Это главный театр боевых действий, а зарубежные рейтинговые агентства занимаются диверсиями против России - убежден Сергей Глазьев, экономист, советник президента РФ по вопросам евразийской интеграции. Я дважды перечел его новую статью, опубликованную бизнес-изданием «Взгляд». По-моему, Глазьев точно описал положение дел. http://www.vz.ru/opinions/2015/1/29/726869.html
Международное рейтинговое агентство Standard & Poor's понизило кредитный суверенный рейтинг России до уровня «BB+», который в обиходе называют «мусорным». Ряд экспертов, да и сами руководители России называли подобные действия политически мотивированными. Как это возможно с точки зрения экономической теории – ведь либеральные гуру нам все время твердят об объективности рыночных механизмов?
«Руководство США ведет с Россией войну. Финансовый рынок пока является главным театром военных действий»
Дело в том, что рынок они представляют себе как идеальную картинку из учебного пособия для студентов младших курсов, в котором бестелесные экономические агенты честно конкурируют друг с другом, не имея возможности манипулировать рынком. А в реальности, если рынок не регулирует государство, им манипулируют спекулянты, биржевики и даже, как показывает данный случай, политики.
1
Инструментом манипуляций в данном случае и выступают эти самые рейтинговые агентства. Их большая тройка: Standard & Poor's, Moody's и Fitch – работает, как известно, по лицензиям американского казначейства и критически зависит от американских денежных властей. Их деятельность непрозрачна, они не публикуют методики, по которым выставляют рейтинги, и, как показал глобальный финансовый кризис, они необъективны.
Крупнейшие американские инвестиционные банки, которым они выставляли самые высокие рейтинги, лопнули. А во многих странах, которым они выставляли низкие рейтинги, таких катастрофических событий не произошло.
То есть оценки рейтинговых агентств изначально субъективны. Причем их оценки явно смещены в пользу США и в ущерб для России. Если исходить из теории, то по объективным макроэкономическим показателям – бремя государственного долга, платежный и торговый баланс, задолженность банков и корпораций – мусорный рейтинг должны были бы получить США. А Россия, наоборот, самый высокий. Но поскольку вся большая тройка рейтинговых агентств работает по американским лицензиям, они систематически завышают рейтинг США и занижают рейтинги стран, которые не нравятся американскому руководству. Тем самым они искусственно ухудшают условия привлечения инвестиций этими странами и повышают инвестиционную привлекательность американской экономики.
Сила рейтинговых агентств в том, что им доверяют банки, в том числе центральные, и руководствуются их оценками при принятии инвестиционных решений. Фактически агентства вместо банков оценивают риски невозврата кредитов заемщиками, которые ранжируются по странам. Как правило, рейтинг конкретного заемщика не может быть выше рейтинга страны его происхождения. Выставляя рейтинги странам, эти агентства предопределяют условия предоставления кредитов заемщикам из этих стран, включая уровень ставки, размер и качество залога и пр.
Их роль в манипулировании финансовыми потоками можно сравнить с ролью термометра в регулировании напора горячей и холодной воды в смесителе. Если у вас термометр завышает градус, то подача горячей воды уменьшается по отношению к нормальному или желаемому уровню. При сильном искажении горячая вода вовсе перестанет поступать, вы замерзнете. Собственно, это и происходит сегодня в отношении российской экономики. Снижение рейтинга означает увеличение оценки риска (температуры), вследствие чего приток денег (горячей воды) уменьшается ниже нормального уровня, соответствующего объективной оценке риска.
2
Руководство США ведет с Россией войну. Финансовый рынок пока является главным театром военных действий. На нем мы несем большие потери. В прошлом году потеряли полтораста миллиардов долларов вывезенного капитала. Снижение кредитного рейтинга – это еще один удар, ориентированный на нанесение ущерба российской финансовой системе.
Иностранные кредиторы и инвесторы после этого должны будут потребовать от российских заемщиков либо досрочного возвращения кредитов, либо увеличения залогов, а также повысить процентные ставки. Следствием этого станет новая волна вывоза капитала, что повлечет избыточное давление на валютный рынок и вызовет, по расчетам американцев, очередной обвал курса рубля и повышение процентных ставок. А это, в свою очередь, добьет российскую экономику, и без того уже лишенную кредитной поддержки вследствие политики Центрального банка.
