А теперь я почитаю...К слову о "стадности". Прекрасную реплику бросила вчера в facebook Елена Зелинская: А ТЕПЕРЬ Я ПОЧИТАЮ, как мои друзья, с которыми я работала, путешествовала, собирала и создавала, придумывала и мечтала; почитаю, как мои друзья будут объяснять, как это правильно - стрелять в народ. От себя: Собственно, африканское социальное неравенство и коррупцию многие уже оправдали. А один мой знакомый поэт с помощью дара слова поставил эти явления страны третьего мира на "онтологическую" основу.
— Насчет тем вопрос неочевидный: вопрос в том, появились ли какие-то новые эмоции. Россия — это такой своеобразный остров Ифалук. Книга Бейтса и Эббота рассказала о принципиально новых эмоциях, которые знают жители этого острова, и которых нет больше нигде. Фаго, например — сложное сочетание любви и жалости, а кхер — радости и агрессии. — Вот в России тоже есть в последнее время множество новых эмоций, которых вы нигде в мире не найдете. Скажем, горькая радость от возвращения в родное, давно знакомое, но неприятное состояние; умиление, ужас и восторг от очередного круга истории, от самовоспроизводства матрицы. В этом смысле да, тем стало больше. — Или, скажем, другая сложная эмоция — стыдная радость быть плохим, осознанное греховное наслаждение от присоединения к глупому и злобному стаду. Или сладкое состояние униженности и гордости от сознания своей уникальности, но не почетной, а скорее унизительной. Этих новых состояний заметно прибавилось после того, как Россия в последние двадцать лет зашла на новый круг своей истории и, наконец, смогла его увидеть, осознать (раньше почему-то думала, что развивается по спирали). — Что касается статуса — он мало меняется на протяжении российской истории. Литература — единственный инструмент самосознания общества, и писателя традиционно чтут. Травят иногда, но это тоже форма почитания. (Из интервью Д. Быкова) © Copyright: Константин Жибуртович, 2017.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
