Легенда о ЗнаменосцеПоэма из жизни одной некогда популярной онлайн игры. «А может быть, на наших глазах как бы стихийно возникает совершенно новая компонента человеческой цивилизации, новый образ жизни, новая самодавлеющая культура. И тогда кровь, боль, нечистота – роды! Младенец непригляден, даже уродлив, он вопит и гадит, но он обречён на рост, и в обозримом будущем он обречён занять своё место в структуре человечества. И если это так, то упаси нас боже от нечистоплотных повивальных бабок и деловитых абортмахеров!» © А. и Б. Стругацкие «Отягощённые злом, или сорок лет спустя»
Хе-хе, вот и попался! Фигу тебе, а не анекдот про блондинок. Иди – на чупа-чупсе потренируйся, зайдёшь потом – я проверю навыки. Пошевели своей единственной пунктирной извилиной и ответь на вопрос – вот, что ты сейчас читаешь? Ты можешь материться сколько угодно и высказать все, что обо мне думаешь в комментариях – мне пофиг. Тебе никогда не хватит остатков твоего вонючего серого вещества, чтобы догадаться. Раз уж ты «асилил» текст до этого места, то скажу - то, что ты сейчас читаешь – поэма, прикинь? Ты думал, что поэма – это стихи, а стихи ты ненавидишь. Вот, ты и прокололся – ты точно – лох! Поприкалывался бы я ещё над тобой, но – телефон звонит. Здесь такой старый эбонитовый телефон с диском. Когда по нему разговариваешь – приходится трубку на вытянутой руке держать, иначе можно оглохнуть. Здесь – это на втором этаже Библиотеки на Безымянной улице – самом пустынном месте во всей Терре. - Эскулапа поймал. Комментов не дает, - Артем отчитался за провал задания, на которое я его посылал – взять интервью у Эскулапа по поводу новых медицинских предметов в Университете. Бесполезно всё. Я знаю, что бесполезно, Игорь сам мне так и сказал: - «Генералитет – админский орган информации, если буду давать инфу – то только им». Душно здесь. Душно и пыльно. Зачем-то я взялся произвести инвентаризацию фондов хранения. Действительно, зачем? Тут столько пыли, что её грузовиками вывозить надо. Я раскрыл настежь окно, вместе с тёплым воздухом сентябрьского вечера с улицы ворвалось: …а гандонами обвешиваться – это по-пацанячьи, а как из боя таскать, так – стрёмно, да?! Выглянул из окна на улицу: справа административный корпус Университета, а слева – учебный. Из-за поворота на Вокзальную площадь вылетел джип «генерала» Михалыча. - Михалыч! Вы – админский орган, знал?! – крикнул я в окно. Джип, не снижая скорости, умчался в сторону Хрупского тракта. Я махнул ему рукой вслед: - Улучшайте дороги! Внизу, у входа в учебный корпус, какой-то студент с оттопыренными ушами и широко раскрытыми наивными глазами выпрашивал у Леммуса сертификат об образовании: - Где можно получить сертификат по информатики? Я вернулся к столу. Кроме телефона на нём, сложенные в две стопы, лежали рукописи авторов, приславших свои произведения для рецензирования. Стопка справа – огромная и аккуратная – непрочитанные, стопка слева – несколько измятых растрёпанных листков – прочитанные. Между ними белел гербовый бланк официального письма Губернатора, которое я читал перед тем, как зазвонил телефон. «Итоговый вердикт – отказать!» - это был ответ на моё предложение по учреждению Издательства. Помню, как радовался Песок, когда я готовил это предложение: - «Мы будем печатать книжки!» И что теперь ему скажу, когда он придёт? Апатия окружала меня, обволакивала и становилась сплошной. Да, это всего лишь игра. Игра – это отдых и положительные эмоции. Особенно усилились эти эмоции после введения профессии рэкетира, ознаменовавшегося взрывом термоматерной бомбы в чате. Теперь ещё и бруталин – не иначе как лекарство, способствующее большему усилению положительных эмоций. Как же не охота читать всю эту муть! А... вдруг? Вдруг мои размышления прервал грохот за стеллажами – туда, наверное, сто лет никто не заглядывал. Пришлось заглянуть. На полу валялась старая картонная архивная папка, похоже, свалившаяся откуда-то с самого верху. Осенний вечер закончился стремительно – в Терре нет закатов. Убрав письмо Губернатора, я положил на его место папку – под свет настольной лампы. Код-номер, серый картон. Шпагат, перевязывающий её, был скреплён архаичной сургучной печатью. В углу – выцветший, когда-то сиреневый, штамп – «Не вскрывать! Хранить вечно». Забавно, кого-нибудь останавливали такие надписи? С таким же успехом, можно было сделать эту папку из легированной стали, и написать: «Осторожно – миллион терр! Руками не трогать!» Хотя, кому бы пришло в голову искать что-то ценное в Библиотеке, сам вид которой навевает скуку и, может даже, вызвать отвращение. Самое уродливое здание в Химер-Сити, между прочим. Значит – вскрываем! Но цепь событий этой ночи уже влекла меня, и каждое моё последующее действие подчинялось скорее не рассудку, а алгоритму прохождения какого-то заумного квеста. Опять зазвонил телефон, и я почувствовал себя героем дешёвой театральной постановки. Звонил старый друг, с которым я не общался несколько недель. - Иногдаты, тебе арт мой нужен? Если нужен, то подарю... И вообще, как здесь с наследованием имущества, после выхода из проекта? А то я здесь не играю никогда, а всё без дела простаивает. По-моему, нет никакого смысла уговаривать остаться, даже если человек тебе дорог, даже если с его уходом кажется, что теряешь частичку себя. Конечно, он всего лишь уходит из Терры, но я уже знаю, что с каждым днём мы будем «встречаться» всё реже. С каждым днём, месяцем, годом. И спрашивать, почему кто-то ушёл, смысла не больше. Потому что этот вопрос – всего лишь предлог, чтобы найти повод, чтобы опять же уговорить остаться. Я никого и не пытался уговаривать, я – эгоист, правда? Да, положительные эмоции сегодня прямо фонтанируют. Может, я просто слишком много на себя беру? А другие видят, что беру, и наваливают ещё больше, да? Вот и приходится пахать как ломовому пони, а кофе кончился! Перед глазами плывёт всё, дел полно, а почти ничего не сделано. Этот самый ломовой пони не валялся. Вот, поваляться бы сейчас… Ах, да. Папка эта. Странная. Ну, пусть не миллион терр, но интересно же! Друзья уходят. Работа, на которую так надеялся – отправляется в корзину. А тут ещё дело в суде затягивается! Жалко, конечно, что кофе кончился. Что-то хорошее сегодня обязательно должно произойти, ну, не может же быть, чтоб всё – одно к одному. Не зря же эта папка так вовремя грохнулась! Сургуч оказался крепким, но всё-таки хоть и не с первого раза, раскрошился на кусочки, как ему и положено. В папке лежала какая-то писанина. Ну, а что же ещё?! Самая обычная бумага, не такая уж и старая, хорошая бумага. Вся исчерканная как черновик. Стихи вроде. Нет, не совсем. То стихи, то не стихи: «Когда на месте современного Химера Едва я прочёл первые строчки, как окно, через которое в Библиотеку проникала свежесть осенней ночи, закрылось с таким оглушительным звуком, с каким, наверное, закрываются врата рая перед грешниками. Только не надо сразу бежать за «йадом»! Автор вовсе не является приверженцем мистики или каких-то театральных эффектов. Ну, могло окно просто взять и закрыться само? Могло. Вот, оно и закрылось! Вы вообще видели эти окна в Библиотеке? Рамы сдвигаются вверх и фиксируются замками, конструктор которых, очевидно, прогуливал лекции, где рассказывали о законе всемирного тяготения. И даже не стоит пытаться их открывать, а то, мало ли, захочет кто-нибудь выглянуть из такого окна, а оно возьмёт – и закроется – в полном соответствии с законами физики. Какая же тут мистика? А кто-нибудь помнит, когда в Библиотеке последний раз делали ремонт? Что, никто не помнит? Воот... Нет, без кофе я больше не могу. Зачем Ректорату «ранговые действия»? Взял так, кликнул «ускорение» - и в десять раз всё быстрее прочитал. Или укольчик какой сделал – и можно всю ночь не спать. Кстати, а где в Химер-Сити продают кофе? Не припомню. Может, в кафе сходить? По крайней мере, сидеть в душной Библиотеке и читать чьи-то вирши, совсем не интересно и положительных эмоций не сулит. Тем более без кофе... Без кофе я не человек... Ничего не соображаю... Перед глазами всё двоилось и расплывалось. Голова клонилась всё ниже. Сил бороться с обволакивающей ватой сна не было, а пыльная и жёсткая папка, набитая бумагой, начала казаться самой мягкой подушкой на свете. Но едва только я попытался удобненько устроиться на этой подушке, балансируя на грани сна, как вместо того чтобы провалиться в пропасть забытья, подскочил, словно через меня пропустили электрический ток. Чертовщина! Нет, мне нужен кофе! И, схватив старую папку, я спустился на улицу. Конечно, делать этого нельзя. Нельзя выносить архивные фонды из библиотеки не оформив кучу бумажек с подписями и печатями. Но читать в душной Библиотеке, где не было ни грамма кофе, не хотелось. А на улице – совсем ещё не холодно. Свежий воздух бодрит. Вот бы сейчас какое-нибудь летнее кафе – пока сезон – и кофе выпить, и почитать. Так, а куда идти? И я решил пойти в кафе на улицу Надежды. Там в магазине есть книжный отдел. Заодно посмотрю – много ли осталось книжек в Терре. Но в эту ночь добраться до улицы Надежды мне было не суждено. Не знаю, был ли в том какой-то намёк, пророчество, такое мне тогда и в голову не пришло. И не могло прийти, потому что к своей неописуемой радости уже на площади Морской Звезды я увидел самое настоящее летнее кафе! А что, очень правильное нововведение – бойкое место в центре города, только надо было его ещё весной открыть. Но в Терре так быстро и много всего меняется, стоит ли упрекать администрацию, что кафе появилось только в конце сезона? Главное, что оно появилось именно тогда, когда это мне было особенно нужно. Возле входа в кафе группа подростков обсуждала события только что прошедших футбольных матчей. У них завязался спор по поводу распределения сил в российском футболе. Спор был жаркий, так как в нём сошлись фанаты сразу трёх клубов – Зенита, Локомотива и ЦСКА. Благополучно миновав разгорячённых болельщиков, я вошёл в кафе. Посетителей за столиками не было. А за стойкой бара стояла... Аллочка! И даже это меня тогда не удивило. Поздоровался, присел за стойку, а папку положил рядом и не удержался от язвительного замечания: - Что, использование служебного положения в личных целях? Зазвучала подборка известных и не очень британских групп шестидесятых годов. А, может, это другая Аллочка или не Аллочка вовсе? Подобные размышления занимали меня не больше секунды, поскольку голова размышлять без кофеина отказывалась напрочь, и я спросил: - Кофе есть? Ага, итальянская кухня, итальянские корни, итальянские традиции. Значит – я правильно попал! Вот они – те самые положительные эмоции. Итальянские традиции – рай для любителей кофе. И я заказал большую чашку капучино. После первого же глотка настроение поднялось. Раскрыв папку я начал читать: «Когда на месте современного Химера Видимо какая-то стилизация под старинную балладу. Но местами ничего невозможно разобрать, часть текста зачёркнуто. Много пометок и исправлений. Вероятно это черновик, рукопись произведения, которое так и не было опубликовано. В конце концов, когда началась вторая большая чашка капучино, ребус поддался расшифровке, и выстроился чёткий сюжет легенды. Да, это была именно Легенда. Я вспомнил, как кто-то из старожилов Терры рассказывал мне про Химерийского Призрака. Мол, в полнолуние его видели в Химер-Сити. Хотя не исключено, что за призрак в лунном свете принимали статую Конана