О делах морских

Не новогодняя тема, потому читать не рекомендую – но зацепило.
Давеча в рецензии на мой пост о роли младореформаторов одна гражданка поведала, как несчастные офицеры Северного флота стрелялись, поскольку не могли прокормить семью.
Я мог бы сказать на это, что курсанты острова Русский вызывают несколько больше сочувствия, поскольку их просто тупо голодом уморили, как в концлагере. Но, допустим, те северные офицеры, о которых речь – вовсе не как те жлобы с Русского, которые, прикрываясь причитаниями о всеобщей разрухе, тырили провиант у мальчишек-курсантов, а, напротив, исключительно порядочные люди в тяжких обстоятельствах. Однако ж, кое-какие черты их менталитета – мне, боюсь, действительно не понять.
Нет, я понимаю, когда человек стреляется, поскольку не видит иного достойного выхода. Например, чтоб избежать позора плена. Или – когда рушится всё, что он ценил и любил, и воспрепятствовать этому он никак не может, а новую жизнь – не приемлет категорически. Ну или просто – заебала его эта жизнь, всё опостылело.
Но именно наличие семьи, которую нужно содержать, это, по-моему, для нормального человека – как раз повод воздержаться от такого эгоистического пижонства, как пуля в лоб. Это то, что обычно спасает людей от суицида. Заставляет бороться, выгрызать себе место под солнцем, вставать на ноги после каждого очередного нокдауна и снова бросаться в драку. Тем более, если это относительно молодой, физически крепкий и решительный мужчина, каким, в общем-то, положено быть военному. И если на северной флотской базе жизнь стала вовсе невыносима – так в стране очень много других мест, где требуются (и хорошо оплачиваются) молодые, физически крепкие и решительные парни.

А тогда, в начале девяностых, - таких вакансий было особенно много. И я не имею в виду рэкетирские бригады. Поскольку сам летом девяносто второго зарабатывал по три-пять тысяч в день (цена джинсового костюма, что тогда считалось очень неплохо) безо всякого криминала, уличной торговлей. Отмахиваться от гопоты – конечно, приходилось. И нам бы, честно сказать, не помешали тогда парочка офицеров-морпехов для подстраховки. Хотя, конечно, те морпехи, кто шёл в бизнес, – шли в более серьёзные дела и за более серьёзные деньги. А их коллеги, значит, изволили страдать в Заполярье ровно тогда, когда они нужны были стране здесь, в городах, когда отчаянно требовались хотя бы вменяемые и ответственные «бандиты» (про милицию не говорю), чтобы дать укорот бандитам невменяемым. Ну и чего, спрашивается, они там сидели, в холоде и в голоде?

Отвечают: не могли уволиться. Говорят, армия – такая мафия, что не так-то просто отпускает. "Вход рубль - выход два, и вперёд ногами".
И вот это ещё больше меня удивляет. Во-первых, проблема с увольнением в запас была остра в позднесоветские времена. Но и тогда люди умудрялись отделаться от военной карьеры, если она их задолбала. «Два по двести – суд чести». Это присказка хрущёвских времён, когда армию сильно сокращали и тогда государство как раз пыталось отделаться от лишних офицеров, используя любые предлоги, но метод действовал и в восьмидесятые, хотя в те времена армия действительно пыталась удержать молодых командиров. Однако ж – устроить безобразный пьяный дебош, начистить кому-нибудь морду (желательно – приятелю), ещё какое-нибудь хулиганство, только чтоб без уголовных перегибов – и увольняли, покривлявшись. Не думаю, что в начале девяностых увольнение как-то серьёзно затруднилось. Во всяком случае, знаю массу людей, которые тогда как раз и ушли на гражданку.

Но даже если руководство и чинило какие-то препятствия – я всё равно не представляю, как оно могло иметь успех в этом. Ну или – кем нужно быть, чтобы позволять себя так разводить? Ладно, если это вопрос воинского долга, оставаться на службе и защищать страну, несмотря ни на что – то это вопрос долга. Категория высокой нравственности, а не матобеспечения. Но если человек хочет распрощаться с армией, поскольку она перестала выполнять перед ним свои обязательства, если уже решительно невозможно прожить на то, что она ему платит, – то как его можно удержать? Да у него ж оружие, в конце концов! И когда он доведён до такой степени отчаяния, что себе пулю в висок пустить готов – почему, собственно, он не может обратить это оружие против тех, кто так нагло пытается его закрепостить (без кавычек)?

Нет, вот у меня всегда были хорошие отношения с моими работодателями. Я не говорю уж про Ауэрз, где работаю последние пятнадцать лет – это реально семья, а не просто фирма – но и прежде нормальные у меня были отношения. С издательствами. Со школой карате, где сначала учился, а потом подрабатывал сэмпаем. Да хоть с теми «логистами», для которых в юности разгружал фуры.
Но в принципе я мог допустить, что работодатель со мной не расплатится. Разведёт руками, скажет: «Извини, брат, меня самого кинули, денег совсем нет». С паяльником приставать бы не стал, когда уверен в его честности. Мог бы понять, когда б он предложил поработать ещё немного в надежде получить потом весь долг (но скорее всего – отказался бы, поскольку «завтраками» питаться не привык). Но если этот лузер имеет наглость ТРЕБОВАТЬ, чтобы я дальше на него работал, – то да пошёл бы он нахер! И ладно, там, когда ты безоружен и в колодках, а рядом надсмотрщик с кнутом. Но когда у тебя на боку кобура с ПМом – как, собственно, можно заставить человека работать бесплатно либо пустить СЕБЕ пулю в лоб? Не хочу резких слов, но это ж какой овцой надо быть?

Между тем, наши флотские офицеры – всё же не были овцами в чистом виде. Они были, если угодно - "овцебыками". И ещё за несколько лет до того они были способны на весьма даже решительные действия. Правда, весьма странные, на мой взгляд.
Тут вспоминается эпопея с великим отпором американскому агрессору в Чёрном море. История была такая. Амеры – проводили тогда кампанию в пользу «права невинного прохода». То есть, чтобы приучить другие страны к соблюдению соответствующей конвенции, чтобы те не препятствовали проходу чужих судов через свои территориальные воды, когда в том возникала нужда и с соблюдением некоторых условий.
Не берусь оспаривать то мнение, что реально американцы просто кидали понты. Поскольку отстаивали они это право довольно своеобразно – посылали свои военные корабли в чужие территориальные воды намеренно и безо всякой необходимости. Тогда, в феврале 1988 года, они направили с этой миссией в Чёрное море крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон». Чтобы те реализовали своё право невинного прохода у берегов Крыма.

Не думаю, что это была очень умная идея – сознательно провоцировать страну, пять лет назад грохнувшую корейский пассажирский «джамбо». То есть, параноидальную в отношении своих границ – до крайней степени. По мне – мальчишество, всё же, такая провокация. Ну а реакцию советской стороны, воспоминания непосредственных участников – можно почитать здесь
Если в двух словах – советские корабли, после серии предупреждений, совершили навал корпусом на американцев, причинив существенные повреждения как им, так и себе. Тем самым – продемонстрировали, что всё ещё достаточно отмороженные “red fucking bastards”.

В воспоминаниях наших мореманов – естественно, радости полные штаны. Ну как же, застращали пиндосов, поставили на место (и ещё б пиндосы не испугались, столкнувшись с откровенными маньяками). Радости – чисто детской, где-то на тринадцатилетнем уровне развития. Неудивительно, что и нынешняя патшизовая школота, читая эту историю, прётся до колик.

Если же вдуматься, то как бы глупы и нахальны ни были действия американцев, советский ответ им – просто чистый идиотизм. И страшно подумать, как осложнились бы отношения – а тогда для СССР были жизненно важны хорошие отношения со Штатами - если б форштевень «Беззаветного» размазал кого-то из негров на «Йорктауне». Или если б начавшийся там пожар не удалось потушить и ёбнули бы все эти ракеты и торпеды, затопив эту посудину класса «Тикондерога», со всем своим экологически небезупречным добром, прямо у «Всесоюзной здравницы». И ведь реально могли бы погибнуть люди. Причём, могли погибнуть как на американских кораблях, так и на советских. И – ради чего? Ради того, чтобы на пиндосский неумный понт ответить своим вовсе кретиническим? Ей-богу, порой всё-таки кажется, что действительно, «война – слишком серьёзное дело, чтобы доверять её военным».

Особенно ж умилил этот пассаж Селиванова: «Далее американские корабли отвернули на восток, перешли в район 40-45 миль юго-юго-восточнее Севастополя и начали там какие-то непонятные маневры. Скорее всего, они осуществляли смену или закладку на наши связные кабельные трассы спецаппаратуры съема информации».

То есть, умилило – это его «скорее всего». Захотелось сказать: «Дядя! Что, ****ь, значит, «скорее всего»? Это кто, *****, говорит? Начштаба флота? И он – не в курсе, была ли реально произведена закладка? Да это единственное, что по-настоящему интересно во всей этой истории! Что там пиндосы пройдут непосредственно по терводам или на пару кабельтовых мористей – ни на что, блин, не влияет. Кроме как на понты Бивисов-Батхедов с обеих сторон, дрочащих на свою крутизну. А вот проверить, чего они там в нейтральных водах с кабелями делали, обезопасить системы связи от контроля страной, которая пусть уже не «наиболее вероятный противник», но по-прежнему чужая страна – это то, за что вам, собственно, немалые деньги платят. Так нет – вы предпочитаете устраивать эту пафосную дурацкую корриду с немалым риском человеческих жертв. Ну что ж, такое состояние лучших военных умов на закате Союза – отчасти объясняет, почему он закатился в полную жопу и почему перестали тратить столько дохуя денег на оборонку».

Но как бы то ни было, по-своему это всё же героический эпизод. То есть, советские вояки показали там пусть безмозглую, но и бесстрашную решительность. И дух авантюризма.
Оттого – тем более удивительно: и куда всё это сдулось через несколько лет, когда им пришлось отстаивать не интересы страны, пусть умозрительные, а собственные интересы? С чего у этих вроде бы отважных и суровых мужчин – такая рабская покорность возникла перед начальством с его бумажками-инструкциями?

Не знаю, наверное, это действительно серьёзная проблема не то национального характера, не то военного менталитета. Что вернее – сочетанное: проблема русского военного менталитета. Ради выспренних абстракций – готов на какие угодно подвиги. Но ради себя и своих близких – готов молчать в тряпочку и позволять, чтоб об тебя вытирали ноги. Ибо кажется, что потребовав чего-то для себя – как бы Родине ущерб причинишь.

Глупости это всё. Родине (любой) – только на пользу идёт напоминание о том, что если она считает какие-то услуги, включая военные, нужными ей – то пусть изволит платить достойно. А если нет – пусть не имеет нахальства мешать людям устраивать свою судьбу самостоятельно, к чему-то принуждая их.

Ну и когда небрежение со стороны Родины достигает крайних масштабов, как и мизерность существования её верных слуг – впору предъявить ультиматум. Предъявить некие действительно разумные и важные требования с соответствующими обоснованиями. Например – что ты займёшься на своём крейсере пиратством на важных торговых маршрутах, если незаинтересованные в таком обороте лица и страны не перечислят тебе и твоим людям приличные деньги. Главное – не в качестве анекдота это преподнести, а серьёзно. Типа, I mean it!

Ну или совсем по-простому – когда уж ты надумал стреляться от безысходности - выйти в эфир на «сосовой» частоте и сообщить, что твоя подлодка долбанёт ракетами по Тронхейму, если норвежцы не дадут мешок с баксами, поскольку ты и твоя команда заебались уже так, что вам всё похуй. Сказать на приличном английском, коим кое-кто из флотских офицеров всё же владеет: «Господа норвежцы. Лично против вас – ничего не имеем. Но знаем, что у вас есть фонд будущих поколений. Так знаете, сейчас для вас самое время задуматься о будущих поколениях. Ну, чтоб у них не было по четыре уха на макушке».

Необязательно это делать, конечно. А просто – сказать. Чтоб это попало во все западные новости. Чтобы там общественность всколыхнулась: «А что это было? Russians are coming?» Ну и чтоб родное правительство, продолжая переговоры с МВФ о выдаче стабилизационных кредитов, не пыталось доказать абстрактно, что надо бы всё-таки сгладить социальные последствия в стране с довольно мощной армией, а ссылалось на конкретные примеры: «Вот, как видите, капитан второго ранга С. уже ****улся от отчаяния и почти что объявил войну Норвегии. Так вы по-прежнему считаете, что проблемы со своей армией мы сами решим без увеличения кредитной поддержки?»

Шантаж? Да. Вся политика Союза и России в конце восьмидесятых и в начале девяностых – неприкрытый шантаж Запада: «А не желаете ли вы помочь великой стране со всё усугубляющимися социальными проблемами, ядерным оружием и отмороженным населением?»
Ну и чего б не подыграть своему государству, которому взялся служить, но всё равно готов сейчас застрелиться? По крайней мере – в новостные ленты всего мира попадёшь, как пират на крейсере или шантажист на подлодке, поставивший на уши Норвегию и НАТО.

Президент Ельцин и вся демократическая пресса осудят такие выходки? Президент – точно осудит. Как и Елизавета Первая весьма гневно осуждала разнузданные действия сего злокозненного пирата Фрэнсиса Дрейка против колоний дражайшего её испанского «брата», Филиппа Второго. С прессой, правда, не так однозначно. Флотского офицера, решившего, в кои то веки, сделать, чтобы русский флот грабил не свою страну, а чужие (как и положено океанскому флоту, если уж его заводить), - мог бы быть поднят на щит. Хотя бы и посмертно, когда б застрелился, не дожидаясь трибунала.

Но фишка в том, что офицер, честно, послушно и уныло влачивший лямку службы, а потом застрелившийся с голодухи – это нихера не «ньюсмейкер». Ну да, мимолётное сочувствие – не более того. Мало ли, блин, бомжей вешается? А вот парень, занявшийся пиратством и разграблением скандинавских берегов – это звезда. Если даже кончит тем же – вынужден будет застрелиться – ну так повеселее, всё же, его судьба!

Главное, впоследствии не единожды военные ребята прибегали к силовым методам, когда нужно было защитить свои интересы. Скажем, когда отключат от электричества какую-нибудь хлебопекарню военного городка – и спецназ берёт штурмом подстанцию РАО ЕЭС. То есть, с тем, чтобы грабить свою страну и отечественные компании – никаких проблем. Ни моральных ограничений, ни отсутствия решимости. И в этом, собственно, парадокс имперского русского сознания. Потому что нормальные империи – ДРУГИЕ страны всё-таки грабили. И армии да флоты их – на то нацелены были. И военнослужащие их, помимо высоких соображений долга, всё-таки свой частный интерес соблюдать умели. У нас же – бескорыстие воина и отрицание разумных, захватнических войн возведено в ранг бесконечной добродетели. Дурдом.

Неудивительно, что многие советские офицеры, настрадавшиеся в девяностые, были такими нежизнеспособными существами, с такой невероятной кашей в голове, что в определённый момент её действительно хотелось вышибить из башки нафиг, пулей. Неудержимо хотелось.

Многие – но не все. Кое-кто – были всё-таки настоящими солдатами (а солдат – это наёмник; чисто этимологически, от «сольди»). Они – и не утратили жизненные ориентиры в смуте девяностых. Ибо первый вопрос, который задаёт настоящий солдат при найме – «Сколько мне будут платить за вражеский скальп?» :-)

Когда мы будем брать Мозамбик и Родезию – конечно, нам понадобится флот и толковый персонал при нём. Но, боюсь, те ребята, которые куксились в начале девяностых лишь от того, что не могли вытребовать себе нормальное жалование, – по-любому не пригодятся нам в этой кампании. Мы не хотим разводить этих великовозрастных детей в очередной раз. Кто из них выжил – лучше им податься в философы или священнослужители. Многие, впрочем, уже и подались именно туда.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 31.12.2009. О делах морских
• 19.12.2009. До чего Сталин довёл стану!
• 17.12.2009. Умер Егор Гайдар
• 05.12.2009. О делах газово-хохляцких
• 04.12.2009. Ну точно, пора уж к Фрейду!
• 02.12.2009. Пара слов о глобальном потеплении