А. Невзоров 7. 10. 2020

основная задача всякой пропаганды – это убедить несчастный народ в том, что он счастлив. И это, надо сказать, получается. Потому что единственное, что в России работает хорошо и мощно – это пропаганда. И эта российская пропаганда лезет из кожи вон, но не всегда у нее получается, потому что иногда всю эту хитровытраханную игру пропаганды кто-нибудь возьмет, да и разломает. И у народа возникают сомнения в качестве своего счастья. «Так ли я на самом деле счастлив, как мне рассказывают?» – спрашивает себя народ.

И вот на этой неделе пропаганда была надломлена дважды. Непосредственно она была надломлена Владимиром Владимировичем Путиным и Ирой Славиной, главредом из Нижнего Новгорода.

ВВ конечно навредил сильнее. Все видели этот потрясающий момент, где у него какой-то милый, лысый профессиональный пропагандист берет интервью, и ему указывают его холопье место. На вполне конкретный, естественный, корректный вопрос пропагандона ВВ ему говорит: «А вы что, собственно говоря, хрюкаете?» И это было очень опрометчиво, потому что был показан стиль общения господина с челядью, что, в общем, ты маленький боец идеологического фронта, ты свинья.

И, в общем, трудяга этого идеологического фронта, этот милый лысый человек, он должен был бы в эту минуту, услышав такое «Не хрюкай», он должен был бы встать и сказать: «Вова, пока! Бывай и не болей». И он этим бы спас и Путина и себя, и веру народа в то, что бывает какая-то свобода и что это не отрепетированная лакейская постановка. Но пропагандон врос в стульчик.

Но я понимаю, если человеку очень не хотелось вставать… вот мне бы в такой ситуации вставать наверняка бы сильно не захотелось, ну, можно было бы на этот царственный упрек «Не хрюкай» сказать: «А я всегда в свинарнике так делаю». Вот в этом случае вскочил бы ВВ, и это было бы еще круче.

О.Журавлева; Я просто тоже очень внимательно смотрела этот эпизод. И Ванденко, журналист, который интервьюировал Путина, он, честно сказать, был тоже в некотором шоке. И это внутреннее ощущение собственного достоинства его все-таки не покинуло, потому что он сказал: «А я покашливаю». «И не покашливай мне тут», – сказал президент.

А.Невзоров; С президентом можно, я думаю, покончить, наконец. Вторую дырищу в пропаганде народного счастья прожгла своей самокремацией главред нижегородского издания KozaPress очаровательная Ира Славина, которую все, в общем, знали.

Я об Ире говорил очень много в последней программе «Наповал». И там это всё подробно, и там очень по горячем следам. И даже, надо сказать, меня это прошибло и достало. Там это видно, к сожалению. Я не люблю демонстрировать чувства и считаю, что это крайне дурной тон. Но судя по тому, какие атомные полки троллей кинулись топтать Иру Славину, эта дыра их обеспокоила не меньше, чем потрава Навального.

Сейчас началась посмертная психиатрическая экспертиза Ирины, журналистки, которая перед самосожжением оставила записку: «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию. И выводы этой экспертизы абсолютно предсказуемы. Понятно, что объявят ее суицидницей, психопаткой, сумасшедшей, которая только и ждала повод, чтобы воспламенится.

На мой взгляд, там нет психиатрии. Там есть то, что называется синдром, но не это не психиатрический синдром. Хотя его описывал и Каннабих, и профессор Корсаков, и вообще столпы психиатрии это описывали, но не как психиатрию, а как поведенческий момент. Этот синдромчик есть, он не входит, подчеркиваю, в число клинических синдромов. Это синдром прозрения так называемый. Синдром прозрения заключается в том, что когда какое-то одно знаковое, яркое, резкое, страшное событие вдруг убеждает человека в том, в чем он не хотел убеждаться, или убеждения, которые он откладывал на потом, оттягивал, скрывал от себя.

И вот мне интересно, собственно говоря, почему все остальные в России еще взялись живые, почему все остальные не сожглись? Исключительно по той причине, что эта сегодняшняя реальность, она же приходила на цыпочках, она приходила малыми дозами. Она ждала, пока привыкнут к малой дозе и тогда удваивалась. Когда привыкали к удвоенной дозе, она утраивалась и дожидалась, чтобы снова все привыкли и тогда можно было уже скверну, маразм, беспредел, мракобесие превратить в абсолютную норму, чтобы идиоты разбухли бы от мандатов и банкнот, чтобы наглели попы, чтобы вся конструкция страны пронизывалась бы стальными когтями ЧК.

Вот когда бы это всё произошло одномоментно, вот тут бы не выдержал никто. И понятно, что даже покорные русские, вероятно, если бы это одномоментно обнажилось, они бы разнесли, конечно, это всё.