Можно ли этого избежать? Проще пареной репы. Прежде всего, денежные власти должны, наконец, признать допущенные в прошлом году ошибки, которые, собственно, и загнали экономику в кризис.
Во-первых, объявив о переходе к таргетированию инфляции, не нужно было отпускать рубль в свободное плавание. Ведь курс рубля является главным ценообразующим фактором для всех импортных товаров, доля которых в потребительской корзине населения составляет более трети, а на московском рынке, который задает темп инфляции, – более половины.
Мне так никто из должностных лиц, ответственных за принятие этого решения, не смог объяснить его странную логику. Они просто поверили в эту рекомендацию МВФ, которая противоречит как теории управления, так и здравому смыслу. В итоге, отпустив курс рубля в плавание, они своими заявлениями и бездействием уронили его в свободное падение и получили всплеск инфляции – прямо противоположный результат.
Во-вторых, не нужно было повышать ставку процента и убивать экономический рост. Для спекулянтов это решение – что мертвому припарки, у них норма прибыли на искусственно закрученном падении рубля достигает сотен процентов годовых. А для предприятий реального сектора оно смерти подобно – они оказываются отрезанными от кредита и вынуждены сворачивать производство.
Ведь, собственно, на эти решения российских денежных властей и рассчитывали американцы, организовывая первую атаку путем введения запрета на кредитование российских заемщиков. Наш Центральный банк выступил в роли переключателя, который перевел внешний импульс западных санкций во внутренний контур, вызвав «короткое замыкание» в финансовых цепях, энергия из которых ушла в песок, точнее, во внешнее пространство. А должен был бы выступить в роли стабилизатора.
3
Что делать собственно с рейтинговыми агентствами? Если вы имеете в виду американские, то от их услуг однозначно нужно отказываться. Наш президент говорил об этом еще четыре года назад, призывая к их замене российскими рейтинговыми агентствами.
Я вскоре после этого побывал в Минфине с этим предложением. Отвечавший за этот вопрос замминистра долго пожимал плечами, но так и не согласился ни с одним из способов решения этой задачи.
При этом он не мог ответить на простой вопрос: как наши денежные власти могут полагаться на иностранные рейтинговые агентства, которые даже не раскрывают методику своих оценок? И до сих пор, несмотря на очевидный провал американской тройки агентств в 2008 году, когда лопнули банки с самыми высокими рейтингами, несмотря на очевидную политизацию и недостоверность их оценок, наши денежные власти продолжают ориентироваться в своих инвестиционных решениях, в оценке залогов на их оценки.
То есть наши чиновники, отвечающие за валютно-финансовую политику, являются агентами американского влияния? Я этого не говорил, и этот вопрос за пределами моей компетенции. Но очевидно, что по сути они являются проводниками этого влияния.
Вместо того чтобы выполнить поручение президента и перейти на использование оценок российских рейтинговых агентств, которые намного лучше понимают риски на нашем рынке, они продолжают пользоваться заведомо настроенными против нас оценками американских агентств. Тем самым американское политическое влияние попадает в ядро нашей финансовой системы и поражает его.
Западные санкции не могли бы загнать нашу экономику в стагфляционную ловушку, если бы не политика денежных властей, которая многократно усилила действие этих санкций и направила их в самый центр нашей финансовой системы, вместо того чтобы блокировать их воздействие на внутренний рынок.
***
У нас есть собственные достаточно компетентные рейтинговые агентства. И смею вас заверить, что они выставляют куда более достоверные рейтинги, чем американские. Потому что не только учитывают специфику нашего рынка и знают сильные и слабые стороны наших предприятий, но и имеют научно обоснованные методики оценки рисков. Не исходя из интересов Вашингтона, а на основе объективной комплексной многосторонней и многофакторной оценки.
Но и они не являются панацеей. Главным оценщиком рисков должен быть сам российский регулятор, получивший в прошлом году приставку «мега-». Он самый большой по численности сотрудников в мире и вполне мог бы взять на себя функцию оценки рисков в нашей экономике в разрезе хотя бы секторов экономики и крупных корпораций. Тогда по меньшей мере оценка кредитных рисков была бы декоммерциализирована и деполитизирована, что сделало бы ее более объективной.
Можно также подумать об использовании транснациональных рейтинговых агентств, работающих в рамках Евразийского экономического союза или даже БРИКС. В этом случае начинать надо с методики оценки, которая должна быть известной, научно обоснованной и не допускающей манипуляций по политическим и иным мотивам.
Академик Глазьев: «Я не вижу оснований отказываться от целей экономической политики, поставленных Президентом России в указах от 7 мая 2012 года».
Совет директоров ЦБ принял решение о снижении ключевой ставки с 17 до 15%.
О значении принятого решения для нашей экономики - академик РАН Сергей Глазьев.
Вопрос: Что меняет для реальной экономики решение Совета директоров ЦБ?
Ответ: Ничего. Судите сами, рентабельность обрабатывающей промышленности в среднем составляет около 8%. За исключением небольшого числа сырьевых отраслей, работающих на экспорт, рентабельность которых резко повысилась после девальвации рубля, предприятиям реального сектора экономики кредит по такой ставке не нужен. Если, конечно, они не могут «отбить» эту ставку соответствующим повышением цены. Это если говорить о кредитовании оборотного капитала. А про кредитование инвестиций говорить при таких ставках просто не приходится. Поэтому такое снижение % никакой существенной роли для оживления деловой активности не играет. Финансово-банковский сектор по-прежнему остается отрезанным от реального. Брать кредиты по таким ставкам – себе дороже, если, повторюсь, нет возможности повысить цены, переложив % на потребителя.
Вопрос: Но ведь ЦБ заявляет о том, что проводит политику таргетировании инфляции....
Ответ: Вот так он ее и таргетирует. Подняли ставку до 17%, а розничные цены на базовые продовольственные товары взлетели на 20%. Заявили цель в снижении инфляции до 5%, затем – до 4%, а получили – ее повышение до 11%. Очевидно, что политика ЦБ приводит к прямо противоположным результатам по сравнению с заявляемыми целями. И это продолжается уже второе десятилетие...
Вопрос: Но Набиуллина, поясняя это решение, заявила о достижении целей макроэкономической стабилизации, ради которых в декабре ЦБ повысил ставку до 17%?
Ответ: Я привык доверять фактам, а не заклинаниям. Как Вы помните, на следующий день после этого решения, курс рубля рухнул. Норма прибыли спекулянтов превысила 1000%. Если цель заключалась в обогащении спекулянтов, то Вы правы. Этим решением ЦБ разорвал связь между реальным сектором и финансовым, остановил кредитование реального сектора, вследствие чего вся ликвидность устремилась на валютный рынок, на котором после отпущения рубля в свободное падение норма прибыли не опускалась ниже 40%.
Вопрос: Вы считаете решение о переходе к плавающему курсу ошибочным?
Ответ: В условиях, когда половина потребительских товаров – импортные, думать о том, что переход к плавающему курсу рубля будет способствовать снижению инфляции – это безумие. Что и было убедительно доказано экспериментально в прошлом году.
Вопрос: Но почему же тогда со стороны руководства денежных властей все время раздаются мантры о том, что это решение было безальтернативным?
Ответ: Потому что это мантры, основанные на вере, вопреки как научным представлениям, так и очевидным фактам. Я специально изучил все утверждения представителей ЦБ относительно необходимости перехода на плавающий курс рубля. Ничего, кроме заклинаний. Никаких не то что научных доказательств, даже рассуждений на уровне здравого смысла. Только общие фразы...
Вопрос: Типа высказывания председателя ЦБ о том, что «плавающий курс абсорбирует внешние шоки»?
Ответ: Она лишь повторила фразу, смысл которой едва ли будет понятен химику или физиологу, из терминологии которых позаимствован этот термин. Абсорбирование означает связывание одного вещества другим, позволяющее, скажем очистить организм от токсинов. Если эта фраза имеет какой-то смысл, то прямо противоположный тому, что имеет в виду ЦБ. Если плавающий курс абсорбирует внешние шоки, с точки зрения их представления о таргетировании инфляции, это должно означать нейтрализацию влияния, скажем, колебаний цен на нефть или тех же санкций на динамику потребительских цен. На самом деле, как Вы видите, все произошло прямо наоборот – переход к плавающему курсу многократно усилил внешние шоки – ни в одной из нефтедобывающих стран девальвация национальной валюты после падения цен на нефть не превысила 15%.
Вопрос: Почему?
Ответ: Потому что реальная экономика отличается от линейных моделей из учебных пособий для студентов начальных курсов. Когда ЦБ утверждает, что снижение ключевой ставки с 17 до 15 повлечет оживление деловой активности при сохранении макроэкономической стабильности – это проявление такой линейной картины мира из простых оптимизационных моделей, неадекватных реальности. На самом деле неверно и то, и другое. Процент остается слишком высоким для реального сектора. А макроэкономической стабильности не предвидится – повышенный процент заложен в цены, которые будут расти пропорционально падению курса рубля. Утверждение о том, что для таргетирования инфляции необходимо отпустить рубль в свободное плавание – ложно. Можно математически доказать обратное – в условиях высокой открытости экономики и ее сырьевой специализации отказ от контроля за курсом рубля автоматически делает невозможным таргетирование инфляции. Любой внешний шок отбрасывает экономику от инфляционной цели. Экономика – это сложная система, обладающая большим количеством нелинейных обратных связей. Любой выпускник по специальности «экономическая кибернетика» знает, что для эффективного управления любой системой ее разнообразие должно быть не выше, чем избирательная способность управляющей системы. В нашем случае это означает, что для управления денежной системой ЦБ должен применять не меньшее количество инструментов управления, чем число независимых параметров ее функционирования. К их числу относится регулирование курса валюты, контроль за трансграничным движением капитала, контроль за количеством денег и скоростью их обращения, контроль за ценообразованием в монополизированных отраслях и, разумеется регулирование процентных ставок. Причем последнее должно быть множественным, исходя из количества значимых для развития экономической системы контуров денежного обращения. Посредством нужного сочетания этих инструментов регулирования достигается желаемой состояние параметров функционирования экономики, включая сочетание низкой инфляции высоких темпов экономического роста. А когда денежные власти сводят все разнообразие инструментов управления денежным обращением к регулированию ставки рефинансирования на узком сегменте рынка краткосрочных операций РЕПО, ничего хорошего получиться не может. Это все равно что управлять автомобилем при помощи педали газа – без руля и тормозов. В лучшем случае на холостом ходу он будет стоять на месте. Наш случай гораздо хуже – грубая примитивизация системы управления денежным обращением уже привела к срыву экономики в свободное падение.
Вопрос: Вы считаете экономический кризис рукотворным?
Ответ: Объективно наша экономика работает вполсилы. Загрузка производственных мощностей составляет в среднем около 70%, в большинстве отраслей обрабатывающей промышленности – не более половины. Предприятия промышленности могут увеличить выпуск на 20% без увеличения персонала. Нет ограничений по природным ресурсам, более половины которых уходит на экспорт. По объективным ограничениям мы могли бы производить сегодня товаров на 20% больше, чем сейчас. Темп прироста ВВП должен был быть в прошлом и в этом году на уровне 6-8%, именно в настоящий период планировалось проведение новой индустриализации, переход на инновационный путь развития, кардинальное повышение инвестиционной активности в целях модернизации экономики.
Вопрос: И все рухнуло из-за некомпетентных действий денежных властей?
Ответ: А Вы думаете из-за экономических санкций? Я убежден, что главной их целью было спровоцировать денежные власти на принятие самоубийственных для экономического роста решений. Если в систему управления закладываются запреты на использование большей части инструментов денежной политики, то водителю, на которого нападает гангстер, остается в панике жать на газ, направляя всю энергию машины на выхлоп. Шуму много, а движения нет. Гангстеру нужно только подождать, когда кончится топливо, чтобы не пачкаться и прибрать все в белых перчатках.
Вопрос: И объявленная в этот же день антикризисная программа правительства ситуацию не изменит?
Ответ: А как можно бороться с кризисом, не затрагивая его причин? Да и цели этой программы весьма скромные – лишь торможение спада, хотя нужно ставить задачи обеспечения роста производства, инвестиций и инноваций. Я не вижу оснований отказываться от целей экономической политики, поставленных Президентом России в указах от 7 мая 2012 года.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
