Нейтральная полосаУ нас ничего не клеилось с ПТУРом. То мешала "зеленка", то спорили из-за места, то из-за цели. Я снова морозил на шахте и в поле кости, рисовал карту для операции. Сидели мы над ней не по одному часу в день. Но никуда не лез этот ПТУР!.. Ну, не получалось одной ракетой накормить всех "укропов". Промажешь, и больше сюда никого не дождешься. Нужно было врезать наверняка. А это только тесный контакт. Решили: бить всю колонну. Классическая на дороге засада: удар огнеметами, работа пулемета и автоматчиков, бросок к дороге группы захвата, как минимум, один пленный врага, и улепетывать, пока не прилетела подмога. Всё шло у нас складно, да вот кончилось время передовой, и нужно было возвращаться обратно в пьяную берлогу Сочи. Откуда до нас изредка долетали слухи о "боевых буднях" макеевского отряда: "Да, вчера опять ездили шлюх охранять...", "Лежим на кроватях...", "Пьяный караульный сам в "роботы" сдался...", "Сочи себе новое звание присвоил - полковник..." Как можно было добровольно возвращаться в этот кошмар? И Орда ежедневно отправлял в ту сторону сказки, что мы скоро вернемся, вот только закончим одну операцию. А с той стороны кипел в приемной у Сочи Находка - мелкокалиберный интриган, что остался без славы: "Это - изменники! Они специально сбежали, чтобы предать! Это всё чёрт их седой - Орда! Он у Севера сидит на ушах, а тот его слушает. Они скоро весь твой отряд к себе перетащат. У тебя некем будет командовать... Надо их срочно вернуть! Оружие отобрать! Арестовать если что!.." - и всё в таком духе. И Сочи под напором непьющего оратора потихоньку и сам начал подозревать нас в измене. "Подождем еще, - ворочал он пересохшим с похмела языком - всю неделю обмывали полковника. - Значит нужны. Я Северу верю". Тогда Находка разливал свое бешенство среди оставшихся россиян: "Мне передали, что они там говорят: мол, мы-то парни крутые на передке, а там в тылах захудалые, дрянь-мужичонки сидят!" И скоро с нами перестали общаться, звонить и писать, оставшиеся на базе "интернационалисты". А затем мы и сами махнули на них рукой: извините, ребята, мы не шалав на Донбасс ехали охранять. У нас получилось от Сочи уйти, и вы сами хозяева своих судеб. Не дождались разгрома колонны, пропали с шахты Алекс и Че Гевара. Говорят, вернулись к себе в отряд, и там их простили. Через "нейтралку" туда-сюда весь день ездят местные, кто на машине, кто на велосипеде, а кто и пешком из Новороссии в Украину и обратно. К ним все привыкли, и мало кто обращает внимания. У людей работа в соседних поселках, родственники, дела. Ни мы, ни "укропы" не делаем им препятствий. Лишь иногда просим открыть паспорта. Пришел один местный прямо к Орде: "Дай телефон. Поговорить с тобою хотят". Уже вечером позвонили с той линии фронта. На проводе командир роты майор ВСУ, что напротив. Смеется: - Мы вас знаем! Видели, как вы у нас под носом лазите... Слушай, я тут сейчас по "нацикам" минами долбану. Вы не вмешивайтесь, если что. Ну, по нам не стреляйте. Идет? - Идет! - тоже смеется Орда. - Встретится надо, командир. - Завтра на дамбе. - Значит, созвонимся. И вот через полчаса украинский "Правый сектор", что окопался вправо по фронту, ловит с небес украинские мины. Откуда им знать от кого. Наконец и от "правосеков" вышла "ответка": пошли в белый свет, как в копеечку нацистские мины. Летит где-то над городом, летит прямо в город, летит и свистит... Бомбят, как картошку солят. Утром пораньше Орда появился на передовой дамбе - насыпью между "совком" и оврагом, прихватив с собой пулеметчика Архана. По дамбе до войны шла дорога, сейчас в середине гигантская воронка - взорвали, чтоб не проехала техника. За дамбою поле "нейтралки", дальше поселок, где уже вражеская земля. В поле уже с утра, к нам и от нас, ходят люди. Архан заговаривал с каждым на дамбе по-азербайджански и делал страшнее лицо. Протоптались они полчаса и после ушли. "Укропы" прикатили в обед. На БТРе, с пехотой поддержки, с двумя флагами на броне - "жевто-блакитным" и белым. Оставили технику с края поселка, спрятали в кустах снайперов и "Утес". Это мы со Связистом всё точно видели с высоты шахты, где под прицелом две стороны. Нас оставил Орда наблюдать, сам же подался на встречу с Доком и Сапогом. Втроем они идут через поле, по черной дороге в желтой, как масло, степи. Навстречу шагает украинский ротный с двумя своими бойцами. Две сотни метров меж ними, и садится у обочин прикрытие. Орда идет с ротным навстречу друг другу, с поднятыми руками, давно сложив на землю оружие. Оба в зеленых ношенных камуфляжах, в черных вязанных шапках, в голубых десантных тельняшках... Оба одному молятся Богу, оба говорят на одном языке. "Что ж вы, славяне, наделали?.." - гляжу я высоко с голубого неба под ноги в желтую степь. А они идут, идут и идут... Длинные, с поднятыми руками, всматриваясь в лица друг друга... И вот подошли. И вот сразу с размаху обнялись. - Ну!.. - отступило у нас со Связистом от сердца. - Встретились русские! Хорошо, что не будем своих убивать! Связист снимает бинокль, и перебрасывает в руку с плеча автомат. - Приказ Орды... - смотрит он на меня и тянет резину. - Приказ Орды, который тебе велено не говорить. Если что-то пойдет не так, валить всю группу. Его и Сапожника с Доком. Чтоб в плен не попали, - наконец выдыхает Связист. - Врешь! - поверил я сразу напарнику. - Может, что перепутал? Может, только Орду? Этот сидит с испариной на лбу. - Может, правда, попутал немного... Может, только его... - проводит ладонь по лицу бывший старлей. - Я буду бить по "укропам". И по тебе, если станешь стрелять по своим, - выставляю я в окно автомат. - С ума сошел, - негромко проговаривает Связист, давая понять, что сам не исполнит приказа. В середине поля стоят два офицера. Нашли же, где встретится... - Тельняшку по праву носишь? - первое, что спрашивает Орда. - ...По праву, - вдруг сразу захлебнулся майор. - Ладно... Давай к делу, - круто сворачивает Орда. - Сдавайтесь! Мы уже владеем кое-какой информацией насчет врагов. Ровно против шахты стоит территориальный батальон "Волынь" ВСУ. "Укропы" вышли в поле не просто так. Местные соглядатаи, что носятся через фронт, доложили еще с первых дней: "К ополченцам зашла рота русского спецназа!" Это про нас - пятерых "интернационалистов". А нам в свою очередь передали: "Там не хотят с вами драться... Там вообще не хотят воевать... Понимаете?" И Орда верно предложил сразу плен. - Я буду разговаривать только с россиянином. С командиром роты спецназа. Ни с кем из местных, - медленно приходит в себя майор, сразу сбитый с катушек наглым противником. - Я - командир. Я - россиянин, - спокойно достает Орда паспорт. - Сдавайтесь. Ну, что мы, свои в своих, будем стрелять что ли?.. Всем обещаю сохранить жизнь, вывезти отсюда в Донецк, или переправить в Россию. Это по желанию каждого. А кто не сдастся, тех перебьем, - уверенно глядит он в глаза. - С вами чеченцы? - уточняет майор. В точку сработал визит Архана на дамбу четыре часа назад! - Да, взвод кадыровцев, - врет, как часы, Орда. - Не надо резать ребят, слышишь? У нас ребята не хотят с вами драться... - говорит командир за всю роту. - Так и молвят: "Зачем воевать?" У меня пацаны по восемнадцать лет. Нам бы только месяц этот достоять до ротации, и мы уйдем. Мы стрелять в вас не будем... Но и сдаваться тоже - дело серьезное. Конечно, многие бы пошли, но дома семьи. Что после с ними "нацики" сделают, пока мы в плену?.. Мы без боя тоже сдаться не можем. Ты - человек военный, понимать должен. - В твоей роте тоже "нацики" есть! И замполит у тебя - дерьмо! - точно всё знает Орда. - Сколько их? Человек восемь-десять с замполитом? - Ну, да... - удивлен верностью ротный. - А откуда, ты, в курсе про замполита? - А все замполиты - дерьмо! - знает про всех них Орда. - Ты, ставь его в караул, а на посты всех этих десятерых с национальностью. Мы придем ночью и вырежем всю компашку, а роту в плен заберем. Ну, постреляем в воздух, для отвода глаз. Так идет? Они стоят уже боком друг к другу, словно друзья, и вместе смотрят на один горизонт. И нет для них никакой войны. Курят на мерзлом ветру, поднимают воротники, один чешет в ширинке, другой отряхивает на ватный рукав... - Ты, подожди... - не может решиться майор. - Не всё сразу, нужно подумать. Нужно роте сказать... Там ведь не против. Просто ребята не хотят обмануться... Возьмите в плен, только не убивайте... И еще. Мы ополченцам сдаваться не будем, не доверяем. Только России... Но нужно точно план обсудить... Я не могу тебе прямо ответить. Мне нужно время. Хотя бы парочка дней. - Через пару дней может быть уже поздно, - качает головою Орда. - Утечет информация... - Не обману. Можешь в залог взять поселок. Давай, мы подвинемся. Отдадим тебе весь поселок. Занимай прямо завтра, - без боя сдает он землю со своей линии фронта. - Никто не будет стрелять. Слово офицера! Вот снова обнялись, махнули своим, что всё кончено, и пошли друг от друга, не оборачиваясь, с поднятыми к небу руками. Не оборачиваясь, пока не встают из жухлой травы им навстречу обе разведки. Есть верная в жизни примета: обернешься - не вернешься... Утром на шахте скопилась штурмовая группа "Беркута". Всего-ничего - пятнадцать бойцов. Брали самых проверенных, из-за чего в колхозе случился скандал. Демонстративно расплевались с другими и хлопнули дверью пансионата те, кто считал себя мастером Иоганом Кнастером, а его не позвали с собой. - Они же все спецы и все рейнджеры, - ходит во дворе шахты, руки в карманы, на затылке папаха, Японец. - Только вот почему-то одна гранатка упадет с неба, и после опять Японец их будет бегать по подвалам собирать. Как уже было... - Опять АГС?! - возмущается, выбирая для расчета позицию, Синий, подвижный, как ртуть. - Я, что всю войну на нем просижу? Настрой небывалый - идем "отжимать" украинский поселок! Ломать фронт. На ура! По-русски! По прямой дороге, по голому полю, без техники, с собою только пулеметы и огнеметы, а с шахты прикрывает "Утес" Архана и АГС Синего. Впереди украинский батальон "Волынь". Триста каких-то там "западенцев"!.. Что уже завтра будут у нас в плену. У смелого сорок дорог. У труса всегда одна, и по той волки бегают. Но взлома фронта не состоялось. Ночью на шахту прилетали орлы какого-то там отряда; подкатили на "Газели" втроем, привезли с собой фугасов и мин, и растыкали их на дамбе, да по дороге. А рота "Лавина" еще дружески помогала полночи таскать из машины взрывчатку. - ...А кто такие, мы не спросили. Вроде из штаба армии, - хлопает глазами Колобок - командир из "Лавины". - Сказали, свои. Шевроны вроде Донецкой Республики... Да и видать, что свои... - Какой еще армии?!. Какая здесь у вас армия?!. - не может поверить Орда. - Как?!. Ну, как, вы, их пропустили?!. Зачем заминировали?! - Чтобы "укропы" вдруг не полезли, - всё ясно для Колобка. - Идем! - поворачивается на пятках Орда. - Покажешь, где мины. - А нас самих прогнали, когда их закапывали... Мы и не видели... Орда идет к отряду, как вешаться. С опущенными плечами, потрясенный финалом зачистки. - Это - хохлы, - разводит он рукавами. - Это страна такая - "Чипольдория"... На второй день украинский майор позвонил насчет встречи: "Завтра. В то же время, на том же месте". И вот мы на шахте. Эти дни требовались противнику промыть спиртом мозги, прибрать в кучу нервы, поверить в себя. Встряхнуться, запросить подкрепления, выйти оттуда, куда он забрел, собраться из тряпки в кулак. Вдобавок к "волынцам" примчалась разведка из "Правого сектора": - Що, ви, ходити з "колорадами" шепотитися? - Та, шоб вони, злидни, по мирним не стреляти! - Ну, дивитеся у нас!.. Да и у нас в эти дни не окрепло, а больше пошло вразнос. Поселок мы проиграли - раз. Никто не увидел роту русского спецназа со взводом чеченцев - два. Но это всё ерунда. Хуже другое. В городе молнией пронеслась среди ханов и атаманов наградная весть: сдается полным составом украинский батальон. И кому? Какому-то "Беркуту"? Этим ослам на двух копытах?.. Да, мы сами шевелим усами! И уже замерещились разным Михалычам и Стаканычам ордена на жирную грудь. Уже до Донецка долетели известия - прислали репортера с видеокамерой снимать сдачу в плен. - Отдохнешь тут, - показал ему место под забором Орда. Тот не смутился: - Ага. Тут снайпера не достанут. - Какие еще снайпера? - не понял один. - Снайпера за вами будут следить. Михалыч в кустах положил, - резво протрещал репортер. Орда только сплюнул в песок: - Сейчас стрельнут в хребтину, ты на видео снимешь, а потом вывернут, как чулок, что я ходил в плен к "укропам" сдаваться. Да, слава богу, свои пристрелили... И вот снова черная утоптанная дорога, в желтой донецкой степи между Украиной и Новороссией. Несутся по небу белые рваные паруса, валяется в сером бурьяне разведка, замерли зелеными глыбами украинские БТРы, и шагают друг к другу парой - левой да правой, два командира... - Я старый, ты молодой... запыхался, топая в гору Орда. - Ну, как сам? - Да, всё нормально. Я не с пустыми руками пришел, - достает из бушлата коньяк украинский офицер. - Я сам выпью, чтобы ты понял, что я не принес чепухи. Пришли, будто на царский день, два товарища. Один стоит, запрокинув голову, воткнув в горло бутылку. Второй держит себя за горло, захлебываясь от кашля. - Да, я не пью полных пятнадцать лет. Угощайся вот, сигареты "москальские"... - протягивает пачку Орда. - Ага, - кивает майор, и оба долго не могут подкурить на ветру. - Ну, что пацаны-то твои говорят? Домой хотят или в Россию? - уже без надежды справляется сибиряк. - Я все передал пацанам. Ребята воевать не хотят. Воевать никто не хочет. Домой хотят, в Россию не хотят, - как-то потвердел за эти дни вэсэушник. - Давай, таки, как мы договаривались. Село, я смотрю, ты шо-то не занимаешь. - А зачем? Ты веришь мне, я тебе, - уже блефует Орда. - Уходите с нами! Я вас до самого последнего блокпоста в Россию проведу. На хрен нам с тобой это нужно - здесь что-то делить! Хочешь, устроим кино, постреляем в воздух?.. Да завали ты этого замполита-нациста! Мои деды против фашистов воевали... - уже на хрип срывает он голос. - Да, мой дед сам погиб! - затронут за гордое украинец. - Давай, пацанов спасем! Им голову задурили... Моих спасать уже поздно. Они прошли всё, что хочешь. Вы здесь оккупанты. Хотя вы просто выполняете свой долг солдата. Но вы пришли не на свою землю. Вы не на Волыни, а на Донбассе... Зачем тебе пацанов ложить? Воюют они не за Родину, не за Украину. За этот майдан. За идею правосеков, за фашистов!.. - Да, я согласен, - знает очевидное командир. - Но мы люди военные, давай компромисс? Я здесь, ты там. Мы понимаем друг друга. Хотя на меня уже контрразведка работает. - Выпускай пацанов, командир. Пусть, кто может, уйдут, - давно всё понял, и заканчивает встречу Орда. Здесь больше не о чем говорить. - У тебя контрразведка, а у меня сто чертей за спиной воду мутят... Давай, через час позвони. Сядь, выпей стакан водки, всё взвесь и скажи. Давай, командир, подняли руки и пошли. Удачи! Я жду звонка. Ушли, сорвав белый флаг, украинские БТРы и притопал на шахту Орда без всяких надежд. - А... - махнул он рукой. - В камень стрелять, только стрелы терять... Через полчаса "укропы" отбомбились из АГС по нейтральной "зеленке". Лазили по кустам или снайпера Михалыча, или разведчики из "Лавины". А скоро на связь вышел майор, что попенял Орде на нарушение уговора. - Да, то не мои, я тебя не обманывал, - не врет наш старик. - Вы, что решили, скажи! - Ну, слушай, - ровно говорит в трубке второй. - Мои пацаны с вами воевать не хотят. Но сдаваться не будут. А если пойдете на нас в наступление - будем драться. Но я на вас наступать не буду. - Ясно, командир. Ну, удачи! - попрощался Орда. "Будем драться"... Вот это по-русски! И мы зауважали майора, как офицера. И решили: будем брать колонну. Пусть меч решает судьбы мира. © Copyright: Он Ол, 2017.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