Но, вообще, поскольку Россию явно уже никогда больше не починить, за всем этим можно наблюдать с исключительным хладнокровием. А пока Россия, Оленька, пеплом журналистским прирастать будет явно совершенно, потому что не первый и не последний прецедент.

Кстати, у нас есть, по-моему, Киселев, любитель пепла. И, я надеюсь, по крайней мере, что инцидент со Славиной на какое-то время потребность Киселева в пепле удовлетворит. Правда, пепел не радиоактивный, но всё еще впереди. Кстати, за Киселевым должок, потому что после посещения номера Навального в Омске и героического сидения на унитазе Навального он должен что сделать? Он должен смотаться на Камчатку, полежать среди дохлых осьминогов, а после этого вскочить и хихикнуть. И телезритель сделает вывод, что осьминоги-то тоже прикидываются.
;
Потом он должен поехать в Нижний Новгород, посидеть на лавочке возле МВД и не загореться. Единственное, куда ему не стоит соваться – это Бишкек. А Бишкек, мы видим, он провел мастер-класс, и нельзя сказать, что в этом была такая уж прямо необходимость. Это было быстро, весело, организовано, не оставляя никому ни единого шанса.

И, конечно, тут же стая думских попугаев залилась в привычном крике, что это всё «цветная революция», финансирует Запад. А там явно у людей даже просто не было времени получить какие-то западные субсидии. Встали и пошли.

Там ведь не только политзаключенных, там даже с перепугу бывшего президента тут же взяли и отпустили. И мне очень понравился стиль разговора с народом. «Пожалуйста, мы сами хотели, просто не знали, с какой стороны взяться. ЦИК распустить? Верно. Нужно и необходимо, мы распускаемся, мы сами давно хотели самораспуститься. У нас вообще дела на приусадебных участках». И вообще там эта красавица Нуржан, которая председатель ЦИК: «Выборы аннулировали, только, пожалуйста, не волнуйтесь». И все дружно блеяли при виде народа, встав в позу зайчика.

И возникает масса вопросов, которые я слышу: а как, собственно говоря, так получилось в Бишкеке? И я могу это объяснить. Дело в том, что как только милиции становится понятно, что ее сейчас будут бить, она тут же переходит на сторону народа и без всяких колебаний. Это всегда так.

Вот милиция, полиция – это предельно чуткая организация. Она всегда точно понимает, зачем идут люди: они идут быть битыми или они идут бить; они идут мужественно страдать и обливаться кровью, харакать кровавой мокротой в автозаках, получать дубинами по глазам. Если она понимает, что люди пришли за этим, то она выполняет все это по заявкам трудящихся. Она бьет, она стреляет резиновыми пулями, сует в штаны мальчикам светошумовые гранаты, ломает девочкам руки. Она с наслаждением выполняет любой преступный приказ, и чем выше приказ, тем выше наслаждение. Это, действительно, есть в действиях любой полиции, милиции. Вот дайте нам какой-нибудь срочно преступный приказ, желательно попреступнее, и мы тут же с огоньком его выполним.

Но если милиция понимает, что тысячи человек вышли не быть битыми, а бить, милиция мгновенно переходит на сторону народа. Каски – об асфальт, щиты – в мусорные ящики. Им даже бежать никуда не надо. Им достаточно закричать: «Жыве Беларусь!» или что-нибудь подобное и закричать: «Мы с народом. Мы ненавидим этого козла в этом дворце». Начинается красивая демагогия про единство.

И, кстати, Оля, примерно та же история со всеми остальными силовиками. Причем старшие братья милиционеров – они понимают даже раньше милиционеров, потому что они умнее, и они первые чувствуют: идут быть битыми или идут бить.

У меня не было опыта участия в таких событиях. Я всегда поражался таланту милицейских цепей. Потому что вот еще за 250 метров непонятно настроение толпы, она идет битой или бить. 230 – непонятно. 220 – непонятно. 200 – понятно всё. И с этой минуты милиция начинается действовать либо тем, либо иным образом. Вот с 200 метров она всё понимает.

Кстати, почему так долго тянулось на Украине. В Украине, тысяча извинений. Я знаю, для украинцев это почему-то очень важно. Мы еще по старой советской привычке всё путаем. Потому что на Майдане было очень много жертвенности. А милиция, полиция, она на жертвенность реагирует просто как гиена на раненого гну. Она бросается на жертвенность мгновенно. А в Бишкеке было всё понятно: идут бить, причем будут делать это всё неаккуратно и очень больно.

О.Журавлева; Александр Глебович, я просто обращаю ваше внимание, что Киргизия – это особенное место. Там ни один президент не успел посидеть достаточно долго, чтобы кого-то прикормить, чтобы кого-то вокруг себя выстроить достаточно стабильно, чтобы запугать своих противников. Там слишком распылена власть, я так понимаю.

А.Невзоров; Какая-то русофобия в ваших словах. Нету ее?

О.Журавлева; Нет. Любой и любопытство по отношению к Киргизии, скажем так.

А.Невзоров; Вот в Бишкеке были люди, которые сразу показали, что в их репертуар вся эта протестная хореография не входит, что им некогда рассусоливать, у них нет времени на речевки, кричалки, подбегалки, отбегалки. Они будут бить.

О.Журавлева; У них шариков не было, Александр Глебович, и цветов.

А.Невзоров; Им нахамили – и они идут. А те, кто будет мешать – в кровавую кашу. А булыжник пластиковое забрало полицейского шлема проламывает, если он брошен умело, только так.

И я не думаю, что в их действиях была зашифровано послание белорусам, Минску. Но так получилось само собой. Хотя, честно говоря, даже мне стало плохо после последней минской истории, я имею в виду историю с водометами. Я расскажу зрителям историю. Там всё, как полагается, было. Там типичный протестный белорусский чудесный пейзаж. Бело-красно-белые флаги, просветленные лица, дети. Какие-то милые умные люди, старушки идут. И полнеба загораживаем им мерзкий усатый лик таракана. Люди идут красиво, но очень деликатно.

И тут откуда-то выруливает, появляется тараканий водомет на колесах полицейский и начинает в упор струищей расстреливать этих детей, и этих старушек, и этих девочек. Понятно, что расчет на то, что не добьем дубинками – помрут от пневмонии. Потому что холодрыга при этом адская.

И тут на секунду вдруг у белорусов понижается градус интеллигентности, куда-то девается вся деликатность. Не выдерживают сердца. Они останавливают к чертовой матери этот водомет. А поскольку люди технически грамотные и очень рукастые, они вносят в этот водомет несколько конструкционных изменений, после которых водомет может уже поливать только сам себя и несколько продрогших омоновцев, которые прилепились к его бортам и колесам.

При этом, я так понимаю, какие-то детальки – всякие краны, сгоны, фитинги – еще и сняли, чтобы и в последствии не было возможности его использовать. И это бы ладно, и это бы хорошо, это бы всё очень красиво и замечательно. Но на следующий день в эфире белорусского телевидения появляется милицейская пресс-дама с красивой фамилией Чемоданова и с надрывом просит тех протестующих, что разбирали водомет, вернуть детали и по возможности водомет починить, потому что с поломанным водометом в следующие выходные будет очень сложно разгонять протестующих.

Она заклинала – вот я буквально выписал – отдать детали, не подставлять сотрудников, потому что им придется оплачивать ремонт из своего кармана этого водомета. И она потрясающе завершила свою речь. «Это я вам как мать говорю», – сказала она.

Знаете, немножко зная белорусов, я боюсь, что запчасти разобранного водомета они так и понесли обратно. И вот это весь торт белорусский венчает сегодняшняя российская новость о том, что Тихановскую красавицу в России объявили во всесоюзный розыск.

И правильно! Надо еще Меркель объявить, потому что это одна шайка-лейка. И Макрона тоже надо поймать, чтобы девочкам не было там в ИВС скучно. Но, вообще, если они поймают Тихановскую, если они поймают Меркель и Макрона – ну, слава богу, потому что в этой стране появится хоть кто-то, кто умеет управлять и у кого можно набраться хоть какого-то опыта по сравнению с теми, кто управляет сейчас.

О.Журавлева; Александр Глебович, у меня только один вопрос: а что Тихановская сделала МВД России? Зачем они ее ищут.

А.Невзоров; Там скрыта статья. Там очень хитренько. Обычно, когда идет розыск, то это розыск по конкретной совершенно статье. Там статья не указана. Как, кстати говоря, Меркель тоже объявят во всесоюзный розыск, тоже не упоминая.

О.Журавлева; Всероссийский. И мы, кстати, никогда же не знаем, когда в розыске человек, где он находится, даже если он регулярно появляется то в Елисейском дворце, то еще где-нибудь. На розыске это никак не сказывается.

А.Невзоров; Мерзавцы. Я же говорю, опасная шайка ходит по Европе абсолютно безнаказанно.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 30.10.2020. В. Шендерович ОМ 29. 10. 2020
• 17.10.2020. С. Пархоменко 16. 10. 2020
• 10.10.2020. В. Шендерович ОМ 8. 10. 2020
• 08.10.2020. А. Невзоров 7. 10. 2020