ВВ
Из цикла «Рассказы о коммунистах»
- Обычно я убивал тех, кто носил очки, - спокойно и как-то с ленцой говорил сухощавый товарищ из центра по имени Нги. - Умеет читать, гнида, стало быть, у него могут быть, - он поднял указательный палец, верхняя фаланга которого отсутствовала, - могут быть в голове вредные мысли. Правильно?
Присутствующие парни от четырнадцати до двадцати лет одобрительно загалдели. Среди них находился один по имени Кров. У него в башке неугомонно крутилась одна вредная мысль, и он гнал её от себя. Эта мысль была о его жене Сон. Он, правда, не считал такую мысль вредной, но помалкивал на сей счет.
- Вам не следует думать, парни, руководство думает за вас. Это большое облегчение, ведь так?
Опять одобрительный галдёж. Между тем Нги продолжил:
- Мы первая страна в мире, где полный коммунизм будет построен очень быстро. И это всё потому, что Ангка лозу (верховная организация) нашей партии проводит правильную политику. Послушайте приказ номер один товарища 87.
Такой партийной кличкой подписывал приказы Пол Пот.
Товарищ Нги достал из кармана брошюру и начал зачитывать с пояснениями:
- Истинные кхмеры, то есть основное население страны, живут в деревнях. Города – это обитель порока, пристанище торгашей, хапуг-предпринимателей и вшивой интеллигенции. Поэтому города нужно уничтожить. Кстати, мы первые сделали это! Такого ещё в мире не было. Далее товарищ Пот говорит, что городские жители переселяются в деревни и работают в коммунах. Каждый сознательный гражданин страны сам должен добывать себе рис насущный. Ну, вы об этом уже знаете.
Теперь вопрос о деньгах. Деньги порождают неравенство, поэтому подлежат немедленному уничтожению.
Суды – изобретение буржуев. Мы отменяем суды и вводим единственное наказание – смерть. За любой проступок на первый раз делается предупреждение, за второй проступок незамедлительное наказание…»
Кров вспомнил, как неделю назад они «увели» провинившегося кхмера за отказ идти работать на рисовое поле. Он показывал свою распухшую гнойную ступню и просил отпустить его полежать пару дней.
- Тебя ведь предупредили, что красный кхмер должен быть здоровым и крепким. Приказали терпеть! Ведь так?
Тот кхмер утвердительно махнул головой. Тогда командир добавил:
- Что ж, ты опять за своё… Милосердие - это преступление перед обществом. Пошли-ка.
Его отвели из поселка в джунгли. Командир приказал красному кхмеру Ху привести в исполнение наказание. Тот подошел к большой пальме и оторвал снизу широкий лист с острыми краями. Кров со своим напарником держали беднягу за руки. Ху подошел, резким движением разорвал тому рубаху сверху донизу. И тут же резко чирканул пальмовым листом по животу кхмера. Из распоротого живота полезли кишки, показалась томно-красная скользкая поверхность печени. Ху одной рукой вытащил печень, другой отчикрыжил её пальмовым листом и поднес ко рту. Первый укус полагался ему. Потом он передал печень командиру. Тот откусил и передал остальным. Когда с печёнкой покончили, командир подошел к лежащему, конвульсивно дёргающемуся кхмеру, наклонился к животу, нащупал желчный пузырь и ловко вырезал его не пролив желчи.
- На возьми, - отдал он добычу Ху, - отнесёшь в санчасть, пойдёт на лекарства.
Когда они возвращались, упитанный напарник Крова сетовал ему, что зря, мол, оставили нетронутым сердце. Он сказал, что нет ничего вкуснее хорошо прожаренного сердца с рисом. Кров посоветовал вернуться ночью к яме и добыть вкуснятину, если так охота. Напарник смолчал. Наверное, не захотел делиться, скотина.
На следующий день после развода на работы, командир повел их на окраину деревни в хлев, где обычно проводили допросы. Кров увидел своего напарника на корточках, руки за спиной были привязаны к торчащей из пола железной трубе.
- Эта тварь вчера хотела в одиночку набить своё брюхо. После отбоя он был застигнут у костра. Секретная служба не дремлет! Все слышали?
Кров знал, что в так называемую, «секретную службу» агентами набирали детей, которые целыми днями шныряли под ногами. Для них в поселке действовала начальная школа. Но дети занимались там не более получаса в день для того, чтобы научиться хотя бы цитатник прочитать. Остальное время они шпионили за взрослыми. Пацанята и девчонки от восьми до тринадцати лет за миску риса или за боевой патрон готовы были выслеживать каждого. Они забирались на крыши, пролазили даже под койки в хижинах и подслушивали.
- Чей это напарник?
- Мой, товарищ командир, - ответил Кров.
- Твой… так… и ты не знал о его намерениях. Ведь так?
- Так точно, ничего не знал, я спал…
- Нет, товарищ Кров, ты не просто спал, ты бдительность потерял… Ты знаешь, что полагается за потерю бдительности?
Кров уставился в землю.
--Знаешь, конечно, - продолжал увещевание командир, - делаю тебе предупреждение на первый раз.
Он подошел к привязанному и ногой саданул тому в челюсть:
- А ты, мразь, понял, за что тебя сейчас накажут?
Тот, сплёвывая выбитый зуб, пробормотал, что оголодал, типа.
- Это твоя проблема. Написал бы заявление на увеличение пайка. Согласно Приказа №1, любая пища в нашей стране в период строительства светлого будущего – общественное достояние. А ты значит, втихаря решил самостоятельно схавать… Так, Кров, искупишь вину наказанием, приведёшь в исполнение и немедленно! Действуй боец!
Кров пошел к мотыгам стоящим в углу. Взял одну, приноровился по ходу и, подойдя к бывшему напарнику, резким ударом раздробил тому затылок. Для верности он ударил ещё раз. При наказании старались патроны не тратить, экономили. Поверженного отволокли в джунгли к заранее подготовленным ямам. Ямы рыли предупрежденные, в назидание, так сказать.
- Во втором параграфе приказа номер один, - продолжал политбеседу товарищ из центра, - разъясняется диспозиция нашего государства в целом. В данный исторический момент мы окружены врагами. Единственный наш друг Китайская Народная республика под мудрым руководством Председателя Мао отделена от нас вражеской страной вьетов. Вьеты - это враги номер один всех красных кхмеров и мы ежедневно должна готовиться к войне с коварным врагом…
Кров слушал разглагольствования в пол уха, опять отвлекаясь неправильными мыслями. Эти мысли коварно пробирались в башку и, конечно, они были о завтрашней встрече с женой. Обычно на десятый день полагался перерыв в работах. После скудного завтрака проходила политбеседа, а затем замужним женщинам разрешалось встретиться со своими мужьями в Доме счастья.
Это была хижина, разделённая внутри на двенадцать частей, как цветок лотоса, хотя у него может быть и тысяча лепестков. Внутри каждой узкой комнатки стоял топчан из бамбука, с матрасом набитым кокосовым волокном, рядом столик с двумя табуретками, на столике цитатник.
Супружеские пары собирались у дома счастья, в назначенное время выходил служитель Дома и оглашал список «счастливцев». Поскольку комнат было меньше, чем супружеских пар, уединиться получалось не у всех. Кров был охранником, то есть основным жителем и ему удавалось попадать в этот список чаще.
Он представлял, как возьмёт за руку Сон, за её тонкое запястье и проводит внутрь. Потом они сядут на табуреты у стола. Сон возьмёт цитатник и будет читать вслух, строчка за строчкой, ведь она грамотней его, она училась в Пномпене. На какой-то строчке Кров не удержится и обнимет жену за плечи. Сон не будет уклоняться от объятий, ведь она тоже ждала этого свидания.
Хотя им удавалось видеться почти ежедневно, но прикоснуться друг к другу они могли только здесь. Кров будет поглаживать её покатые плечи, тонкую шейку, потом он встанет и запустит руку за ворот рубашки. С этого момента начиналось самое приятное. Его ладони скользили по спелым грудям Сон. Он обхватывал их ладонями, сжимал, взвешивал, потом находил сосцы. Они у Сон были крупные цилиндрические и плотные, как наперстки.
Он их долго мнёт, пока Сон читает.
Наконец она заканчивала чтение или делала вид, что закончила. По крайне мере она начинала расстёгивать и снимать с себя рубашку. Мало кто представляет, какая точеная фигурка скрывается под рабочей робой. Кто не верит, может взглянуть на работы старых храмовых мастеров, статуэтками которых заполнены все камбоджийские храмы.
Тут же Сон стаскивала с себя штанишки, потом снимала штаны с него, не поворачиваясь. Кров продолжал все время крутить ей сосцы, не переставая. Оголившись, он всё теснее прижимался к маленькой круглой попке жены и торчащий бамбук его стати уже был готов. Сон раздвигала ноги и направляла его бамбук в свой раскрытый цветок.
Войдя несколько раз сзади, Кров поворачивал жену к себе лицом, присаживался на табурет, а Сон садилась сверху, плотно так. Он входил в неё до конца, до самых пределов, тогда она начинала полегоньку подпрыгивать и постанывать, тихонько, сдержанно. Кров пытался ухватить губами наперстки её тёмных азиатских сосков, подрагивающих перед самым носом. И когда это удавалось, он впивался в них и сосал, отсасывал молоко.
Сон два раза рожала. Первый мальчик затерялся в революционном вихре, а вторая девчонка бегала по поселку, рассказывая Крову всё, что успела увидеть и услышать за день. Иногда она подбегала к работающей в поле матери и лезла к ней в пазуху за сиськой. Проголодалась ведь, седьмой год пошел, а сисю пососет и можно дальше бегать.
Плодить новых детишек не входило в их планы, поэтому в самый последний момент Кров снимал Сон со своего «бамбука», хватал в охапку и, прижимаясь к грудям, кончал бурно и много, разбрызгивая сперму по телу Сон.
Потом они лежали на топчане, переговаривались, строили планы на светлое будущее. Они мечтали пожить в своём доме. Ангка лозу обещала каждому основному жителю Кампучии дом со всеми удобствами. Просто надо было стараться и побыстрее строить коммунизм. Осваивать новые рисовые поля, вырубать джунгли, за одно, избавляясь от пережитков старого мира.
- Все основные жители коммунистической республики Кампучия должны понимать, - вещал товарищ из центра, - что продовольствия первой необходимости и товаров народного потребления на все население, существующее в настоящее время, не хватит. Даже при жесткой экономии и регламенте распределения на душу населения приходится… Чтобы построить коммунизм в отдельно взятой Кампучии необходимо…
Кров опять ушел мыслью в лоно своей семьи. Обычно после первого соития и разговоров они лакомились принесёнными горстками риса и финиками, которые иногда завозили в поселок. Их распределяли среди администрации и охраны, а также в виде поощрения лучшим работникам.
Полакомившись, Сон обычно начинала опять играться «бамбуковой флейтой» мужа. Она терла между ладонями, облизывала, пыталась посвистеть в дырочку. Потом принималась просто сосать и причмокивать. Крову это нравилось, хотя было немного щекотно. В такие минуты он забывал об этом поселке рабов, об этом болоте вокруг, об этих рисовых полях, на кой они ему спортсмену, об этих людишках, за которыми нужен глаз да глаз, чтоб работали, пахали, спин не разгибая …
- Кто повторит последнее положение приказа «товарища 87»? Ты? – палец говорящего указывал в лоб кхмера по имени Кров. – Повтори всем!
Кров встал и механически стал повторять то, что слышал каждый день.
- Нет, скажи нам новые выводы партии по поводу справедливого распределения продуктов.
- От каждого - по способности, каждому - по потребности, - отчеканил Кров.
- Да, это на последней фазе построения коммунизма и она непременно наступит, мы все верим в это. Меня интересует сегодняшний день, сегодняшние проблемы, товарищ… э-э-э-э?
- Моё имя Кров…
- Товарищ Кров, продолжайте
- От каждого по способностям, каждому по самоотверженному труду! Партия ставит задачу…
- Ты не очень внимательно слушал товарищ… э-э-э… Кров. Партия как раз нацеливает всех красных кхмеров на избавление от лишних людей, чтобы остальные основные жители смогли жить в достатке, не заботясь о рисе насущном. Так?
- Так точно! – отчеканил Кров.
- Однако я вынужден сделать вам предупреждение. Будьте предельно внимательны и тогда вы не попадёте в списки этих лишних людей, товарищ.
Опрос прослушанного материала продолжился.
Кров был ни жив, ни мертв. Как же так он ведь только на минуточку отвлекся и на тебе – второе предупреждение. А за ним автоматически следует наказание. Он поискал глазами командира. Тот смотрел сквозь него, как будто его уже не было.
Взгляд командира красных кхмеров, как бы говорил: слишком много лишних людей развелось в нашей республики, за напарниками не следят, приказы товарища Пота не слушают, только думают о ебле и жратве. Непорядок в наших сплоченных рядах, товарищ Кров.
Ни о чем более не мог думать Кров, ни о жене, ни о дочке, ни о счастливом будущем. Впрочем, о ближайшем будущем он как раз и думал. Крепко задумался, конкретно. И на сто процентов был уверен, что этой ночью его «уведут» к ямам. Он сам их рыл после первого предупреждения. Нет, не дадут суки коммунизм достроить. Медлить нельзя.
Когда опрос закончился, и все кхмеры побрели к своим хижинам, он незаметно отделился в сторону столовой. Он знал, куда соскребают остатки риса из всех чанов. Отыскал место и отсыпал себе в узелок варёный рис, потом спрятал его под рубахой. Вернулся в казарму, дождался отбоя.
Он взял с собой только острый нож и вышел. Его окликнул дневальный. Кров сказал, что мается животом. За отхожим местом начинались огороды, а там джунгли.
С женой прощаться не стал. Сон спала с дочкой и та могла зашуметь. Как он мечтал свидеться… Но не судьба. Ладно, может потом как-нибудь…
Оказавшись среди пальм и лиан, Кров нашел подходящую палку, надел на неё свой узелок и зашагал на север. Там была граница с Тайландом. Нужно было обойти пограничные посты, переползти километровую полосу отчуждения, не попасться на ужин к крокодилам и тиграм. Но это всё не страшно: звери не люди и они не знают, кто основной житель, а кто лишний.
Другие статьи в литературном дневнике:
