Рецензия на «Веслав Мысливский. Трактат о лущении фасоли 15-2» (Константин Кучер)
Игорь, я прочел то место, где немцы учиняли расправу, несколько раз, и всё-равно не получил четкой картины происходившего. Жили люди на взгорье. Была вершина под названием Винница. Когда немцы учиняли поджоги и расправу, люди собрались на Виннице и смотрели. Понятно, что смотрели, как немцы жгут. И как людей убивают тоже. Очевидно, это происходило ниже. Стали на колени, ну видимо молились. Так в каких людей стреляли немцы, почему те люди не поднялись на Винницу? Наконец, если внизу убивали, зачем мать потащила сына вниз, туда, где убивают? Только потому, что он смеялся, когда все плакали? Ну вот, я такой непонятливый, или ты неверно перевёл фразу, где мать повела сына вниз? Остальное в этой главе, "сегодняшний" разговор и дождевой антураж нормальны, хотя заставляют малость напрягаться, переключаясь на этих трёх (или четырёх?) уровнях времени... Игорь, в нашем диалоге под главой "Лущение фасоли - 2", ты мне посоветовал расписать (миниатюрой, или рассказом) какое-то место, связанное с пчёлами, которое тебе показалось лиричным. Я заглянул туда, думаю - о "сторожах" у пчёл - это просто познавательно, это может рассказать любой пасечник. Но что всё-таки тебе там привиделось лиричным? Тебя не затруднит ещё раз сходить в тот подвал? Задумал я описать эпопею по сбору пчелиного яда в Голодной степи и в степях Казахстана в 1992 году, когда появился мираж быстро разбогатеть, на который многие полетели, как мотыльки на огонь... так хотелось бы, чтобы эти воспоминания не потянули за собой скуку Станислав Бук 08.08.2013 21:04 • Заявить о нарушении
В части вопроса по тексту перевода. Для его ответа ключ, как мне кажется здесь:
Видит пан это взгорье. Мы жили там во время войны. И однажды, как гром среди ясного неба, грохнула новость, что здесь село жгут. Схватила меня мать за руку, я ещё ребенком был, и мы побежали на самую вершину взгорья. Насколько я понял географию той местности, в которой разворачиваются события романа, так это залив (скорее всего, морской, т. к. один из призов, который получил этот роман Мысливского - приз города Гдыни), в который впадает река Рутка, а в каком-то отдалении от побережья - взгорье, с которого стекает Рутка. Расстояние по равнине от взгорья до залива довольно приличное. Помните, как рассказчик рассказывал как-то о Рутке - "я ложился в лодку и река несла меня, несла". Пан Роберт и рассказчик во времена войны жили хоть и в одном месте, но в разных селах, располагавшихся на приличном расстоянии друг от друга. Пан Роберт жил на взгорье, рассказчик - на равнине, ближе к заливу. В том месте, где сейчас стоит дачный кооператив. И хотя пан Роберт жил на взгорье, но не на самой вершине Винницы. И с места, где жил пан Роберт (от села) не было видно села рассказчика. Можно было увидеть только дымы, поднимающиеся к небу. Может, лес закрывал вид, может, они жили на другом склоне Винницы. Но это неважно. Важно то, чтобы увидеть село рассказчика, жителям села пана Роберта надо было подняться НА САМУЮ ВЕРШИНУ Винницы. ВВЕРХ по её склону. Поэтому мать и увела его обратно уже ВНИЗ по склону, к своему селу. А почему люди села рассказчика не убежали от карателей, например, не поднявшись на Винницу, тоже, думаю, понятно. По практике карателей (по той же Белоруссии) перед тем, как приступить к акции устрашения, село оцепливалось. За оцепление было уже не убежать. Без разницы куда - к заливу, на взгорье. Все пути уже были перекрыты. По пчелам, насколько помню, мне тогда очень понравилось лиричное описание Казахской ночи. Но сейчас посмотрю, вспомню, и если что - конкретизирую. Константин Кучер 09.08.2013 10:08 Заявить о нарушении
Да, Станислав Иванович, всё точно. Речь о казахской ночи. Видите, я запомнил. А запоминают то, что поразило. И соответственно, врезалось в память. Вот, я даже свой вариант синопсиса этой миниатюры сделал -
И вот попробовать описать эту ночную, накрытую непроглядной темнотой, казахскую степь. Когда не идешь, а как бы плывешь в этом черном небесно-космическом море. Только под ногами... Шорох высохшей и превратившейся прямо на корню в сено травы, возвращает тебя в реальность. И запах... Дурманящий травяной запах. В котором есть и горечь полыни, и манящий куда-то в неизведанные дали горицвет... Нет, в космосе пахнуть не должно. Значит, пока ещё здесь, на Земле. И где?.. Куда запропастилась эта чертова пасека?! Хоть бы огонек какой! В качестве маячка-ориентира. И Вы там дальше пишете про фонарик, про бездну под ногами... Можно было бы сделать какой-то синтез того, что мы тогда обсуждали. Может, эта лирика в отношении южных ночей вошла бы частичкой в Шамал? Типа, как теже описания тутовых деревьев в одной из глав. Или подземное озеро - в другой. Там ведь тоже южные ночи. Пусть и не казахские, но, думаю, не менее завораживающие. Константин Кучер 09.08.2013 10:15 Заявить о нарушении
Спасибо, Игорь!
Сбор пчелиного яда производится только по ночам. Я эту эпопею когда-нибудь опишу. Надо покончить с Шамалом и Ясенем. Станислав Бук 09.08.2013 11:16 Заявить о нарушении
Перейти на страницу произведения |
