Любовь Луизы

Этот рассказ занял одно из двух первых мест в седьмом конкурсе
рассказов севастопольского клуба литераторов.


Луиза Швайзерблюм, молодая симпатичная женщина себе на уме. По утрам чаще всего она была веселой, романтической натурой, но к вечеру становилась грустной, подавленной и часто раздражительной. Так продолжалось пока Луиза не встретила мужчину своей мечты — Аристотеля Гвоздодерова.

        Аристотель работал на кондитерской фабрике, мешал шоколад в огромной емкости, сам на конфеты уже смотреть не мог. Когда они встречались с Луизой, он приносил в целлофановом пакетике куски шоколада и конфеты Каракум без обертки.

       Это был широкоплечий, приземистый мужчина с квадратным лицом и сильными руками. К Луизе он питал искренние чувства, если не любви, то привязанности, какая бывает у собаки породы померанцевый шпиц к своему хозяину.

         — Ты настоящий гвоздодёр, можно я буду тебя называть Гвоздик, кстати, кто тебя так назвал, Аристотель, на философа ты мало похож, — шутила Луиза, при этом женщина чувствовала себя при нем как за каменной скалой. Это не мешало ей подшучивать над ним и подначивать.

          Немногословный Гвоздодеров  мог одним взглядом насупленных бровей доказать всем, кто в доме хозяин, а в присутствии Швайзерблюм он менялся настолько, что знакомые его не узнавали.
           Луиза, женщина не промах, ей палец в рот не клади. Постепенно взяв в оборот Гвоздодерова она залезла к нему на спину и свесила ноги. Образно выражаясь Аристотель оказался у неё под каблуком.
При этом женщина поступая властно, не считала себя абьюзером.

        По своему характеру Луиза крайне противоречивая и импульсивная натура, к тому же умная. Так считали ее подруги, с которыми она переписывалась в соцсетях.

        Противоречия играли с ней злые шутки, ведь Швайзерблюм из той редкой породы женщин, которые цепко, двумя руками умеют держать своё дамское счастье. Конечно если удасться его поймать. Ещё Луиза не любила смеяться над собой, даже когда оставалась одна. Над другими пожалуйста.

         Испытывая жуткий приступ доброты, Луиза готова была снять с себя последнюю рубашку и отдать первому встречному. Но когда она представляла, как первый встречный обнимает ее за тонкую талию и шепчет на ухо то, что каждая женщина хочет услышать в свободное от работы время. Глаза Луизы сверкали от негодования и в ход шёл ее острый язычок. За этим следовала ураганная смена настроения и  Швайзерблюм  готова была разорвать на куски не только первого встречного, но и всех кто будет его сопровождать.

         Вот повезло, так повезло Аристотелю Гвоздодерову.
         Однажды Луиза Швайзерблюм, сидя за туалетным столиком и глядя на себя сначала печально, а затем с неопределенной улыбкой в овальное зеркало, пришла к выводу, что она обладает внеземной красотой.

         «Я прекрасна, как утренняя роса, как молодильное яблоко в пору его расцвета, Аристотель должен ценить меня и лелеять, — сказала себе Швайзерблюм, мысленно поцеловала своё отражение и закатила глаза, — сегодня я очарую Гвоздодерова, он поймёт, что у него в руках не только перо жар-птицы, а кое-что похлеще, о чем он ещё не догадывается».

        В этот вечер Аристотель собирался сделать Луизе предложение. Он заранее купил кольцо с большим ярким и блестящим камнем и небольшими вставками из мелких камней, камни оказались фионитами или синтетическим цирконием, но выглядели, по мнению Гвоздодерова, шикарно и элегантно.
      
         Аристотель погладил брюки, наведя на них пару заметных стрелок. Надел кожаные туфли и белые носки. Он завязал на шее темно-синий галстук в бордовый горошек. Галстук выгодно смотрелся на фоне белой итальянской рубашки фирмы Бартоломео Баризи.

         Гвоздодеров тщательно сбрил трехдневную щетину, отчего его лицо помолодело и стало напоминать отражающую поверхность бильярдного шара в ярких лучах восходящего солнца. 

         Купив букет самых дорогих роз, нежно-розового цвета, Аристотель вышел из дома и направился в условленное место, городской парк культуры и отдыха имени Патриса Лумумбы.

         Присев на скамейку возле гипсовой скульптуры, девушки с веслом, Аристотель подумал: «Да, пора завязывать с холостой жизнью, зачем мне свобода, когда я встретил ее, единственную и неповторимую».

           Через полчаса он увидел как по тенистой аллее в его стону идёт Луиза. Сказать, что она шла красивой походкой, ничего не сказать. Женщина уверенно  шагала слегка покачивая бёдрами, выписывая восьмёрки, классической походкой, изобретённой Мерилин Монро, держа ногу прямо и только когда она касалась асфальта, расслабляла мышцы и сгибала колено.

      Луиза в своём дефиле перед Аристотелем, добавила ещё деталь из другого типа походки, а именно крест-накрест. Она ставила ногу за ногу, выдерживая линию атаки на свой объект. При этом женщина
 распрямила плечи и выставила вперёд грудь, держа подбородок прямо, с полуулыбкой на губах, окрашенных ярко-красной помадой.

       — Божественно! — каркнула пролетающая мимо ворона и вторя ей тёплый ветер зашелестел в кроне деревьев.

          В этот момент Аристотелю показалось, что гипсовая женщина с веслом, переложила весло в другую руку. Гвоздодеров ошеломлённо вскочил и торопливо пошёл навстречу Луизе, выставив вперёд букет роз.

         Луиза остановилась и упиваясь произведённым впечатлением согнула правую руку в локте, раскрыв ладонь и вытянув указательный палец в сторону Гвоздодерова, как-бы приглашая: «Подойди ко мне милый, я тебя съем...».

          Выйдя из парка влюблённая пара зашла в расположенное рядом кафе «Мечта Патриса Лумумбы», где они расположились у столика возле окна. Аристотель заказал жареные куриные ножки по французски, а Луиза салат «Свобода Патриса Лумумбы» и африканский коктейль «Жаркие ночи Санкт-Петербурга».

          После съеденной курочки и салата, выпитого грузинского вина
«Квахители Лумумба» и коктейля, раскрасневшийся Аристотель достал из кармана коробочку с кольцом и волнуясь, дрожащими пальцами поставил ее на стол, пододвинув ближе к Луизе.

         Луиза наблюдала за Аристотелем и думала: «Интересно, как он будет делать мне предложение и что ему мне ответить. Сказать, что я принимаю с радостью и повременить, все равно никуда он не денется, я уже вытащила карася из воды, вон он висит на крючке и трепещется, дергаясь от волнения».

        — Дорогая Луиза, — начал свою речь Аристотель, — с того момента как я увидел тебя, влюбился по уши, по самое нихочу. Моя жизнь изменилась, я стал другим человеком, я мешаю шоколад на работе и думаю о тебе, я сплю по ночам и вижу тебя рядом, чувствую как прикасаюсь к тебе и от этого становится хорошо и приятно. Даже мама заметила как я изменился. Недавно она сказала мне:

«Аристотель, не пора ли тебе найти милую девушку и жениться на ней», —знаешь, что я ответил: — «Мама, я уже встретил такую, и пускай она далеко не девушка, она не перестаёт меня удивлять».

         «Ого, — подумала Луиза, — значит я уже не девушка, что он ещё наплёл своей матери про меня? Да, я уже была замужем два раза, и что такого, это мое законное право, закон не ограничивает право граждан на бесконечное число замужеств. Я свободная женщина».
         Аристотель продолжал:

        — Милая Луиза, за всю мою жизнь я не встречал такой прекрасной женщины как ты, мне даже нравится морщинка у тебя на переносице, бородавка на твоей шее и твои большие уши вызывают у меня любовный трепет. Я люблю твой массивный носик. И даже тогда, когда ты смотришь на меня, как на психа, вот как сейчас, ты мне ужасно нравишься. Меня заводит мысль, что мы с тобой будем вечно лежать вместе.

        От этих слов у Луизы округлились глаза и она снова подумала: «Это признание похоже на исповедь, но, что он несёт, какой ещё массивный нос? — женщина покраснела и в гневе, двумя пальцами потрогала свой нос, —у меня очень красивый нос, он, что с ума сошёл, да как он смеет называть мой нос массивным».

       Луиза еле себя сдержала, но продолжала слушать.
       Аристотель нежно взял ее за руку и томно глядя в глаза своей любимой, тихо прошептал: «Дорогая Луиза, прими это кольцо с бриллиантом и выходи за меня замуж».

        Луиза посмотрела на кольцо и засомневалась: «Такой большой камень, неужели это действительно бриллиант, не может быть, но камень действительно красивый, — женщина хотела сказать, что он счастлива и согласна, но вместо этого спросила: «Аристотель, с чего ты взял, что у меня массивный нос, — глаза женщины блеснули, а губы сжались, вытянувшись в прямую линию, при этом нижняя губа обидно выдвинулась вперёд, — отвечай, я тебя спрашиваю!».

           — Извини милая, мне так показалось, — начал оправдываться Гвоздодеров, — я думал моя искренняя правдивость тебе понравится,
я старался как лучше.

            Лицо Луизы подобрело, она снисходительно мягко, почти настойчиво посмотрела на Аристотеля и произнесла:
          — Мой милый Гвоздик, думать тебе вредно, теперь я буду за тебя думать, запомни это или запиши.

         Луиза протянула руку, ласково погладила Аристотеля по щеке, затем взяла кольцо и самостоятельно надела его себе на палец.
         «В жизни все приходится делать самой, особенно мне», — подумала Луиза, растопырив пальцы, любуясь видом кольца.