или адмирала Федулова. Текста было многовато для Интернета, поэтому перескажу коротко, своими словами. * * * ЛЕГЕНДА О ЗНАМЕНОСЦЕ На месте современного Химера стояла крепость. Там были всякие отморозки, не особо отличавшиеся дисциплиной. Но их спасали прочные стены и невероятное везенье. Хотя раздавить это осиное гнездо и установить власть закона пытались многие апологеты справедливости. Место было пустынное – вытоптанное и выжженное огнём многочисленных битв. Видимо поэтому стены крепости строили из тел павших воинов, а скрепляющий раствор месили на крови, и после каждого неудачного штурма эти стены становились выше и прочнее. Однажды очередная армия поборников и защитников сил света и прогресса подошла к стенам крепости и начала осаду. В крепости это не вызвало ни переполоха ни изменений ежедневного распорядка включавшего обильные пивные возлияния и массовый мордобой. Но пушки на форверки выкатили и караулы усилили. Умудренные в боях седые стратеги осаждавших не стали брать крепость в лобовой атаке. А, просчитав все варианты, выявили слабое место в обороне. Атака была назначена на раннее утро, перед самым восходом солнца. Используя отвлекающий манёвр, стратеги рассчитали так, что в слабое место должен ударить элитный полк. По росе полк скрытно выдвинулся под стены крепости. Впереди шёл в сверкающем белом мундире знаменосец. По сигналу начался штурм. Обороняющиеся выстрелили картечью и первым же выстрелом знаменосец был сражён. Но рядом шёл простой боец и знамя подхватил, продолжив атаку и увлекая за собой наступающих. Встретив шквальный огонь, полк остановился, но знаменосец продолжал движенье. Он был убит у самой стены крепости, он думал, что сделал всё, и единственным его желанием было перед смертью увидеть то знамя, что он нёс, водружённым на самую высокую башню в знак победы. Но он вырвался далеко вперёд, а наступающие раздумывали долго - идти ли дальше или прекратить атаку – на свете ведь ещё много крепостей. Когда он упал, в глазах его обращённых в зенит отразился ужас. Это не был ужас перед смертью. Он увидел, что был один! Знамя что он нес, никто не подхватил. И по иронии судьбы убит был знаменосец не вражеской картечью, а пулей друга отлетевшей рикошетом от стены крепости. В той битве погибло много славных воинов. Они жили ещё несколько дней – те, кто встречал грудью пули и наматывал кишки на штыки. Но вынести их с поля боя не было никакой возможности. Все попытки подойти к крепости ближе, чем дальность орудийного выстрела, только увеличивали число жертв. Герои мучались от страшных ран и умирали захлёбываясь собственным дерьмом. Молодые бойцы, которые видели всё это, которые считали, что война – это такая забава, седели за час или сходили с ума. Осада не удалась. И армия апологетов сил справедливости отступила, так как дальнейшие атаки были бесполезны. Фанфары вместо гимна победы сыграли песню пораженья. Защитники крепости потерь не понесли и поняли, где их слабое место, удвоили там караул и поставили побольше пушек. Последней мыслью знаменосца было, что приложение усилий не приносит результата, а порождает новые препятствия. Его тело было использовано врагами в качестве строительного материала. А когда по весне жуткие стены поросли травой, он в виде призрака ходил по древнему Химеру держа в руках древко, но знаменем не вверх, а вниз. Но перед временем ничто не может устоять, даже крепость превратилась в пыль. Только с тех пор проклятье в этом месте и все усилия здесь создают новые препятствия. А Призрак знаменосца появляется в городе со своим перевёрнутым знаменем, ведь он и не прилагает усилий, чтобы покинуть это место, так как любые усилия порождают препятствия, а не дают результат, к которому стремишься. * * * Я уже почти дочитал Легенду до конца, и мечтал о том, что после капучино закажу «на третье» айриш-кофе, когда услышал разговор у себя за спиной. Обернувшись, я обнаружил, что кроме меня в кафе появились новые посетители. Они сидели за столиком и вели беседу. Один из них был Sq, а второго я не узнал сразу – он сидел ко мне спиной, но как только я прислушался, мне сразу стало ясно - кто это! - …Так как название одно от былого влияния и могущества. Раньше сила была в Криме а ща?! В чем сила брат? В отшелах сила, в олигархах сила... но никак не в Криме. Династия лучше живет, чем весь Крим вместе взятый. Это был Хедин. Странно, он ведь сам мне сказал, что его не пускают в Терру, а в ТаймЗеро лучше по-любому. Хотя, кто в Терре принимает на веру слова Хедина? Он ведь скажет что-нибудь, а через пять минут заявит, что это вовсе и не он был. Что его самым бессовестным образом перепутали с кем-то, а он, Хедин, ничего такого и не говорил. Я поздоровался, взял свою чашку кофе, злосчастную папку и подсел к ним за столик. Хедин поприветствовал меня кивком головы и продолжил: - А я писал прямо ему на форуме, он молчал... Я даже просил снять перед «забвением» столь позорную на данный момент склонность... Хех, не сняли. Если честно, мне стыдно ее носить сейчас. Хедин отхлебнул из бокала явно что-то более крепкое, чем мой кофе: - И не поймите превратно про «данный момент». Я не искал, и не ищу там, где сладко. Я сравниваю то, где я был. Я не был в отшелах. Но я был в СТБ... Вот там - дааа... есть разногласие… но когда вопрос заходил о чести, все вставали плечом к плечу и, если и умирали, то все вместе, строем. А Криминал, помню, без Каспера сцал и мариновал... Хех, Каспер приходил, и выносил по двести пятьдесят человек... А ща Каспера, конечно, опустили… Нуу реал не ложит - нафик такой нуп нужен? Администратор: Заработай на вкладах в банках Химерии. Подробности на ХИМЕР СИТИ NEWS Мы переглянулись. Sq хихикнул. Этот тупой бот – администратор, иногда проявляет чудеса интеллекта. Примерно с таким же постоянством, с каким остановившиеся часы показывают абсолютно точное время. - Не надо промалчивать. Давай, говори, - иронично изображая следователя, Sq пытался таким образом скрыть своё любопытство, но Хедин молчал. Тогда я решил, что пришла моя очередь принять участие в разговоре: - Да ладно, Лёха, скажи уж, что Каспер никогда ни чё не вкладывал. Хедин оторвался от своего бокала: - Когда мне ввели скрытые параметры на понижение брони, ему оставили. Хотя модификацию делали вместе. Он сказал, что, мол, реал доплатил… Не верю, - Хедин повернулся ко мне, считая, видимо, что подкреплённые взглядом прямо в глаза, его слова будут звучать убедительнее: - Так и скажу - НИЧЕГО не ВЛОЖИЛ. Ето говорю, так как вел с ним беседы по поводу артов для Орлов. Он ныл, что продал все свое, а артофф неет… Хех, ладно, долгое ето все. Пойду я еще за водкой… - Иногдаты, понимаешь, админам нужен был тогда баран, на которого все ровнялись. Им был Каспер. Орден, ёпть, даже дали. Хотя, он молоток - отыграл своё. Я его за это не корю... Но он ооочень высокомерный тип. И все эти бои, в которые я входил. По идее сносил я примерно тридцать-сорок процентов экспы у Каспера, но всё же… Больше чем ктолиботонибыл... но Каспер вру... вносил реал, вроде, но на ранних порах. Не буду на него гнать, вносил он... Скажем так - он вносил, но не столько чтоб валить двести пятьдесят чел за бой. Пятьдесят-сто трупов от его ударов... мдяяя. Фантастика была тогда - четыреста уворота и триста пятьдесят крита перешибали почти весь Химер-Сити! Там были скрытые и ооочень скрытые параметры. Думаю, по три тыщи на все было у него. Ах, дааа - у него броня была по сорок еще. Да создайте сейчас мод примерно такой же - четыреста уворота, крита и сорок брони - и сто чел по сто уворота, сто антиуворота и тридцать-сорок урона… завалят. А тогда - неее – уворооот, вы чёёё... крииит! Арты! Все за артами! Завалим Каспера!!! В эту секунду я потянулся к своей чашке кофе, но рука прошла сквозь неё как сквозь мираж. Всё, что было в кафе, в том числе и мои собеседники, всё, что я видел, стало плоским, нереальным и исказилось волнами как от брошенного в воду камня. Голова закружилась, я успел только подумать, что это какое-то «левое» кафе и здесь, видимо, наливают «левый» кофе, как в тот же миг видение растаяло. Улица приобрела привычные очертания, дома перестали раскачиваться. Подростки, которые обсуждали события недавних футбольных матчей, пришли, наконец, к консенсусу. Правда, они так и не решили, какой из российских футбольных клубов круче – Зенит, ЦСКА или Локомотив, но при любом раскладе на четвёртом месте стабильно оказывался Спартак. Когда способность адекватно воспринимать окружающее вернулась, я обнаружил, что по-прежнему прижимаю папку к груди левой рукой. А, вот, в правой - рефлекторно комкаю лист бумаги. Развернув его, я увидел, что это такой же лист, как и все остальные в этой папке. Судя по номеру – последний. При свете яркого уличного фонаря я прочитал: «Не остановит время вечный бег. Остановился, перечитал последнюю строчку ещё раз и мысленно обругал автора за «нераскрытие темы». Что значит - «снова»? На этом стихотворные строчки заканчивались, но дальше был ещё текст: «Сегодня я встретил его на площади Морской Звезды. Он шел, невидим и неосязаем мимо парней обсуждавших кто сильнее – Локо, ЦСКА или Зенит...» В этот момент я почувствовал, что моё сердце как бы погрузили в лёд. Тысячи тонких ледяных иголочек ужалили изнутри. Дыханье перехватило, и каждое усилие сделать хоть один вдох вызывало нестерпимую боль. Из последних сил я взглянул вверх и на фоне полной Луны увидел ЕГО. Химерийский Призрак смотрел на меня своими глазницами, в которых вместо глаз была пустота. Нет, не чёрная бездна, не тьма могилы. Там было именно – «ничто». Парни на улице наверняка должны были заметить и Призрака и то, что со мной происходит, и я в порыве отчаянья смотрел на них, пытаясь изобразить хоть какое-то подобие крика. Я уже не различал их лиц. Вместо лиц были только плоские цветные пятна, а последнее, что я увидел - мелкие щербинки и камушки на асфальте, который вдруг встал передо мной вертикально.
Я подскочил, словно через меня пропустили электрический ток, когда манящая пропасть забытья, казалось, уже распахнулась передо мной. Тот же стол и лампа в Библиотеке, та же папка на столе. Сколько же времени я был в отключке: мгновение, час, сутки? Электронные часы беспристрастно показывали, что сейчас глубокая ночь или, можно сказать, очень раннее утро. Нельзя так долго сидеть в Терре – чего только не привидится! Стряхнув остатки сна, попытался сосредоточиться на чтении, но первый лист в папке был пуст! Ничего не было и на втором листе и на третьем. Перебрав их все, я убедился, что в странной папке была просто пачка чистой бумаги. Бумага была та же, не слишком старая, хорошая такая бумага. И даже листы пронумерованы, но ни каких стихов, ни каких намёков на Легенду о знаменосце. Но строчки текста, как навязчивое видение, упрямо всплывали в сознании, путались, сталкивались, переворачивались и кружились вихрем. Схватив ручку, я стал поспешно записывать их, заполняя страницы из папки, перенося на бумагу знакомые значки букв. Работал без остановки, забыв о сне и кофе, около часа, пока не записал всё, что помнил. Всё это время мне казалось, что это и не я вовсе, что кто-то другой, неведомый, водит моей рукой. Что это не мои, а чьи-то мысли превращаются в слова, предложения, формулировки, и, даже, рифмованные строчки. И такое ощущение не покидало меня, пока я не написал всё, до последней страницы: «Сегодня я встретил его на площади Морской Звезды. Он