Два в одном

Адвоинженер: литературный дневник

Пора к психоаналитику - открыл источник. И напугался.
Русофобия в легкой форме. Наравне с тяжелой юдофилией.


С русскими все понятно - свои, родные, гениальные придурки. Всемирные, незавершенные, насквозь крестьянские, архаичные и мегаодаренные.
Правда, этого не знают. Просто не заморачиваются и не фиксируют - не царско дело.
Себя называют дураками. С удовольствием. Начни хвалить, заподозрят неладное. Лучше обматерить - тогда свой, нормальный.


- Евреи, - медленно рассуждает наш стопроцентно русско-украинский дед-разведчик, - наверно первая нация на земле. Ну, может, армяне рядом - хотя не уверен. Когда служил, у нас было восемнадцать евреев. Шестнадцать идеальных, пробы ставить негде - профессионалы, умницы и человеческие качества на высоте, и два дурака. Полнейших. Но безвредных. Правда, карьеристов.


Смеется.


- Дед, акстись, а как-же русские...
- Что ты со своими русскими. Придурки, каких свет не видывал.
- Погодь, а кто литературу написал, физику, математику, биологию. Ракету, Гагарина...
- Там евреев полно было.
- Где, в русском девятнадцатом. Или Серебряном.
- В атомном проекте.
- Ты это, перебрал, похоже.


Рюмки через три.


- Я те так скажу - кто с нашими русскими мужиками пил, тот никогда больше немцем не будет. Все заражаются. Русеют на раз, а потом всю жись вспоминают. Вот когда мы гэдэре стояли...
- Ты только что русских за плинтус закинул.
- Я, когда - не может быть.
- Сказал, евреи первые, армяне вторые, а русских помине нет.
- Правильно. Просто русские, они, как бы сказать, заразные. Наша придурь опасна. Русскому что - выпил, продрал глаза, похмелился и дальше спать. Все божья роса. Иностранец, он всерьез. Бухнул с нами - понравилось, дальше пойдет ладить процесс и технологию. Пьянку, только без русских. Со своими. А это не то - пьянка и пьянка, тупая, вандальная. Никакого полета. Нажрутся, варварство полезет, неприятности. Или лицемерие. Короче, швах.
- Получается, наши умнее.
- У русских душа, порыв, откровение. А с этими что - подсчеты, выгоды, расчеты. В лучшем случае, голая жопа. Тоска.
- И бабы наши лучше.
- Не вопрос, тут даж ребенок скажет. Наши - они бабы. Все путем, как положено. Твоя теща всю печенку проела - не спрятаться, не скрыться.


Смеется


- Как ты мою дочь терпишь, ума не приложу...


***


М-да, Лондон испортил многие судьбы. Барчуки и барыни дело знали туго. Особенно барыни.


Хорошие девочки - школу на отлично. Книжки, стихи, музыкалка, фигурное катание. Цветаева, Ахматова, Пастернак и Мандельштам. Серебряный век как отче наш.
Кофе, сигареты и сухое вино. Полный артикул - на кривой козе не объедешь.
Народ попроще даже подходить боялся - только свои. Из хороших семей, престижных школ. С репутацией или рекомендацией.


Вежливость, остроумие, начитанность, умеренное диссиденство. Заграничные шмотки, интеллигентные манеры и ореол тайны. Разумеется, романтической - с мечтой на выезд. А внутри хитрожопая крестьянка, искренне полагающая себя аглицкой барыней по ошибке заброшенной не туда. Цепкая, расчетливая, безжалостная - своего не упустит.


Зато какая обертка, какая поза - изящное, чуть усталое, сдержанное кокетство, стильное, сбалансированное, самоироничное жеманство, тончайшее манипулирование. Чистой воды аристократизм - без мелкоскопа не отличишь
Вот эта поза всю жизнь и потравила.


На мужа возлагались большие ожидания. Обязательно из своих, перспективный, с хорошей репутацией, образованием, и, как минимум, подающий большие надежды.
Чтоб обеспечивал, любил, уважал, боготворил и всю жизнь славил бога за удачную партию.


Романтичный ухажер, пылкий любовник, интересный собеседник, и вообще, мужчина, которого не стыдно предъявить в свете. Будущий муж-спутник, способный предоставить бытовой и моральный комфорт - с прицелом на Москву, а вообще-то Запад.


Конечно, никто напрямки не озвучивал полный перечень задач. Раскрывалось постепенно - если бы любил, мог бы, читай - должен, догадаться сам.
Респектабельность, понимание, снисходительность, терпение. Вынь да полож.
Чтоб рукастый как Гоша из Москва слезам не верит - приятный бонус.

Сильный, спортивный, умелый. С хорошо подвешенным языком, но не болтун.
Высшее образование и карьерные перспективы. Если наука - звание, авторитет, зарубежные командировки. Завод - восхождение до главного инженера.
Короче, успех - большой, многообразный, многоуровневый, вещественный.
И все это в обмен на право быть рядом - пуще, мужем и отцом будущего ребенка. Допуск к телу, семью, круг или клан.


Девчонки попроще были другими. Конечно они тоже кокетничали, жеманились, надували губки, стыдливо отворачивались, скромно хихикали и говорили мягкое нет, когда наступал момент истины.
Но с самого начала, буквально с первого такта все было предрешено. Разумеется, при наличии симпатии и желания. Обоюдного. Оставалось лишь грамотно исполнить приятный ритуал.


Искренно, весело - с цветами и танцами. Без лишних проблем. Главное, не переборщить, не напугать излишней интеллектуальностью, сюрреалистическим фантазмом или интеллигенческой бравадой. И тогда - зеленый по всем семафорам.


Надо сказать, аглицкие барыни были в цене. Залезали в мозги по самый мозжечок.
По ним вздыхали и сохли, а за знакомство готовы были заложить душу. Их добивались, любили, боготворили и ублажали. И да, они овладевали, укрощали, подчиняли и ставили морковку перед носом ослепленного осла. Дальше шли чисто технические процедуры.


И все было хорошо и отлично, если бы не перестройка. Тогда сломалось все. Планы, карьеры, ожидания и перспективы. Мало сломалось - из людей поползла суть. Причем сама по себе.
Старое, доброе притворство, облаченное в партийные, комсомольские, профсоюзные или научные одежды приказало. Надо было куда-то сливаться - начинать все сначала, с нуля. Даж из минуса.
И тут на горизонте нарисовалась Земля Обетованная.


Не можешь обеспечить, так хотя бы вывези. Для начала пусть будет Израиль, потом посмотрим.






Другие статьи в литературном дневнике: