***
1. Ярмо
Яркая полоса солнечного света, проникающая в полумрак комнаты сквозь щель в полотняном пологе, отбрасывала на грубо сколоченный из досок стол световое пятно. Оно выхватывало из предрассветного сумрака край пергаментной кожи, кисть писца с обгрызенными ногтями в заусеницах, запачканные чернилами пальцы, сжимающие тростниковый кольмос, чернилку из обожжённой глины, так напоминающую фигурки продаваемых на иерусалимских базарах божков; луч просвечивал насквозь раздуваемый веющим из оконного проёма ветерком локон волос,золотя его,очерчивал световой окантовкой молитвенно шепчущие что-то пухлые губы, скользил по носу с горбинкой и редкому юношескому пуху на заострённом подбородке. Свет не коснулся пока ещё венчающей голову писца круглой кипы-ермолки, и оттого её чёрный бархат, впитавший в себя всю глубину ночи, казался ещё более непроглядным.
Остановясь выводить похожие на флажки, топорики и посохи буквы, Варух, задумался, глядя на то, как в луче света роятся пылинки, взблескивая , словно золотые песчинки в лотке старателя, добывающего драгоценный металл для того, чтобы он стал либо золотым тельцом в храме Ваала,либо позлатил луннорогое изваяние Астарты, либо отлился в жертвенные чаши и семисвечники для Скинии Завета на Храмовой горе, где склонившие крылья два отлитых из золота серафима стерегут замурованные в блистающий саркофаг скрижали Моисея, сосуд с манной и расцветший однажды миндальный посох Аорона.
Поднявшись из-за стола, на котором кроме писчих принадлежностей на слоистые кипарисовые доски отбрасывали тени остатки утренней трапезы - кувшин с виноградным вином, краюха хлеба, оливки в медной тарелке, надкушенное яблоко,-он протянул руку за яблоком и шагнул к окну. В песочных часах на другом краю стола все песчинки уже перетекли в нижнюю колбу, и значит прошло больше часа, как накатившие воспоминания о вчерашней проповеди Иезекииля на базарной площади, усадили Варуха за стол - и он принялся воспроизводить на свитке громоподобные обличения в адрес предавших Яхве иудеев. Всё происходившее вчера стояло перед глазами.Он никогда не писал под диктовку-память воспроизводила увиденное и услышанное с неумолимой точностью, словно кто-то возвращал песчинки песочных часов в верхнюю колбу -и он чудесным образом оказывался там, где был вчера.
Надкусив недоеденное яблоко, Варух сделал несколько шагов к окну, откинул полог,
из грубой ткани, какую развешивают пастухи на жердях чтобы спастись от палящего солнца и отодвинув колеблемый дуновением край шторы, вынужден был заслонить глаза ладонью.Солнце! Оно уже поднялось над плоскими иерусалимскими крышами-этим скоплением разновеликих построек, облепивших плотной чешуёй некогда принадлежавшую язычникам хананеям землю. Так захотел Яхве. Он направил Моисея из Египетского плена в землю обетованную. И пройдя сквозь горнило испытаний, преодолев подобную громадным песочным часам пустыню, иудеи обрели эту землю. Так было угодно Богу - рухнули от звука труб иерихонских стены ханаанской крепости -и победоносный меч Иисуса Навина сделал свё дело.
Яблоко хрустело на зубах юноши. И тут язык писца явственно ощутил, как к кисло-сладкому вкусу спелого яблока примешался вкус горечи и гнили.
Выплюнув не дожёванное на ладонь и отшвырнув недоеденное яблоко, он увидел среди кусочков плода шевелящегося белого червя с чёрной головкой. Отбросив противное месиво и, вытерев ладонь о край одежды, чтобы ещё раз, как из- под козырька, взглянуть из-под ладони на солнце, он прищурился и отвёл взгляд. Нет! На солнце можно смотреть только сквозь закопчённое на огне стекло, как это делают взрослые и по их наущению дети во время солнечного затмения.Дневное Светило! Его обожествляют все кроме евреев. Моисей заповедал нам, что Яхве создал и Землю , и Небо , и Светила небесные. И поэтому Солнце не может быть Богом. А вот греки представляют его в виде исполина Гелиоса, несущегося по небу на огненной колеснице. Египтяне! В каких только обличиях не представляли они Солнце!И в виде диска на голове птице-бога Ра и в образе обожествляемого фараона. У вавилонян солнце очеловечилось и стало богом Шамашем...Но если представить себе все эти солнечные колесницы,оглобли,коней, всех этих божественных фениксов и быков, то становится непонятно -куда они деваются на ночь, где находятся все эти конюшни, хлевы, гнёзда...
Отойдя от окна и чувствуя как проходит онемение в затёкших ногах, секретарь пророка Иеремии, взял со стола кувшин и приложился к его краю. Вино -истинный солнечный эликсир , полученный из гроздей, вызревших на горных склонах Иудеи, -вот живительный напиток, возвращающий силы и дарующий вдохновение!
Утеревшись рукавом и бросив в рот пару оливок, Варух подошёл к стеллажу, который, как и стол для трапез и работы над свитками, соорудил сам из оглобель и досок разбитой телеги, обнаруженной им на заднем дворе этого снятого у богатого, торгующего жертвенными животными еврея домика в тени платана, увитого диким виноградом.
Скрученные в трубки на стеллажах, теснясь друг к другу, отягощали книги Завета знаниями грубые доски арбы, в которой торговец возил скот для заклания его на алтарях. Толстый, как полено, свиток Книги Исайи. Потемневшая от времени, перевязанная кожаным ремешком Книга Бытие. В чехлах из кожи -свитки пророка -из фекойских пастухов пастухов- Амоса, демонстративно женившегося на блудницах Осии, любомудрия и обличения и предсказания Софонии и Наума.Испещрённые греческими витыми буквами кожи греческих мудрецов, папирусы с иероглифическими картинками египтян и чуть в стороне глиняные "таблетки" с клинописью из вавилонской библиотеки. Всё это притекло в библиотеку Иеремии разными путями и предоставлялось в пользование его секретарю. Что-то из этих сокровищ мудрости досталось по наследству от предков пророка, далёким пращуром которого был первосвященник времён царя Давида Авиафар. Что-то Было куплено у купцов и караванщиков, наводнявших Иерусалим со всех концов света.Услужливые греки, надменные египтяне, таящие что-то про себя за белозубыми улыбками в чёрных бородах халдеи, приносящие с собою запах моря финикийцы и покланяющиеся рыбохвостому богу Дагону филистимляне- из Газы и Азота- все стремились в Иерусалим-кто сбыть свой товар, будь -то благовонное миро, пряности, китайские шелка, персидские ковры или рабыни для гарема. Шла и бойкая торговля божками и рукописями. Один норовил сбыть Изиду из слоновой кости, другой серебряную статуэтку лунорогой Иштар. А уж папирусные списки с "Книги мёртвых" или премудрости какого-нибудь грека -имярека из сонма их философов шли за шекель пучок, как какой-нибудь сельдерей на базаре. Но тут надо было держать ухо востро, потому как чуть ли не через одного египтяне, греки и халдеи производили древности
не выходя из своей кочевой палатки.
Варух собирался было вернуться к столу, чтобы продолжить работу над рукописью. Он брезгливо перешагнул через содержимое своего плевка , в котором ещё копошился живучий червяк, и уже мостился на скамейку, когда в дверях появился Иеремия.
-Мне нужно ярмо,- прогремел великан, словно это был сам Олоферн, которому вернули отсечённую его отсечённую пастушком Давидом голову.
- Ярмо,- вскочил Варух, роняя и кувшин с недопитым вином, и чернилку. Красное с чёрным смешавшись , капало на пол, растекалось мутны пятном по свитку.
-Вот я растяпа!- корил себя варух схватив манускрипт и пытаясь стряхнуть с него прилипчивую смесь.
-Где взять ярмо?- не обращая внимания на оплошность секретаря, гудел пророк.
-НЕт ничего проще. На заднем дворе , там где валяются обломки телеги, которые пошли на сооружение стола и книжной полки, рядом с курятником и голубятней для ауспиций лежит великолепное ярмо, мой господин!Хозяин этой овчарни , выдаваемой им за беломраморные хоромы на днях продал быка -и его прирезали в соседнем квартале во славу Ваала. Да вырвался трудяга из лап жрецов -мясников так, что волоча кишки по земле, пробежал до конца улицы, где и отбросил свои идоложертвенные копыта!
