Мыльный пузырь Глава 28

Начало здесь http://proza.ru/2024/08/31/817

На оживлённой улице в самом центра курортного городка, среди шума и суеты в том месте, к которому пришли два приятеля, исполняла свои песни уличная певица, напоминая собой луч света среди городского хаоса. Ее голос, чистый и мелодичный, разливался по окружающему пространству, привлекая внимание прохожих. На голове её красовалась старомодная шляпа. Выбившиеся из-под причёски локоны развивались на ветру, а глаза светились радостью и вдохновением. Она пела с такой страстью и искренностью, что казалось, будто каждая нота исходит прямо из ее сердца.
Вокруг этой замечательной девушки уже собралась небольшая толпа, люди останавливались, чтобы послушать, улыбнуться и даже подпеть. Репертуар певицы представлялся самым разнообразным: от старых добрых классических мелодий до современных хитов. Каждый ее аккорд, каждая нота были пронизаны эмоциями, что она передавала с удовольствием своим слушателям. Но главное, в ее пении чувствовалась душа, и это делало ее уличное выступление под гитару по-настоящему волшебным. На мгновение все забывали о своих делах и заботах, погружаясь в мир музыки, который она создавала. Ее пение было не просто звуками, каждая песня казалась художественной картиной страстей, рассказанной с помощью музыкальных нот, что находило отклик в сердцах каждого, кто останавливался, чтобы её послушать.

- Вот это моя жу-у-уткая любовь – Леонелла! – с благоговением пояснил Нико своему приятелю, - Красавица, правда?

- Ничего себе женщина, талантливая! – с жаром поддакнул ему Макшухер, - Не зря ты за ней поскакал через всю страну!

- Как ты думаешь, есть у меня шанс… ну на её благосклонность? – осторожно поинтересовался влюблённый детина.

- Да вот даже не знаю, как сказать, чтобы тебя не обидеть, - после небольшой паузы раздумий получил он невнятный ответ.

- Ну, скажи, как есть.

- Чисто, как художник, Нико, я никак не могу представить тебя на одной картине с такой девушкой. Ты уж меня прости, - выдал под конец своё заключение Макшухер.

Нико обиженно засопел.

- А я всё равно буду сражаться за свою любовь, - упрямо заявил он. – Ты вот, как натура высокохудожественная, что мне посоветуешь: цветы, конфеты? Нет море цветов и горы конфет…

- И заработает она у тебя аллергию и диабет, - в рифму ответил ему Макшухер.

- Вот денег бы мне побольше! Тогда бы я сделал ей такой огромный подарок… такой подарок!

- Фантазии бы тебе побольше. И вообще, мне кажется, такую девушку деньгами не завоюешь. А цветами и конфетами тем более, просто цветы и конфеты дарят всем. Для такой девушки что-то придумать нужно такое, особенное…   

- Послушай, а ты можешь нарисовать её портрет? Но только как-нибудь так, покрасивей, чтобы за душу брало. А внизу дарственную надпись надо сделать, чтобы картину она на стену повесила или с собой повсюду возила, а по ходу дела на неё смотрела и меня вспоминала. И хотела бы забыть, да не смогла, потому что портрет слишком красивый – не выкинешь. А на портрете-то любовное от меня послание. И покуда существует портрет, этой девушке придётся обо мне помнить, хочет она или не хочет. Ну, так мне представляется. Так нарисуешь?

- Ну-у-у-у, я попробую, - сказал ему на это художник, раскрыл свою сумку, достал краски, кисточку и начал рисовать.
 
Спустя некоторое время портрет был готов, а также снабжён каллиграфической дарственной надписью: «Блистательной Леонелле, чья музыка – мгновение чарующего волшебства. С любовью от Нико Стюиля», а также заключён в рамочку. Осталось только преподнести этот подарок красавице-певице.

Широкоплечий детина слегка нервничал, доставая из-за спины аккуратно упакованный свёрток. Его руки дрожали от волнения, но он всеми силами старался заставить себя быть решительным. Он протянул свёрток девушке, что пела так замечательно и обворожительно, заметив в её глазах любопытство. Она осторожно развернула упаковку, и перед ней предстал её собственный портрет, выполненный с таким искусством и вниманием к деталям, что казался, будто живой. Леонелла замерла на мгновение от неожиданности, а потом настолько растрогалась, что даже расплакалась.

- Ещё никто и никогда не рисовал моих портретов и не дарил мне их! – воскликнула она, и в глазах её засветилась благодарность, а слёзы радости сменились весёлым звонким смехом и восторженными вскриками.

Не в силах сдержать свои эмоции, она сделала шаг навстречу Нико и поцеловала его в губы, от чего Циклоп совершенно опешил. Потом был уютный вечер в старинном кафе, где мягкий свет свечей отражался в глазах влюблённых, а они держались за руки. За окном же сияли огни, создавая атмосферу уюта и волшебства.

- Вот что значит великая сила искусства! – вдохновенно говорил на следующий день своему другу-художнику Нико, – Ещё вчера утром казалось, что завоевать сердце такой яркой девушки для меня ну совершенно невозможно. А уже вечером её взгляд был полон такой любви, такой признательности, что не описать словами. А когда она меня поцеловала, мне показалось даже, что весь мир провалился у меня под ногами, и только мы с ней остались на маленьком пяточке во всём белом свете.

