Эхо зимнего сада Глава 26

Начало здесь http://proza.ru/2025/06/25/1725

- Но, если честно сказать, то я думаю, что на самом деле вот эта наша история была совсем другой, а вовсе не такой, как мы её с вами здесь представили, начитавшись книжек, - продолжал развивать начатую тему Джон Уан.

- Неужели? – почти искренне изумился Тумчинский.

- Конечно. Я совершенно уверен, что начальство того ведомства, где некогда работал Дик, послало Шпика вовсе не затем, чтобы угрожать Дику или с ним расправиться.

- Очень интересно. А зачем же тогда?

- Ну, сами подумайте, если бы Шпику дано было задание убрать Дика, то он не стал бы ему представляться путешественником, а просто выстрелил бы в него из-за угла, отравил или подстроил какой-то несчастный случай.

- Логично. И что?

- Я думаю, что начальство послало своего верного человека вдогонку за Диком лишь для того, чтобы уговорить его вернуться и завершить начатое дело.

- Бред! – вякнул беглец.

- Почему?

- Но неужели же, в самом деле, начальство этого самого шпионского ведомства может надеяться на то, что Дик вернётся, коль уже тот принял решение сбежать от всего?

- Но, может быть, вы знаете о том, что бы могло помочь вернуть Дика?

- Не знаю, - весьма резко ответил на это Тумчинский. - И не догадываюсь даже. Ведь мы же уже договорились с вами, милейший Уан, что Дик не очень-то падок на деньги, потому и пробовать подкупить его не стоит. И титулы с наградами его не очень интересуют. То есть интересуют, конечно, но личные дела его интересуют гораздо больше. Да-да, поверьте, Дик был шпионом по призванию, а не ради выгоды.

- А я, представьте, слышал об этом, - закивал головой Джон. – И именно поэтому не понимаю никак: почему этот Дик сбежал, чем страшно подвёл своих шпионских товарищей?

- По-моему, - заметил беглец, - мы с вами ходим в этой шпионской истории уже по кругу. Не пора ли нам уже подойти к делу и расставить все точки над «Ё».

- Пожалуй.

- Так чего же вы тогда хотите от Дика, в то время как он уже принял для себя решение? Или вы надеетесь на то, что в один из дней он просто встал не с той ноги, потому и сбежал. А если вдруг однажды встанет с другой – то вернётся? Наверное же всё-таки Дик о чём-то подумал, отойдя от дел и кинувшись в бега, или вы другого мнения?

- Как можно?! – всплеснул руками Джон, - Только вот я слышал, что у этого Дика есть сын…

- Ну, знаете!!! – заботливый отец Тео, который до этого момента оставался совершенно спокойным, буквально взревел, - А сына Дика вам вообще лучше не трогать! Поскольку в противном случае, если Дик выйдет с вами на тропу войны, то вам не поздоровится, ибо он – первоклассный шпион и знает слишком много шпионских секретов. А для того, чтобы остановить его, вам ещё надо постараться. У шпионов вашего ведомства может не хватить на это ни денег, ни людей, ни мозгов.

- И Дик решится пойти против своих? – вопросил Уан, непонимающе моргая глазами.

- О! Здесь вы даже не сомневайтесь, тем более свои-то теперь, возможно, и стали ему самыми злейшими врагами. Просто я почему-то уверен, что Дик за своего сына готов переколошматить весь свет. 

- Да, скверная у нас получилась история, - вздохнул Джон Уан.

- А может, это просто вы – плохой рассказчик?

- Ну, здесь я не буду с вами спорить. Пожалуй, что плохой. Так, может попробуем переписать нашу историю заново?

- Это каким это образом?

- Вы знаете, я тут вспомнил, что я уже слышал вашу историю про Дика.

- Вы уже намекали на это.

- Но и не только слышал, а даже имею с собой один весьма интересный документ. Я же говорил вам, что собиратель занимательных артефактов.

- И что же дальше?

- А дальше, я слышал, что король той страны, в которой служил шпионом Дик, весьма ценил его услуги. И потому, узнав о том, что он сбежал, настолько сильно расстроился, что пообещал, если он вернётся и закончит начатую работу, исполнить хотя и одно, но совершенно любое его желание.

- А королям вообще верить нельзя, - заметил Тумчинский. – Уж поверьте моему опыту, милейший, сильные мира сего всегда только много обещают, но не выполняют почти ничего из того, что обещано. И что слова? Это ветер, который был здесь и улетел.

- Но словам-то королей, возможно, верить нельзя. Но вот бумагам за их подписью иногда можно.

С этими словами Джон протянул Турчинскому тот самый очень любопытный документ, о котором упоминал только что, на плотной гербовой бумаге, пестреющий печатями государства Берменгевия. И значилось там следующее:

«Сим документом удостоверяю, что податель сего за долгую и плодотворную службу на благо отечества заслужил право на одно, но любое желание, которое только может быть в моей королевской власти. Право высказать это желание ему предоставляется на протяжении всей его жизни. Своим королевским словом я обещаю выполнить его, каким бы трудноисполнимым оно не оказалось, и завешаю это своим наследникам. Удостоверяю также, что документ этот не имеет срока давности и обратной силы, а потому не может быть отменён ни мной, ни моими наследниками. А желание, высказанное подателем сего на территории государства Берменгевия, подлежит немедленному исполнению.

Подпись: Король Берменгевии Александр VIII»

- Интересно, - высказал своё мнение Тумчинский, ознакомившись с текстом документа. – А король Берменгевии разве не боится, что «податель сего» запросит слишком много – допустим, все деньги из государственной казны или полцарства?

- Король Берменгевии, - ответил на это Джон, - всё-таки надеется на разумную скромность этого достойного человека. Однако от слов своих не отказывается.

- Ах вот, значит, как.

- Именно так.

- Наверное, весьма опрометчиво со стороны Его величества раздавать такие вот бумажки каким-то скромным шпионам. Мало ли во что это выльется – кто знает!

- Только Его величество всё-таки сделал это. Хотя, конечно, документ имеет чисто символическое значение – это всего лишь знак королевской благосклонности, как орден или дворянская грамота. Ведь подобные регалии не раздаются направо и налево кому попало. Но открывают определённые возможности их обладателю.

Сказав это, тот, кто называл себя Джоном Уаном, посмотрел внимательно на своего собеседника и заметил, что столь высокая оценка его шпионских заслуг со стоны высочайшего лица государства, даровавшего ему такую милость, всё-таки произвела на него впечатление, и решил использовать этот момент для достижения своей цели.

- Ты ведь любишь сына, Тумчинский? - сказал он, неожиданно переходя на берменгевский, хотя до данного момента они оба разговаривали на английском, как и положено «истинным англичанам», - И кто знает, может когда-нибудь сможешь властью этого документа потребовать от короля что-то для него? Именно это я имел ввиду, когда напомнил тебе о сыне. Потому ты зря совсем разозлился на своих шпионских товарищей – мы же не звери, в самом деле. Как никак – из шпионского братства и одно дело делаем. Я хотел поговорить с тобой по-человечески – вот и всё. И ещё подумай, в те края, куда ты сбегаешь, ещё неизвестно – кем будете ты и твой сын. Так что просчитай всё как следует, стоит ли рубить с плеча и перечёркивать жирной чертой всё твоё шпионское прошлое, имея в своей стране милость самых высокопоставленных особ.

- Моему сыну нужны теперь больше не какие-то филькины грамоты, а отец. Вот в чём он нуждается, попытался было возражать Тумчинский.

- А мать? Ты же лишаешь ребёнка матери, уезжая.

- Но мать этого ребёнка – сама ещё ребёнок. И судя по её инфантильной матери – баронессе Элизабет, такой и останется на всю жизнь. Потому толку от Клары, наверное, не будет никакого. Сегодня она безоговорочно поддалась моему влиянию. А завтра поддастся влиянию своего брата. А барон ненавидит Тео и никогда не полюбит его – это я хорошо понял, глядя на их первую встречу. Так что получается, что для своего ребёнка я – и мать, и отец.

- Трогательно. Впрочем, хватит болтовни. Своё шпионское поручение я уже исполнил – передал тебе грамоту Его величества. Именно это от меня и требовалось, а больше ничего. А все остальные твои чёрные фантазии – лишь сюжет из шпионских романов – не больше. И ещё, Тумчинский, вот тебе билеты на пароход, который отплывает завтра в Стамбул. А из Стамбула вам с сыном прямая дорога поездом до самой Мерундии – прокатитесь с ветерком. Там уже и барон фон Штауффенберг вас с нетерпением ожидает. Ведь он-то уверен, что его верный друг, адвокат Вильгельм Фишер, так неожиданно исчез только потому, что получил какое-то важное сообщение об опасности угрожающей его семье. И кинулся в бега только за тем, чтобы спасти жизнь его племяннику, которая была в опасности. Так что, Тумчинский, вернёшься, как герой и приступишь к своим шпионским обязанностям… Впрочем, ты можешь и не возвращаться в Мерундию, чтобы исполнить свой долг, а уехать спокойно в свою Америку, или куда ты там собирался? Никто препятствовать тебе не будет. Только вот сравни свои перспективы здесь и там, и подумай о сыне. Надеюсь, ты примешь правильное решение. 

С этими словами Джон Уан удалился. И Тумчинский его больше никогда не видел. На следующий день тайный агент берменгевских разведывательных служб с сыном сел на пароход до Стамбула и далее вернулся обратно в Мерундию – в город Мюсед по своим шпионским делам.

Продолжение здесь http://proza.ru/2025/07/13/1210