Рецензия на «Серая повседневность, или трудовые будни писателя» (Валентин Таборов)
«В автобусе или троллейбусе ехал простой человек. Он был совсем обыкновенный. В поношенной телогрейке, в поношенных валенках, в поношенном сером лице». Егор Летов, «На краю» ___________________ Плохой писатель Егор Летов. Трижды в одном предложении испльзует одно слово. Другой без труда подобрал бы к эпитету «поношенный» (по мне, так лучше вообще писать не поношенный, а ношеный) два подходящих синонима. Далее, автор пишет: «В автобусе или троллейбусе ехал ПРОСТОЙ человек». Во-первых, в автобусе, или троддейбусе? Читатель гадать, что ли, должен? Во-вторых, в троллейбусах и автобусах только простые люди и ездят. Причем, многие из-них — самые простые, что ездят по пенсионному удостоверению. Которые люди чуть посложнее, те ездят хотя бы в маршрутных такси. Есть и еще у меня пртензии, но, думаю и этого достаточно. Оно, может быть и замечательный парень этот «простой человек» и требует для своего описания такого же замечательного слога, но, что имеем, то имеем. Валентин Великий 06.12.2023 09:27 Заявить о нарушении
Пьеса в одном действии, без названия
— Тук-тук! — Кто там? — Валентин! — Какой? — Великий. — Великий? — Великий, великий... — Если не Великий, не пущу! — Открывай, я Великий! По коридору шустро семенит медсестра. — Так, граждане, опять столпотворение у вас, чего у дверей третесь? Семенов, открывай! Гаврюшкина впусти! Семенов скребется за дверью, слышно, что отходит. Гаврюшкин входит чинно, с видом триумфатора. МЕДСЕСТРА. Так, мальчики, пополнение у вас, простыни чистые? Не загадили за ночь? СЕМЕНОВ. Обижаете, когда это мы гадили? Что за пополнение? Опять Наполеона какого-нибудь? МЕДСЕСТРА. Нет, графомана одного. Валентина, писателем себя великим считает. СЕМЕНОВ. Опять Валентина? Есть у нас один уже в палате, куда нам два Валентина?.. Гаврюшкин насупился. СЕМЕНОВ. У нас вон, Валентин Великий сидит! МЕДСЕСТРА. У вас Великий, а этот Курочкин! Ничего, подвинетесь! Был один Валентин, будет два. Да носки чтоб подобрали, ишь пораскидали тут!.. В тумбочке что?! Открывай давай! Опять говна всякого насобирал сюда?.. СЕМЕНОВ (в замешательстве). Да я что, да я так... МЕДСЕСТРА. То-то же! Сидят тут рассуждают, едва в утку срать отучились, до унитаза донести достижение, а уже рассуждать, давно галоперидольчиком вас не почивали? Гаврюшкин и Семенов, совсем понурые, сложили головы на хилую грудь. Сидят молча. МЕДСЕСТРА. Вот так вот. Сидим и ждем новенького, и чтоб не приставать, он парень тихий. А то разволновались тут, великий, не великий... Я вам покажу, кто тут великий! Довольная проведенной взбучкой, медсестра выходит в коридор, унося с собой под мышкой скрежещущие друг о друга утки. Гаврюшкин и Семенов сидят грустные на кроватях и смотрят в окно. За окном тихо падает снег, настилая на пустые от психов улицы сугроб за сугробом. Сугроб за сугробом. Валентин Таборов 06.12.2023 17:00 Заявить о нарушении
Нетерпимость к критике есть следствие ограниченности ума.
Валентин Великий 06.12.2023 17:13 Заявить о нарушении
Перейти на страницу произведения |