57. В. Шкловский о Писателях57. В.ШКЛОВСКИЙ о ПИСАТЕЛЯХ (извлечение из «ГАМБУРГСКОГО СЧЁТА» Авторская позиция была непривычной. И. Василевский считал, что везде, где ни рисует «самого себя» Шкловский, «он оказывается изумителен. Но чем ярче его дарование, тем отчетливое выделяется та бестактность, развязность, дешевое хвастовство и необычайное самодовольство». Главным героем книги «Удачи и поражения Максима Горького», отмечал другой современник, является Виктор Шкловский. Как особую литературную позицию этот авторский угол зрения оценивал в конце 20-х гг. В. А. Каверин: «Ни о чем другом он говорить не может – когда он говорит о Хлебникове, Якобсоне, Грине, Маяковском, – он говорит о себе. Важнейшую роль Шкловский сыграл в истории группы «Серапионовы братья», в состав которой вошли некоторые из его слушателей по студии при издательстве «Всемирная литература» и по Литературной студии Дома искусств. Он – не только автор первой статьи о «серапионах», но активный участник собраний, хотя и не являвшийся формально членом группы (по одним источникам получивший прозвище «брат скандалист», по другим – «брат беснующийся»), благодаря его старания увидел свет сборник Серапионовы братья. Альманах первый (1922 г.). Признавая свое влияние на «серапионов», Шкловский уточняет: «Лунц, Слонимский, Зильбер, Елизавета Полонская – мои ученики. Только я не учу писать; я им рассказал, что такое литература». Нет, дело в том, что наследование при смене литературных школ идет не от отца к сыну, а от дяди к племяннику. Внизу ходил, не сгибаясь в пояснице, Николай Степанович Гумилёв. У этого человека была воля, он гипнотизировал себя. Вокруг него водилась молодежь. Я не люблю его школу, но знаю, что он умел по-своему растить людей. Он запрещал своим ученикам писать про весну, говоря, что нет такого времени года. Вы представляете, какую гору слизи несет в себе массовое стихотворство. Гумилёв организовывал стихотворцев. Он делал из плохих поэтов неплохих. У него был пафос мастерства и уверенность в себе мастера. 4.1 Толстой не был классиком, он был одним из решительнейших деканонизаторов мировой литературы. Мы должны признать значительность не только толстовских утверждений, но и его отрицаний. 4.2 Лев Толстой писал Леониду Андрееву: — Думаю, что писать надо, во-первых, только тогда, когда есть мысль, которую хочешь выразить, так неотвязчива, что она до тех пор, пока, как умеешь, не выразишь ее, не отстанет от тебя. Всякие же другие побуждения для писательства,— тщеславные и, главное, отвратительные, денежные, хотя и присоединяющиеся к главному: потребности выражения,— только могут мешать искренности и достоинству писания. Этого надобно очень бояться. Второе, что часто встречается и чем, мне кажется, грешны особенно нынешние современные писатели (все декадентство на этом стоит),— желание быть особенным, оригинальным, удивить, поразить читателя. Это еще вреднее тех побочных соображений, о которых я говорил в первом. Это исключает простоту, а простота необходимое условие прекрасного. Третье — поспешность писания. Она и вредна и, кроме того, есть признак отсутствия истинной потребности выразить свою мысль. Потому что, если есть такая истинная потребность, то пишущий не пожалеет никаких трудов, ни времени, чтобы довести свою мысль до полной определенности, ясности. Четвертое — желание отвечать вкусам и требованиям большинства читающей публики в данное время. Это особенно вредно и разрушает вперед уже все значение того, что пишется. Значение ведь всякого словесного произведения только в том, что оно не в прямом смысле поучительно, как проповедь, но что оно открывает людям нечто новое, неизвестное им и большей частью противоположное тому, что считается несомненным большой публикой". 4.3. …..Здесь говорится, как будто, о свободе. Но здесь, на самом деле, говорится не о свободе, а о законе противоречия. Декаденты боролись в своем материале. Толстой выбрал другой материал. Его идеология, его толстовство, художественное построение, создание противоположностей тому, чем думает время. Мы сейчас на Толстого не обижаемся, а для Салтыкова-Щедрина „Анна Каренина" — роман из быта мочеполовых органов. 4.4 О КРИТИКЕ ШЕКСПИРА ТОЛСТЫМ «Что такое искусство?» и статья Толстого о Шекспире на самом деле очень толковая поэтика, но взятая с осуждением. Между тем это просто определение факта; из того, что поэтика Шекспира не совпадает с поэтикой Толстого, не вытекает ничего, кроме того, что у разных эпох разные представления о художественном. 4.5 Любопытно отметить, что Горький не все записал о Толстом. Много из своих рассказов он или не записал, или не захотел записать. Передаю один из рассказов (конечно, не дословно). – Дочери Льва Николаевича принесли к балкону зайца со сломанной ногой. «Ах, зайчик, зайчик!» Лев Николаевич сходил со ступеней. Почти не останавливаясь, он взял своей большой рукой зайчика за голову и задушил двумя пальцами, профессиональным охотничьим движением. 4.6 Манера печатать свои письма при жизни – старая. Вытеснение письмами и мемуарами «художественной прозы» – явление в истории литературы. О том, что письма вытесняют из литературы выдумку, писал не Розанов, а Лев Толстой. 4.7 Говорят, Лев Толстой давал переводить себя на французский язык, и другому человеку давал переводить французский текст на русский и смотрел, то ли получилось, что он написал. И сердился на то, что слова не подчиняются. 4.8 Сколько борьбы было вокруг литературного языка, как боролись за то, чтобы не был он литературным, как разрушал его Толстой своими «что» и «который» и Достоевский своими повторениями. Валентин КАТАЕВ, с моей точки зрения, хорош не там, где он старается, написал превосходнейший приключенческий роман «Растратчики» на нашем материале. С новой линии – бесполезности приключений – он дал сюжет Ильфу и Петрову для книги «Двенадцать стульев». Сюжет он взял недалеко. У Конан Дойля есть рассказ «Шесть Наполеонов». Итальянец, формовщик бюстов, спрятал черную жемчужину в гипсовую массу головы одного бюста. Бюсты проданы. Итальянец ищет бюсты и разбивает их. Позднее режиссер Оцеп сделал из этого сценарий «Кукла с миллионами». Еще позднее сюжет снова ожил. Он ожил в лучшем качестве, чем был рожден. В схеме, предложенной Катаевым, Остапа Бендера не было. Героем был задуман Воробьянинов и, вероятно, дьякон, который теперь почти исчез из романа. Бендер вырос на событиях, из спутника героя, из традиционного слуги, разрешающего традиционные затруднения основного героя, Бендер сделался стихией романа, мотивировкой приключений. Несмотря на смерть, он, как настоящий удавшийся герой, ожил. Он был убит, но не исчерпан. Герои же романов приключений могут быть только исчерпаны, а не убиты. Он ожил в «Золотом теленке». ИЛЬФ и ПЕТРОВ – чрезвычайно талантливые люди. Когда я их вижу, я вспоминаю Марка Твена. Мне кажется, что чуть печальный Ильф с губами, как бы тронутыми черным, что он – Том Сойер. Фантаст, человек литературный, знающий про лампу Аладдина и подвиги Дон Кихота, он человек западный, культурный, опечаленный культурой. Петров – Гек Финн – видит в вещи не больше самой вещи; мне кажется, что Петров смеется, когда пишет. Вместе они работали в «Гудке». Они – законнейшие дети южно-русской школы (ОДЕССКОЙ – см. Рейтинг-32 http://proza.ru/2016/10/21/785), больше всех от нее взявшие, больше всех ее превратившие. РЕЙТИНГ ПИСАТЕЛЕЙ – ОДЕССИТОВ № РЕЙТИНГА/ПИСАТЕЛЬ 18.05.2021 г.
© Copyright: Евгений Говсиевич, 2021.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
