и Прозерпина очень тесно взаимодействуют.

Следующий стих - http://proza.ru/2024/03/10/331

Предыдущий - http://proza.ru/2024/03/08/1765

Начало сериала - http://proza.ru/2024/01/06/822

Сиквел - http://proza.ru/2023/02/03/1819

Начало сезона - http://proza.ru/2023/11/25/456