Подстрочники и переводы
Excerpt from W. Kurt's "cat's Cradle" - "Mona"
Frank took Mona to her father's cave and left us alone.
At first it was difficult for us to talk. I was afraid. Her dress showed through. Her dress is blue. It was a simple dress, held lightly at the waist by a thin cord. Under the dress was the beautiful Mona herself. "Her breast is like the fruit of a pomegranate."..it's really just a young woman's breast.
Bare legs. Nothing but beautifully polished nails and thin gold sandals.
– How do you feel?" I asked. ' my Heart was pounding. Blood pounded in my ears.
"You can't make a mistake," she assured me.
I didn't know what bokononists usually greet these words shy person. And in response, I began to discuss whether it is possible to make a mistake or not.
"Oh, my God, you have no idea how many mistakes I've already made. "Do you know what Frank just said to me?"
"About me?"
"Everything, but especially You.
– Did he say I'd be yours if you wanted me?"
– Yes.
"It's true.
– I…
"What?"
– I don't know what to say…
"Bokomaru will help," she offered.
– How?"
"Take off your shoes!" "stop it!" she commanded. With extraordinary grace, she kicked off her sandals.
I'm a long-lived man, I've known almost fifty women. I can say that I have seen a woman undress in any form. I saw the curtain pull back before the final scene.
And yet the one woman who made me groan as soon as I took off my sandals.
I tried to untie my shoelaces. None of the suitors were more confused than I was. I took off one Shoe, but I didn't take off the other, because I tightened the cord even more.
I broke my nail on the knot and finally pulled off the Shoe without untying it.
Then I tore off my socks.
Mona was already sitting with her legs stretched out, her rounded arms resting on the floor behind her, her head thrown back, her eyes closed.
And I had to do it for the first time ... for the first time, for the first time... my God…
Boko-Maru.
I almost lost my Mona.
– Is it easier to talk to me now?" Mona asked.
"It's like we've known each other for a thousand years," I said. I wanted to cry. "I love you, Mona!
– And I love you." She said it quite simply.
"What a fool Frank is.
– Why not?"
"I gave up on you.
– He didn't love me. He was going to marry me because "daddy wanted me to." He loves someone else.
"Who?"
"A woman in Ilium.
This happy lady must have been the wife of Jack, the owner of the lover's Corner.
– Did he tell you?"
"You said it today when you gave me back my word of honor and told me to marry you."
- Mona ...
- Yes?
- do you... do you have anyone else?
– Yes. A lot, " she said at last.
– Do you love many people?"
– I love everyone.
– How… In the same way as me?
"Yes," She said, as if she didn't know it would hurt me...
***
Отрывок из книги В. Курта"Колыбель для кошки" - "Мона"
Фрэнк привел Мону в пещеру ее отца и оставил нас вдвоем.
Сначала нам трудно было разговаривать. Я оробел. Платье на ней просвечивало. Платье на ней голубое. Это было простое платье, слегка схваченное у талии тонким шнуром. Под платьем была сама - прекрасная Мона. «Грудь ее как плоды граната»...на самом деле просто юная женская грудь.
Обнаженные ноги. Ничего, кроме прелестно отполированных ноготков и тонких золотых сандалий.
– Как вы себя чувствуете? – спросил я.-- Сердце мое бешено колотилось. В ушах стучала кровь.
– Ошибку сделать невозможно, – уверила она меня.
Я не знал, что боконисты обычно приветствуют этими словами робкого человека. И я в ответ начал обсуждать, можно сделать ошибку или нет.
– О господи, вы и не представляете себе, сколько ошибок я уже наделал. Перед вами – чемпион мира по ошибкам, – шептал я. – А вы знаете, что Фрэнк сейчас сказал мне?
– Про меня?
– Про все, но особенно про Вас.
– Он сказал, что я буду вашей, если вы захотите?
– Да.
– Это правда.
– Я…
– Что?
– Не знаю, что сказать…
– Бокомару поможет, – предложила она.
– Как?
– Снимайте башмаки! – скомандовала она. И с необыкновенной грацией она сбросила сандалии.
Я человек поживший, я знал почти полсотни женщин. Могу сказать, что видел в любых вариантах, как женщина раздевается. Я видел, как раздвигается занавес перед финальной сценой.
И все же та единственная женщина, которая невольно заставила меня застонать, как только сняла сандалии.
Я попытался развязать шнурки на своих ботинках. Хуже меня никто из женихов не запутывался. Один башмак я снял, но другой нет, потому что шнурок затянул ещё крепче.
Я сломал ноготь об узел и в конце концов стянул башмак не развязывая.
Потом я сорвал с себя носки.
Мона уже сидела, вытянув ноги, опираясь округлыми руками на пол сзади себя, откинув голову, закрыв глаза.
И я должен был совершить впервые… впервые, в первый раз… господи боже мой…
Боко-мару.
Я чуть не потерял мою Мону.
– Теперь тебе легче говорить со мной? – спросила Мона.
– Будто мы с тобой тысячу лет знакомы, – сознался я. Мне хотелось плакать. – Люблю тебя, Мона!
– И я люблю тебя. – Она сказала эти слова совсем просто.
– Ну и дурак этот Фрэнк.
– Почему?
– Отказался от тебя.
– Он меня не любил. Он собирался на мне жениться, потому что "папа так захотел". Он любит другую.
– Кого?
– Одну женщину в Илиуме.
Этой счастливой леди, наверно, была жена Джека, владельца «Уголка любителя».
– Он сам тебе сказал?
– Сказал сегодня, когда вернул мне честное слово, и сказал, чтобы я вышла за тебя.
– Мона…
– Да?
– У тебя… у тебя есть еще кто-нибудь?
Мона очень удивилась.
– Да. Много, – сказала она наконец.
– Ты любишь многих?
– Я всех люблю.
– Как… Так же, как меня?
– Да. – Она как будто и не подозревала, что это меня заденет...
Другие статьи в литературном дневнике:
