Рецензия на «Люба, Любочка, подними мне кофточку - жжёт» (Георгий Прохоров)
Здравствуй, Георгий! Ты, как всегда, озадачиваешь меня вопросом: это у тебя такая чудная память на все подробности, мелочи, детали, вкусовые ощущения, зрительные образы, или то, что осело в твоих ярких воспоминаниях отрывками, отдельными картинками ты потом, в процессе работы, додумываешь текст дополнительными размышлениями и представлениями, то есть - «наращиваешь мясо на скелет» ? Многие отмечают самобытность и яркость твоего языка, стиля. При всей документальности изложения (я как будто смотрю фильм), всё выглядит очень художественным. Про уборные артистов и просто - уборные, про транспаранты Маркса, Энгельса и Ленина, про «обнюхать девушку» (читал ли ты «Парфюмера» Зюскинда?) и далее ещё множество примеров точных, очень узнаваемых примет той жизни, потому что всё пережито очень похожим образом. Приведу несколько фраз, которые особенно выделяются своей особой, образной тональностью и правдивостью: «через время ему наставят белый фарфоровый, который сразу было видно»; «склонённые под тяжестью воды, как под тяжестью грехов»; «преподавательница русского и литературы. Высокая, основательная. Один глаз немножко косил.»; «мне кол на две строчки в дневник поставила»; «В школу. К вечерним знаниям.»; «Жевали жёлтый тягучий сыр молча, по-мужски, со вздохами, смотря в пол.»; «На конечной остановке улицы Сакко и Ванцетти. Это он, она или они? А Клара Цеткин? У меня ещё цветные карандаши такие были.» ( юморист ты в этом, непревзойдённый!:-); «Тогда пьющий первым, отмечал середину большим пальцем и так его держал, временами отнимая бутылку ото рта, чтобы проверить справедливость.»; «Юля Савельева не была худенькой. У неё были и попка, и животик с пупочком. Особенно – в тонком трико за три рубля». Это, если только - некоторые из большинства. Про название… Я и сама довольно щепетильно отношусь к выбору названия произведения. И вот тут ты меня озадачил. Если учесть, что та просьба Ули Громовой высказана Любе Шевцовой в условиях тяжелейших испытаний, выпавших на долю молодых людей, то получается, что я, как читатель, могу проецировать этот смысл на твой рассказ, вернее пересказанный отрезок времени жизни из твоей юности? В чём заключается трагизм? Или твоё воспоминание о тех юных годах коррелирует (условно) с сожалением об их невозвратности? Поделишься своим размышлением по этому вопросу? Твои воспоминания напомнили мне о нашей, совместной с Сашей Оболенским, работе над рассказом «Это был славный городок" (читал ли ты?) Вот отсюда и аналогии, ностальгия и магнетизм! Так что, скажу честно, – понравился твой рассказ очень! Спасибо тебе, ну, и банальное - пиши ещё! С уважением, Вера. Вера Июньская 25.11.2011 15:22 • Заявить о нарушении
Вера! Спасибо тебе большое! Спасибо за то, что не поленилась полазить с карандашом по тексту и сделать выписки. Думаю, это никогда не помешает, хоть и время уходит. Дак где его ловить? Может, когда лазишь с карандашом, оно как раз и замедляется, и жизнь идёт так, как надо. Ведь в это время ты и в себе пытаешься разобраться. Ну, что у меня юмор, ты, наверное, от доброты загнула. Так, подколки, подковырки.
А с заглавием... У меня раньше с этим не было проблем, и я как-то считал, что называю, как нужно. Здесь в первый раз осечка случилась. Я стал метаться. Рабочее название было "У Редькина", потом я долго об этом не думал, а, когда надо публиковать, тут и прихватило. "У Редькина", а до этого было "У печки" (и там хорошо с названием) - отмёл. Хотел "Юля, Юлечка", а с чего? Из того спектакля "Молодая гвардия" я только и запомнил, что здесь написал. А почему запомнил? Значит, не всё так просто. Юля сидела на сцене рядом со мной, и ей было очень больно. Жгло. И я в это верил. И меня сейчас жгут та боль и воспоминания. Почему Любочка? Может, девочка девочке про боль сокровенную быстрее скажет? Теперича о подробностях. Я себя никогда не считал мастером запоминания подробностей. Я больше помнил ощущения. Мне так кажется. У меня были знакомые, мастера, которые помнили с точностью до стакана сколько выпили два года назад, как кого-то подрезали в словах, уели. И я им удивлялся: "Вот ведь память!" А тут вдруг меня за память подробную стали хвалить. Я никогда не помнил, сколько я пил, что кому сказал. Если заметишь, у меня практически нет прямой речи. И из того, что я пишу, я включаю зрительную, слуховую, обонятельную память на тот момент жизни. Я помню, как я лез в шиповник, какое было солнце, как летит блесна, как выглядит животик с пупочком. И, когда начинаешь подряд писать об этом, как говорят, "память оживает", лезут другие подробности, про которые ты думал, что давно их забыл. Напишешь и опять забудешь, а потом будешь себя читать и удивляться, как будто и не ты написал. В общем-то это так и есть. Нам помогают, когда видят, что стоит того. Не всегда, правда. Всё равно спасибо. Да, "отдельные картинки". Но почему "наращиваешь"? Насколько понимаю, у меня картинками и идёт. С уважением, Георгий. Георгий Прохоров 25.11.2011 18:46 Заявить о нарушении
С названием, всё точно! Я тоже об этом смысле подумала, но не рискнула тебя "выводить" на эти откровенные суждения. У каждого из нас есть воспоминания, щемящие, приближающие слёзы настолько, что кажется сдержаться сил уже нет. У тебя получилось рассказать о многом без излишнего пафоса, надрыва; спокойно и достойно.
Я видела, что и Саша Оболенский заходил к тебе, читал, так как я ему об этом рассказала и очень хвалила.:-) Вера Июньская 27.11.2011 20:43 Заявить о нарушении
Перейти на страницу произведения |