шел, невидим и неосязаем мимо парней обсуждавших кто сильнее – Локо, ЦСКА или Зенит. И только в лунном свете я поймал его взгляд и понял всё, что он не хотел мне сказать. В пыльных архивах университетской библиотеки, там, куда никто не заглядывает, я разыскал эту историю и вам её пересказал. Если вдруг, вы заметите этот призрак – прячьте глаза, не встречайтесь с ним взглядом, не навлекайте на себя проклятие». Едва я успел записать свою поэму-сон, как вихрем влетел Песок: - Ну, как?! Ты получил письмо от Губернатора? Вот так. Вот так сразу и сказал – ничего другого не придумал. Повисшая тишина угнетала, и я решился её нарушить: - Что думаешь? С Сашкой творилось что-то странное. Всегда весёлый и полный энергии он… Я забеспокоился. В таком состоянии Саша непредсказуем, может исчезнуть надолго, начать искать приключений и попасть в какую-нибудь неприятную историю. А я буду переживать, волноваться. Но не вправе и не стану пытаться его остановить. Я же не могу ему объяснить, что переживаю и волнуюсь за него. Ведь стоит только попытаться – и это самый верный способ оттолкнуть от себя человека. Но сейчас я должен срочно прервать эту затянувшуюся паузу: - И не молчииии! Хоть песенку спой! Чего делать? Месяц, другой – и он уйдёт служить в армию. Армию самой воюющей страны. Я стараюсь не думать об этом. Стараюсь не вспоминать, как он поехал работать на несколько дней, и в то же утро там взорвался автобус с рабочими. Перед отъездом он изменил информацию о персонаже. В графе «имя» Саша написал: «Забудут». Да, я знаю, что нельзя. Нельзя смешивать «реал» и «виртуал», но легко ли это сделать? Что я должен был чувствовать, когда он, наконец, вернулся, да ещё на день раньше срока?! Наверное, я ничего не должен чувствовать, должен отгородиться от всех эмоций матовым стеклом монитора и видеть только буквы и растровые картинки. Может, у кого-то это неплохо получается, тогда расскажите, как вы это делаете? А я не удержался, как только увидел его в Сети, то подарил «хрустальное сердце»: администратор private : Действие "Получить хрустальное сердце по товарному чеку" окончено. Любовь - коммунистический рай. Каждый для другого – ангел. Администратор, эта – пять! Вместо сомнений у тебя чёткие определения в соответствии с алгоритмом. Всё разложено по полкам, и коммунистический рай выдан по товарному чеку. Мы тогда ржали секунды три. Вот бы сейчас тоже так что-то переключить и сломать логику разговора. Администратор, ну, где ты?! - Как это потерял? Я уже задумал тут рассказик «в тему», ещё до переписки. Теперь буду ваять потихоньку. У меня это медленно - организационных вопросов много решать приходится. Да и сам видишь… Кста, есть один известный тебе человек. Да и всем известный, который целится возродить Розу Мира. Мы гнёмся, но не ломаемся! – сказал я, пытаясь найти повод для положительных эмоций, или хотя бы просто – для того, чтобы поговорить. Вот скажи, Читатель, теперь ты убедился, что автор предупреждал тебя в самом начале совершенно искренне? За каким чёртом ты всё это читал, прыгая через строчки и пропуская целые абзацы? Ведь это игра, а игра – это отдых и положительные эмоции. И никто не заставляет тебя эти эмоции покупать – читай Пользовательское Соглашение. В крайнем случае, ты всегда можешь сослаться на болезнь или проблемы в реале и уйти. И нефиг выделываться! Надоел! Да и ради чего? Чтобы преодолеть свои комплексы? Кто-нибудь может объяснить?! I'm alive, I'll give you all my time, I'll put it all on the line, hey, Find a way... - Ничего, Саша. Ещё не вечер, - рассвет в Терре короткий, изображение ночной Безымянной улицы сменилось яркой картинкой дня, и я повторил: - Ещё не вечер, Саша. © Химер-Сити, 2 октября 2005 года. © Copyright: Иногдаты, 2011.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
