С. Пархоменко 16. 10. 2020

Так это было и с Ириной Славиной до нескольких часов назад, когда, в общем, с момента ее гибели и с момента, когда огромное количество людей высказались по поводу ее гибели, ее жизни, и людей, которые довели ее до этого страшного решения, казалось, что ничего не меняется. Но вот сегодня мы видим, что ее семья не оставляет усилий для того, чтобы организовать следствие и привлечь к ответственности людей, которые на протяжении многих месяцев травили ее, преследовали ее в буквальном смысле этого слова.

И я за это время имел возможность понять, в чем там дело. Дело в том, что я по некоторому поводу, обсуждая тему Ирины Славиной со своими коллегами, в частности, с теми, кто работает в проекте «Премия Редколлегии», попросил своих друзей, чтобы они как-то обозрели этот сайт KozaPress. Чтобы иметь большее представление о том, что такое Ирина Славина, что она делала, какую роль играла в городе и так далее.

Знаете, это совершенно поразительное зрелище. Я не ожидал ничего подобного. Я ожидал, что это такой городской сайт с городскими новостями, с постоянной критикой разных местных чиновников и разных местных жуликов, местных локальных олигархов и всякое такое.

Я знал, что это человек очень принципиален и человек, который очень внимательно следил за тем, что происходит вокруг, но я не ожидал такого масштаба. Там сотни… По моему грубому подсчету около 300 текстов Ирины Славиной, собственно, Ирины Славиной. Написанные ею. И это такая, я бы сказал, журналистика отчаяния. Это такая попытка одного человека удержать этот невероятный поток жульничества, мошенничества, воровства, вранья и подлости, которые происходят вокруг и которые являются образом действия, вообще, образом жизни людей, которые во всех смыслах этого слова владеют городом Нижний Новгород и этим Нижегородским регионом.

Это касается и чиновников, это касается и силовых структур, это касается и судов, разных других карательных ведомства. Это касается и людей, которые управляли, как это часто в России бывает, сросшимся в данном случае с местной властью бизнесом, когда совершенно непонятно, где начинается о дно и заканчивается другое, когда у них общая кровеносная система. Одни и те же люди выдают разрешения и пользуются этими разрешениями; принимают решения и получают доход от этих решений — это всё одни и те же люди, одни семьи, одни кланы, одни и те же группы.

И вот Ирина, такой самопровозглашенный журналист по первоначальной профессии совершенно не журналист, а школьный учитель, она открыла это медиа. И она бесконечно писала об этом вранье и воровстве. И у нее было явно очень много информации. Я думаю, что она в какой-то момент сделалась просто такой воронкой, таким местом, куда сходилась информация со всего города. И люди несли и несли отовсюду, кого, кто и где обманул, у кого кто чего украл, кого на что кинули, у кого чего отжали.

Все эти люди, не находя никакой больше управы на это бесконечное воровство и жульничество, которое процветало в Нижнем Новгороде, которое, между прочим, заметим, имеет репутацию не самого ужасного в России места. Вовсе нет. И это не какая-то кошмарная дыра, в которой происходят какие-то жуткие вещи, демонстративная бесконечная эта свадьба этих псов околовластных. Ну вот такая репутация, например, у Сочи, у Краснодара, в значительной мере у Ростова, у южных наших городов.

А здесь — нет. Большой город, вполне, что называется, в европейской части России, не бедный. Со своей наукой. С учебными заведениями, с интеллигенцией, с традициями. Такое место, вполне ничего себе.

И когда ты пролистываешь просто эти 300 текстов, которые она написала за эти годы, ты видишь этот невероятный вал вранья, который катится через этот город. И люди, раздавленные этим валом, сбегают в одно место, потому что больше некуда. Потому что суда нет, потому что полиции нет. Потому что оппозиционной партии нет, которая реально влияла бы на жизнь в городе и угрожала действующей власти, что она просто ее выдавит.

Вот в такие моменты, действительно, понимаешь, как устроена жизнь в России и какую роль могу сыграть люди, взявшиеся, казалось бы, совершенно ниоткуда. Как-то вот она решила, что это будет она.

Должен сказать, что это на меня произвело сильное впечатление. И я просто очень хотел бы, чтобы люди, которые живут в Нижнем Новгороде, поняли бы, что, в общем, сейчас всё зависит от них, и чтобы они пошли на открытый, существующий… Он даже не упал, он пару дней после смерти Славиной упал, а сейчас он работает — сайт этот самый KozaPress. И просто полистали бы.

Там есть такой раздел. Называется громким словом «аналитика». Я уж не знаю, какая это аналитика, но в него собирали, собственно, все ее такие мини-расследования. Они по размеру обычно довольно небольшие. Там всегда есть какие-то документы, огромное количество каких-то ссылок, фотографий, скриншотов, копий каких-то бумаг. Это иногда довольно трудно читать, потому что, с точки зрения русской литературы, российского языка это не очень изыскано сделано. Это не то что какая-то высокохудожественная литература. Вовсе нет.

Но просто зрелище этого объема и этой бесконечной настойчивости, с которой человек пытался с этим справиться, потому что к нему со всех сторон, по всей видимости, шли люди, как к какой-то последней возможности постоять за справедливость.

Это памятник тому, зачем вообще нужна журналистика. Это огромный информационный стенд. Вы спрашивали, зачем свобода слова. Вот за этим, чтобы можно было куда-то придти и можно было там искать хотя бы не справедливости, ни помощи, но хотя бы огласки, чтобы люди хотя бы узнали, что это такое. Это очень важная вещь. Сходите туда, посмотрите на это.

И еще раз я хочу сказать. Когда спрашивают о том, что же теперь будет людям, которые за ней гонялись, людям и целым организациям, государственным органам власти — что им теперь будет за то, что они довели ее до самоубийства?

Это от вас зависит, дорогие друзья. Дорогие жители Нижнего Новгорода и его окрестностей, если вы не будут этого требовать, если вы просто так, молча, дадите забыть и цветы даже отправить в помойку, которые лежат на месте, где сгорел тот последний человек, на которого вы надеялись много лет, ну, тогда это будет ваша вина. Тогда окажется, что этим людям, которые еще есть в стране, им вообще не на что рассчитывать, потому что после, когда всё кончится, никто не пойдет за справедливостью больше.

И в общем, конечно, от Нижнего Новгорода, от людей, которые там зависит очень много, совсем не только от близких Ирины Славиной, ее детей, ее мужа, друзей, которых мы видели в последние дни на видео в разных репортажах оттуда. Это не их обязанность. А чего вы? Проще все спросить сейчас у ее вдовца, у ее детей: «А чего вы как-то не воюете?» А вы чего не воюете? А вы в этой ситуации ровно так же должны это делать, как и все, кого касалась ее… я даже опасаюсь сказать это словом «работа». Это была не работа, это было движение в единственном человеческом лице.

И на самом деле единственный смысл этого визита Лукашенко в эту тюрьму была его просьба, которая, я абсолютно уверен, не прозвучала там, но все понимают ее смысл, просьба заключается в следующем: «Не убивайте меня, не вешайте меня, Дайте мне уйти живому». Даже если он хочет изобразить из себя позицию силы, даже если он хочет посмотреть в глаза этим людям и увидеть там страх и ужас, даже если он хочет убедиться, что люди, которые совершенно ни в чем не виноваты, готовы пойти на его условия.

Но, в общем, это некоторая катастрофа для него, для Лукашенко. Вопрос в том, что дальше? Понятно, что задача теперь главного игрока, который существует на этом белорусском политическом рынке — это Россия, Кремль, это Путин, собственно — главная задача посадить на место Лукашенко своего правильного человека.

Я думаю, что они рассчитывают на Бабарико, но я в этом уже не уверен последнее время. Был период, когда я думал, что это неотвратимо, они постепенно договорятся, выведут из-под Лукашенко окончательно силовиков, потом проведут выборы, либо он просто уйдет в отставку. Будет на его месте Бабарико. Мне кажется, уже нет, а сейчас я стал говорить, что в Белоруссии есть как бы люди более влиятельные. Но что Колесникова более влиятельна, чем Бабарико, это точно. И не случайно она там не оказалась. Она мыло не ест явно. Она прекрасно понимает, что ей нельзя дискредитировать себя этой фотографией. И история с порванным паспортом на границе — это не последняя блистательная история в ее политической карьере, несомненно.

И теперь Путину придется думать о двух вещах: не только о том, что надо удалить Лукашенко и на его место посадить марионетку, а о том, что нужно удалить Лукашенко и не пустить на его место человека, который не будет марионеткой. А такие люди в Белоруссии начали просматриваться, и это очень важный результат последних месяцев в Белоруссии.

Вы слышали, наверное об удивительном смешном случае, который случился с одним крупнейших российских учебных заведений. Это, надо сказать, очень мощное учебное заведение, оно огромное по размеру, по количеству учащихся в нем студентов — РАНХиГС, ведет битву не на жизнь, а на смерть с ВШЭ за право быть самым передовым, во всяком случае, называться самым передовым, самым мощным, современным учебным заведением России.

Оба они давно объехали Московский университет. Ну, не по размеру, наверное. Я думаю, что в Московском университете по-прежнему народу учиться больше. Но репутация Московского университета постепенно рушится, а репутация Вышки и РАНХиГСа росла. Правда, в последнее время мы видим и там и там довольно печальные обстоятельства, связанные с разного рода идеологической такой… не цензурой, я бы сказал, а идеологическим отсевом, некоторой идеологической чисткой, которая происходила в Вышке особенно.

РАГНХиГС, во главе которого находится человек очень опытный с точки зрения всякой аппаратной жизни, в прошлом важный чиновник и человек, который очень политически грамотен, человек по имени Владимир Мау, блестящий российский экономист и очень хитроумный менеджер. Поэтому оттуда не летят искры и не поднимается столько дыма, как из Вышки.

Так вот там произошло удивительное событие. Туда пришла бумага, запрос из межрайонной прокуратуры, и там предлагается совершенно в открытую, битым словом установить политическую слежку за студентами и преподавателями и отчитаться по поводу неблагонадежности таковых. Это документ, я держу его в руках. Он есть в интернете, вы можете его легко найти. Это документ в общей сложности на 7 страницах. Есть очень интересные приложения, о которых я скажу.

Документ, который предлагает начать выяснять и отчитаться перед прокуратурой — я напомню, что прокуратура — это орган, который наблюдает за исполнением закона; это не суд, это не следствие, это наблюдательный контрольный орган. И прокуратура требует, чтобы такого рода вредная для государства деятельность, как «участие в мероприятиях, направленных на формирование и развитие в молодежной среде навыков гражданского протеста». Это вредная вещь, за которой хочет следить прокуратура.

А я начал рассказывать об удивительной истории, когда в РАНХиГС, один из крупнейших российских вузов пришла большая бумага из прокуратуры с требование организовать политический сыск внутри этого университета, направленный за контроль за студентами и за преподавателями. И самое поразительное, что в документе есть — перечисляются, собственно, вредные действия, которые следует предотвратить или в данном случае, прежде всего, о наличии которых следует отчитаться, которые следует выявить и о них отчитаться.

Что такое «вредные действия»? Это, например, вмешательство в электоральные процессы. Дальше открывается скобка и объясняется, что такое вмешательство в электоральные процессы: подготовка наблюдателей на выборах, использование преподавателей, учащихся студентов для предвыборной агитации; осуществление наблюдения на выборах; обеспечение мониторинга и сбора данных о нарушениях законодательства в ходе выборов. Это вмешательство в электоральные процессы, вредная деятельность, которую прокуратура требует обнаружить и отчитаться о ней и сообщить, кто посмел.

Еще предлагается обнаружить и сообщить, кто посмел заниматься «дискредитацией руководства страны, проводимой внутренней и внешней политикой». В чем это выражается, с точки зрения прокуратуры? «В частности, — говорит прокуратура, — это подготовка и публикация по заказу иностранных и международных неправительственных организаций различных научных исследований, статей, обзоров, содержащих, — как считает прокуратура, — тенденциозные оценки социально-экономического развития России» и так далее.

Вообще, хочется, сказать, что научные исследования, статьи и обзоры, они не являются дискредитация руководства страны, а они являются исследованиями деятельности руководства страны, проводимой внутренней и внешней политики.

Еще один вредный вид деятельности: «формирование общественного мнения о необходимости смены власти в России». Ну, вообще у нас. например, даже в той Конституции, которая была тяжело потоптана нынешней весной и летом программа помощи разнообразных поправок, но формально по-прежнему существует, сказано, что в стране бывают выборы, а выборы — это форма, способ, инструмент смены власти в России.

У нас есть по-прежнему закон о гарантиях избирательных прав граждан. Его как-то чудовищно корежат, рвут, ломают и издеваются над ним руками Центризбиркома во главе с Памфиловой, но, разумеется, по плану, по заказу и по методикам, разрабатываемым в Кремле, как мы хорошо знаем, но, тем не менее, предполагается, что в Российской Федерации есть граждане, а у граждан есть избирательные права, а выборы — возвращаемся обратно; это какой-то дом, который построил Джек, — это способ смены власти.

С.Пархоменко: Мы присутствуем при начале гокампании, которая будет выворачивать наизнанку учебные учреждения

И дальше вся эта история развивается. И предлагается выяснить… «Сообщите, — пишет прокуратура, в таком приказном порядке, — имеют ли место факты привлечения научно-преподавательского сообщества к подготовке различных исследований, рекомендаций и докладов для руководства иностранных государство, международных структур, выводы который учитываются при принятии внешнеполитических решений, заявлений и призывов к международным организациям и правительствам иностранных государство, например, о политических репрессиях в Российской Федерации».

То есть еще раз: «Сообщите, имеют ли место исследования о политических репрессиях в Российской Федерации». Исследовать нельзя. Это вредно, это подрывная деятельность, даже если в исследовании сказано: Нет, не существует никаких политических репрессий в Российской Федерации. Всякие бывают исследования, одни кончаются этим, другие тем, одни дают такие результаты, другие сякие. Исследовать о политических репрессиях в Российской Федерации, об оккупации полуострова Крым, например, об информационных угрозах мировому сообществу нельзя исследовать. Исследовать нельзя! Нельзя различных исследований, рекомендаций и докладов. Нельзя!

Так что мы с вами присутствуем при начале гигантской государственной кампании, которая будет выворачивать наизнанку учебные, и, как следует из этих таблиц, и научные учреждения, и которая приравнивает к экстремистской деятельности, которая приравнивает к деятельности, нарушающей закон и требующей вмешательства прокуратуры, которая следит за исполнением закона, исследовательскую и учебную работу в России, а также обмены разного рода: учебный и научные обмены.

Предлагается подробно отчитываться о разных программах, в результате которых происходят какие-то международные контакты. Студенты едут туда, а другие, наоборот, оттуда приезжают сюда. Преподаватели едут туда, а другие приезжают сюда. исследователи меняются местами в разных лабораториях, участвуют в совместных конференциях и так далее.

Вот это всё требует себе прокуратура. Как на это реагировать? Руководство Академии народного хозяйства и государственной службы, оно в виде приказа, подписанного ректором Владимира Мау, назначает ответственных за то, чтобы на каждый пункт этой большой бумаги был дан развернутый подробный ответ.

Я не думаю, что кто-нибудь спохватиться и скажет: «Господи, боже мой! Да что ж мы делаем-то? Прекратите немедленно. Это же черт знает, что такое!» Рад был бы это услышать, но думаю, не услышу, а услышу, как это повторяется снова и снова, и как такие же бумаги приходят в другие вузы. И можно себе представить, что здесь речь идет о реально — с гордостью произношу это слово — элитном учебном заведении, одном из сильнейших в России, одном из влиятельнейших в России, одном из наиболее известных в мире.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 30.10.2020. В. Шендерович ОМ 29. 10. 2020
• 17.10.2020. С. Пархоменко 16. 10. 2020
• 10.10.2020. В. Шендерович ОМ 8. 10. 2020
• 08.10.2020. А. Невзоров 7. 10. 2020