Н. Герасимов Латышские стрелкиЛатышские стрелки сигарет Лекторий Dостоевский. dzen.ru Николай Герасимов Все знают, как прибалты ненавидят свое советское прошлое. Несмотря на то, что прибалты никогда не отличались умом и сообразительностью, они все же делают это избирательно. Советскую инфраструктуру они сносить не спешат, ограничиваются сносом советских памятников. Вот сейчас решили снести памятник воинам-освободителям. Но не все так просто, советские памятники они тоже ненавидят избирательно. В той же Риге стоит одно уродливое сооружение в позднесоветском стиле, с этими острыми углами и рубленными формами, призванными показать брутальность и мужественность - это памятник латышским стрелкам 1970-х годов. За него пара латышских нацменов даже получила Государственную премию СССР. Вот на него они нарадоваться не могут и никогда ни у кого к нему претензий не было. Потому что ленинские латышские стрелки - это палачи русского народа.
"Я не коммунист, говорит он. Коммунисты должны быть братьями, а у нас что: коммунист-командир получает 3 тыс., а коммунист-стрелок — 350 руб. Это вызывает, по его словам, возмущение солдат. Называет империалистическую войну «немецкой», и вообще по части теории он слабоват. Что его заставило встать в ряды Красной армии — это любовь к нему солдат-рабочих. Это человек отчаянной отваги и удали, но вместе с тем и человек жестокий. Очень интересный тип, жизнь свою двадцать раз на дню готов отдать за советскую власть, а что такое коммунизм, не знает толком". Латышских стрелков советская власть (как и почти все) получила в наследство от империи. В 1915 году в ходе Первой мировой войны немцы заняли Курляндию. Люди бросили свои земли, половина Риги была эвакуирована, все заводы перевезены. Завод "Унион", будущий VEF, отправили в Харьков. Когда возникла угроза оккупации Риги, появилось обращение к народу: "Освободимся от немецкого ига!" Инициативу проявили студенты, ее подхватили депутаты Думы. Российское правительство приняло решение о формировании национальных частей. Первыми стали добровольцы, студенты Политехнического института, в итоге Ставка сформировала 8 батальонов. Нельзя не заметить, что все это смахивало на подготовку спецназа (под прикрытием выполнения приказа), руками которого февралисты, такие как генерал Алексеев, в будущем собирались устранить Николая II от трона. Февралисты оказались людьми совершенно лапотными в плане пропаганды и этот спецназ у них перехватили. Уже в конце марта 1917 в Риге прошел съезд депутатов латышских стрелков и был создан координационный орган - Исколатстрел. С этого момента подчинение стрелков империи стало условным. Начальник штаба Северного фронта Лукирский докладывал: «Что касается латышских стрелков, именно они развратили всю армию и теперь ведут ее за собой». По сути, появилось бандформирование, группа вооруженных людей, неподконтрольная никому. Временному правительству стрелки де-факто не подчинялись, а домой не поедешь — в Прибалтике встали немецкие войска. И в отличие от русских солдат, после развала фронта поодиночке стремившихся домой, латыши крепко держались друг за друга на чужбине. После октября 1917 они очень пригодились Ленину. Для тех, кто хоть понаслышке знает историю 1917 года, неудивительно, что Ленин русским принципиально не доверял. Эти русские совершенно ненадежны. То свергнут царя Николая, чтобы поставить невнятного князя Львова. То начнут носиться с какой-то демократией и Учредительным собранием. Еще и доверчивые, верят во всякую чепуху. Например, в то, что революция делается захватом телеграфа и телефона. Нет, революцию делает банда, и чья банда сильнее — тот и победил. Ленинская банда была интернациональной: китайцы, прибалты и прочие нацмены, запертые на чужбине и работающие за звонкую монету, а не за какие-то убеждения. Очень скоро каратели прекрасно себя показали, поучаствовав в разгоне Учредительного собрания, а затем расстреляли демонстрацию в его поддержку. 8 января 1918 года манифестанты — кстати, рабочие, студенты и интеллигенция в массе своей, — по старой памяти пришли на митинг в защиту демократии со свечками, плакатиками и цветами. «Не станут же они стрелять в своих». Конечно, стали. Большевикам русские люди своими не были и быть не могли. Жестокость расправы поразила даже трудящихся, которые резали городовых в 1905 году. Цитата из показаний рабочего Обуховского завода Д. Н. Богданова: "Я, как участник шествия еще 9 января 1905 г., должен констатировать факт, что такой жестокой расправы я там не видел, что творили наши «товарищи», которые осмеливаются еще называть себя таковыми, и в заключении должен сказать, что я после того расстрела и той дикости, которые творили красногвардейцы и матросы с нашими товарищами, а тем более после того, когда они начали вырывать знамена и ломать древки, а потом жечь на костре, не мог понять, в какой я стране нахожусь: или в стране социалистической, или в стране дикарей, которые способны делать все то, что не могли сделать николаевские сатрапы, теперь сделали ленинские молодцы". Перейдя в подчинение Ленина стрелки больше не участвовали в войне с немцами в Прибалтике, все части объединили в Латышский стрелковый корпус и отправили на гастроли по России-матушке. Печальная слава не просто бежала, а скакала галопом впереди палачей. Новость о приближении подопечных товарищей Нахимсона и Вацетиса сгоняла с мест целые русские деревни: "Узнав, что в наступление идут латышские стрелки, население страшно перепугалось и бежало. Про латышей шли легендарные рассказы: они, как изверги, сжигают до основания деревни и убивают всех жителей. Поэтому все мужчины и женщины, услышав о приближении латышских стрелков, бежали в лес. В деревнях оставались только старики. Это повторялось в каждой деревне". Начались гастроли в Москве, где они разгромили восстание левых эсеров. Как писали потом сами эсеры, в Москве в ВЧК непосредственных служащих в 1919 году было более 2000. Из них три четверти латышей. Латыши вообще занимают особое положение в учреждениях ЧК. Они служат здесь целыми семьями и являются самыми верными адептами нового коммунистического строя. Это своего рода “чужеземная опричнина”... "В Москву из Латвии в ВЧК едут, как в Америку, на разживу". А дальше они ездили подавлять восстания вроде Ярославского или Ижевско-Воткинского. Кронштадских революционных матросов тоже резали латыши, потому что крестьянин, рабочий, солдат и матрос — коммунистам не друзья. А латыши им — братья. Также Ленин усиливал латышами нестойкие части Красной Армии, но там уже раз на раз не приходилось, когда они сталкивались нормальными армейскими частями. Например, в битве за Казань против КОМУЧа они проиграли, а там был прямо целый зоопарк: от красных за Казань дрались Земгальский полк, Мусульманский коммунистический отряд, Интернациональный батальон имени Карла Маркса, 1-й мусульманский социалистический полк, 1-й татаро-башкирский батальон. Но позднее, в битве за Орел против войск Деникина, они сыграли решающую роль в поражении белых и сорвали наступление на Москву. И потом они же участвовали в штурме перекопа и массовых убийствах русских в Крыму, где понесли тяжелые потери и усиливать пришлось уже их. Спасибо братской прибалтийской помощи за наше счастливое детство. Отдельно стоит сказать о действиях красных латышей в борьбе за красную Латвию. Когда в 1918 большевики пытались, по подобию империи, использовать латышей в битве за, собственно, их родную Латвию — это превратилось в избиение младенцев. Латышские гастролеры не горели желанием устанавливать там советскую власть. Командир Мангулис приказал формировать заградительные отряды и стрелять по своим, Вацетис негодовал: "Из поступающих донесений я усматриваю, что некоторые латышские полки стали малобоеспособны. В одном донесении указывается даже на позорное поведение 4-го латышского полка, который в бою разбежался, мне совершенно непонятно подобное отношение латышских полков к успехам нашего оружия в Латвии именно теперь, когда полки защищают то, что им дала революция". Даже латыши понимали, что коммунизм для азиатов, в Латвии им такого не надо. И когда Гражданская война закончилась и их корпус оказался не у дел — практически никто их них не захотел оставаться в стране, к созданию которой они приложили руку и за которую они заплатили своей кровью. Латышский корпус растворился в небытие, а его участники выехали заграницу, так как являлись гражданами буржуазных стран. 140 латышей за Гражданскую были награждены орденом Красного Знамени, но умерли практически все зарубежом, бежав от советской власти до самого Лондона. Чудесную карьеру сделал красный латыш Петериус Лапайнис, дослужившийся позже до штурмбаннфюрера Латвийского добровольческого легиона СС. Лапайнис вообще уникальный персонаж, поскольку собрал полный набор всевозможных наград в немыслимом сочетании: Георгиевский крест Российской Империи, орден Красного Знамени большевиков, орден Лачплесиса от латышей, Железный крест нацистов. Хотя Петерис после войны и провел 10 лет в лагерях, он пережил почти всех однополчан и умер в 1990 году. Нам же эти прекрасные люди оставили на память улицы Вацетиса, Нахимсона и прочих по всей стране. Вот в Петербурге, например, до сих пор почему-то есть даже улица Латышских стрелков. И никого это не смущает, в отличие от таблички Маннергейму. Жителям улицы Красных палачей и кавалеров фашистских орденов и так норм. Автор: Николай Герасимов Лекторий Достоевский. dzen.ru © Copyright: Владимир Денисов 3, 2023.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