Окончив изливать свои любовные откровения, Нико заключил со всей решительностью:

- Теперь ты для меня, Макшухер, почти, как брат. Нет, даже больше! Проси у меня всё, что хочешь. А вот скажешь: «Прыгни вниз головой со скалы», я прыгну, и даже не раздумывая.

- Ну и зачем мне, чтобы ты прыгал со скалы? – насмешливо спросил у него художник.

- Ну не со скалы, ну не прыгнуть. Но если тебе что-нибудь понадобиться, то можешь располагать мной полностью, потому что я у тебя в неоплатном долгу.

- Не стоит преувеличивать, - легкомысленно махнул рукой Макшухер.

- Нет, стоит. И прямо сейчас подумай, что я могу для тебя сделать? Потому что у меня прямо руки чешутся тебе помочь. Слушай, а ты где вообще живёшь? Как устроился?

- Да нигде я не живу и пока никак не устроился. Потому что, как прибыл в Сусум неделю назад, все деньги, которые у меня с собой были, потратил на краски, кисти, мольберт и прочие причиндалы художника, чтобы начать рисовать. А чтобы снять жильё, у меня денег-то не хватило, потому я на пляже на лежаке теперь просто ночую, ведь на картинках пока не так много заработал.

- На лежаке на пляже ночуешь?? Какое безобразие! – возмутился Нико, - Такому таланту нельзя ночевать на лежаке на пляже! Ведь сейчас весна ещё пока, ночами холодно, и с моря промозглый ветер дует.

- Ну, да, только вот утром, так хорошо, так ласково солнышко пригревает. Да и скоро уже совсем погода наладится, - в ответ на благородные порывы благодарного своего приятеля Макшухер снова легкомысленно махнул рукой.

- А если дождь или шквалистый ветер? – возразил ему тот, - Нет, я не позволю, чтобы талантливый художник на пляже ночевал. Будешь жить теперь у меня под боком и под моим присмотром. И точка!

- А где ты-то устроился?

- Я фургончик целый снимаю на одном рыбацком полуострове.

- И что за полуостров?

- Обыкновенный небольшой полуостров, застроенный летними рыбацкими хижинами. В наших местах тоже таких полным-полно по берегу моря расположено. Я потому и жить там пристроился, что чувствую там себя почти, как дома. Конечно, жильё так себе, но мы же не во дворцах с тобой росли, люди привычные…. Или нет????

Последний свой вопрос Нико задал, испытывающее глядя на друга, намекая именно на дворцы. Он был парень неглупый совсем и определённого рода подозрения с некоторых пор уже начали посещать его многомудрую голову. Да и что тут думать-то даже было? Появляясь в их портовом посёлке в окрестностях столицы, откуда Нико по прозвищу Циклоп и был родом, Макшухер строил из себя беспризорника. И при поверхностном взгляде люди так и думали – конечно, уличные манеры, жаргон и всё прочее. В общем, актёр ещё тот! Да только это всё напускное. И при более глубоком знакомстве всё это, как на блюде проявлялось: словечки всякие многомудрые, выражения салонные-светские, как будто из кино, постоянно проскальзывали. Воспитанье-то не скроешь. И что там говорить, взять хотя бы художественные таланты этого парня. Ведь он же рисует так, как будто сто лет учился. И не в подворотне какой-то, конечно. Так что поверить в то, что Макшухер – простой бродяга, Нико просто не мог.

- Я что, бродяг что ли никогда не видел? Чего ты мне голову-то морочишь! – однажды воскликнул в сердцах своему приятелю Циклоп, - А ну-ка, сознавайся кто ты и откуда?
 
В ответ же услышал какую-то странную историю о том, что его таинственный знакомый и правда никакой не бродяга, а из богатенькой и влиятельной семьи, только время от времени сбегает из дома, потому что его замучили воспитанием. Отец парня какой-то крупный авторитет в определённых кругах. А мать – бывшая горничная монарканского посольства, которая некогда грабанула сейф своего хозяина, крупного дипломата, украла у него оружие и драгоценности, а теперь её уже многие годы безуспешно разыскивает Интерпол.
Как внук контрабандиста, Нико Стюиль просто не мог не оценить по достоинству подобный рассказ, сразу почувствовав в Макшухере родственную душу и проникнувшись к нему особым уважением и симпатией. Правда, вот только до сих пор до конца так и не вник: то ли это было очередным враньём, а то ли правдой? И непонятно теперь становилось совсем, что сейчас-то делает Макшухер в городишке Сусум и от кого скрывается? Сбежал что ли опять из дома?
 
- Так что, идёшь ко мне жить? – спросил он у загадочного приятеля-художника.
 
- Ну, а что, фургончик – это, конечно, не дворец, но жить там, я думаю, совсем неплохо, - получил он на свой вопрос положительный ответ.

- Так и круто! И мне тогда будет с кем о любви своей поболтать, – заключил детина. - То есть, решено окончательно и бесповоротно: сегодня вечером отправляешься со мной, уложу тебя на раскладной кровати. И точка! 

Продолжение здесь http://proza.ru/2024/09/25/1523


Рецензии
Какая симпатичная девушка у Нико, и внешне, и внутренне)))

Аркадий Ялынычев   04.12.2024 14:40     Заявить о нарушении
Да, вот только сам Нико немного легкомысленный. Благодарю за внимание:-)))

Мария Васильева 6   20.12.2024 17:01   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.