Поймали злые омоновцы храброго беларусского Кибальчиша-Крепыша и ну его пытать: "Как вы умудряетесь на марши собираться? Мы уже и проспекты перекрыли, и во дворах засады сделали, и метро взорвали -- а вы все равно собираетесь по двести тыщ!"
Ничего не ответил им Крепыш, только рассмеялся в лицо.
Привязали его тогда злые омоновцы к стулу -- и давай БТ да СТВ показывать: про то, что протест сдулся, про подлецов митингующих, что позвоночники милиционерам ломают, про тайное мировое правительство. Но Крепыш сначала просто смеялся, а потом как запел Цоя, аж телевизор взорвался
Рассвирепели тогда омоновцы и стали пугать Кибальчиша судами да тюрьмами -- а он в ответ "Муры" поет так, что стены на Окрестина трясутся.
Задумали тогда злые омоновцы пытку самую лютую. Вывели Крепыша в город Минск и заставили клумбы топтать, на красный свет дорогу переходить, прямо в обуви поставили ногами на скамейку.
Не выдержал такой пытки Кибальчиш-Крепыш, расплакался:
-- Ладно, так и быть... Все расскажу.
Обрадовались омоновцы и снова спрашивают: "Как вы умудряетесь на марши собираться? Мы уже и проспекты перекрыли, и во дворах засады сделали, и метро взорвали -- а вы все равно собираетесь по двести тыщ!"
-- Да фиг его знает, -- честно сказал Крепыш. -- Сам в шоке.