- Ну! Ну! Позубоскаль мне ещё! Тут ничего смешного. Иудеи погрязли во языческих грехах и за то им воздастся по делам их! Ох, ждёт их плен вавилонский!- ворчал косматый великан. Выпученные его глаза казалось в полумраке тесной комнатёнки были поражены бельмами(ясновидящему полагалось быть слепым) его драная давно не сменяемая, подпоясанная простым вервием хламида никак не походила на великолепные ризы первосвященника, голову которого увенчивал белоснежный кидар, на шее, мерцая, переливались ониксы,наперсник и ефод были украшены самоцветами- всё это видел на храмовой горе ослеплённый великолепием богослужения Варух. Да ведь и Иеремия как потомственный левит из рода Вениаминова мог теперь быть среди посвящённых в святая святых. Но он своими обличительными речами всё испортил. Он облачился в дерюгу, перестал мыться, он постоянно произносит гневные речи.А теперь ещё просит зачем-то ярмо...
... Раздувая ноздри прямого носа, от переносицы которого , будто крылья орла распластывались брови, двигая выступающим на шее кадыком и сверля Варуха взглядом, пророк взваливал на плечи едва оточенное, тяжеленное бревно, ещё хранящее запах бычьего пота. Они возились с этим атлетическим приспособлением на заднем дворе. Что -то подобное можно было видеть на выступлениях бродячих греческих гимнастов, зарабатывающих на базарах своими представлениями вместе с дышашими пламенем халдейскими повелителями огня, египетскими заклинателями змей и глотателями скорпионов, магами и волшебниками всех мастей, которым доверялись простодушные и удеи, самаряне, амаликетяне и другие насельники многоязыкого и многоплемённого города, божией волей оказавшегося на перекрестье всех караванных путей.
-Ну вот! В самый раз!-покрутил бычьей шеей пророк, стряхивая с ноги трущегося о икру ягнёнка. Пугая разбегающихся гусей, он сделал пробный круг по заднему двору, вляпался босой ногой в лепёху бычьего дерьма, заставил волноваться кур в курятнике и шипеть на себя гусака. Отирая пятку выглянувшей из под края лохмотьев, обнаружившей копытоподобные ноти ступни о клок сена, услужливо протянутый ему секретарём, Иеремия шагнул за ворота.
- Посмотрите, что опять вытворяет этот чокнутый!- крикнул ему вслед кучерявый мальчонка черноголовик сверкая белизной оскаленных в смехе зубов и швырнул в пророка камнем.
- Он что быка из себя изображает?-гусыней прошипела сгорбленная старуха.-Вот ненормальный, а ещё сын левита!
- Он вчера на площади призвал сдаться халдеям!Побить его камнями! -тыкал в сторону ярмоносца клюкой иудей-патриот. Бей его!
-Люди! Что вы делаете! -встал между мгновенно образовавшейся толпой и пророком Варух.- Через его действия и слова с вами говорит Бог.
- Как же , ври да не завирайся!
И камни роем полетели в спину Иеремии, со стуком ударялись о деревяшку ярма и падали наземь.Не обращая внимания на этот камнепад,Иеремия направлялся в сторону возвышающегося над домами дворца.Влача ярмо, подвижник продвигался по улице, приминая босыми стопами ослиные катыши и верблюжьи кучки, над которыми вились мухи.
В него тыкали пальцами выглядывающие из окон, оторвавшиеся от приготовления мацы и опресноков домохозяйки. Вертел у виска, уносимый рабами в паланкине богатый торговец.
Теперь , движущийся по улице пророк был подобен, комете , хвостом которой была увязавшаяся за ним толпа. Какой-нибудь халдейский пророк, наблюдая такое знамение на звёздном небе, напророчил бы близкую беду.
У самых ворот дворца сверкающий латами всадник преградил ему дорогу копьем.
- Куда?
-К царю Седекии с важным сообщением.
-Царь велел не принимать площадных вещателей...К тому же в таком виде...
-Впустить!- появился на парадном крыльце подобный золотому идолу царь иудейский.- Я выслушаю его...
Конь, на котором восседал стражник,учуяв родные запахи конюшни, потянулся губами к Иеремии.Да и сам он , обросший косматой гривой, с ярмом на шее и продолговатым лицом , котором особо выделялись уголья черных глаз и отвислые губы , обросшие кустистой бородой , всей статью своей больше походил на коня, а не на быка.
Возложив руки на края ярма, пророк подымался по ступеням дворца, в котором на его веку уже сменилось несколько царей. Отделившийся от "ядра" хвост толпы обтекая дворец, напирал на крыльцо. Волна напирающих на стражу грозила перехлестнуть через непрочный барьер из коней лат,щитов и копий.
2. Трость и котёл
Иосия
Иеремия совершал немало, если можно так сказать, символических поступков, которые должны были подчеркнуть возможные печальные последствия неверной политики, наступление катастрофы. Так, он получил от Яхве повеление разбить глиняный кувшин, который разлетелся на тысячи осколков. Тем самым он хотел показать, как будет рассеян народ израильский в разных концах мира. За это он был закован в колоду.
Иосия
В другой раз Иеремия взял льняной пояс и, отнеся его к Евфрату, спрятал в расселину скалы, где пояс постепенно сгнил. Подобная судьба предсказывалась иудейскому народу. Перед царём Седекией Иеремия появился с ярмом на шее, подчёркивая грядущую судьбу народа, который будет нести ярмо Яхве, если не прислушается к словам пророка. Слуги сняли ярмо с шеи Иеремии, но тот надел новое железное ярмо и вновь предстал перед царём.
Иоахаз ;;;;;; ;;-;;;;;; ;;; ;;;;;
Иехоахаз бен Йошиягу, Мелех Иегуда
Правил 3 месяца. Смерть: Нехо II, царь Египта, сверг его с престола и заменил своим братом Элиакимом. Увезен в Египет, где и умер.
609–598 609–598 609–598 609–598 Иоаким ;;;;;;; ;;-;;;;;; ;;; ;;;;;
Иехояким бен Йошиягу, Мелех Иегуда
Правил 11 лет. Смерть: естественные причины. В битве при Кархемише произошло на четвертом году его правления (Иеремия 46:2).
598 598 598–597 598–597 Иоахим/Иехония ;;;;;;; ;;-;;;;;;; ;;; ;;;;;
Иехояхин бен Иехояким, Мелех Иегуда
;;;;;; ;;-;;;;;;; ;;; ;;;;;
Ехоньяху бен Иехояким, Мелех Иегуда
Правил 3 месяца и 10 дней. Смерть: Вавилонский царь Навуходоносор II
Иоаким ;;;;;;; ;;-;;;;;; ;;; ;;;;;
Иехояким бен Йошиягу, Мелех Иегуда
Правил 11 лет. Смерть: естественные причины. В битве при Кархемише произошло на четвертом году его правления (Иеремия 46:2).
598 598 598–597 598–597 Иоахим/Иехония ;;;;;;; ;;-;;;;;;; ;;; ;;;;;
Иехояхин бен Иехояким, Мелех Иегуда
;;;;;; ;;-;;;;;;; ;;; ;;;;;
Ехоньяху бен Иехояким, Мелех Иегуда
Правил 3 месяца и 10 дней. Смерть: Вавилонский царь Навуходоносор II послал за ним и привез его в Вавилон, где он жил и умер. Иерусалим был захвачен вавилонянами, а Иоахим свергнут 16 марта 597 года до нашей эры. Названный Иехонией в Иеремии и Есфири.
597–587 597–586 597–586 597–586 Седекия ;;;;;; ;;-;;;;;; ;;; ;;;;;
Цидекиягу бен Йошиягу, Мелех Иегуда
Правил 11 лет. Смерть: в тюрьме. В его правление произошло второе восстание против Навуходоносора (588-586 до н.э.). Иерусалим был захвачен после длительной осады, храм сожжен, Седекия ослеплен и отправлен в изгнание, а Иуда превратился в провинцию.
Другие статьи в литературном дневнике:
