Сегодня разговаривал с коллегой, с которой работал еще в Ташкенте в сфере туризма. Больше 15 лет мы не общались, причем прервался контакт по ее желанию, без какого-либо пояснения. Тогда я лишь развел руками и не обиделся - мало ли что в жизни бывает! И лишь спустя столько времени она мне сообщила, что ее неоднократно вызывали в СНБ, где с неё требовали предоставить полную информацию обо мне, причем хотели знать о моей частной, личной жизни, словно она имела какое-то представление об этом.
Женщина терпеливо поясняла, что я - ее коллега, и мы вовлечены в образовательный процесс в сфере туризма, и ничего большего. Ее же убеждали, что я, мол, агент иностранной разведки и моя цель - подорвать своими статьями обороноспособность и экономику Узбекистана. При этом они хотели знать, о чем я говорил студентам на своих занятиях? К счастью, мои письменные лекции были не только у нее, но и записи моих лекций были у студентов, и они спокойно предъявляли свои конспекты, тексты, графики. Гэбисты были обескуражены, из меня не получался образ шпиона-диверсанта.
Но слежку проводили не только за мной, но и за коллегами, многих из них вызывали в СНБ для разборок. Я слышал об этом от многих. Подробности говорить они не хотели, но намекали, что разговоры с гэбистами были неприятный, жесткий, наглый, бесцеременный. И они больше не хотели никогда посещать здание этого смердючего заведения. И поэтому предпочитали избегать меня тогда, и позже уже на ФБ. Было ясно: я там, а они - тут, под колпаком карателей. Особо не рыпнешься, быстро запакуют, благо Абдуганиевич предоставил им полный карт-бланш на такие действия.
Я знал, что мой телефон прослушивается, и коллега сказала, что ей давали послушать запись наших бесед, хотя там ни слова не было о политике. За ней тоже ходили шпики, снимали на фото и видео. А то, что за мной постоянно шла слежка я понял, когда Бобомурод Абдуллаев обнаружил одного из таких агентов, снимавших нас на улице скрытой камерой. Тогда он мне сказал: "Алишер, за вами слежка. Это плохо! За вас взялись всерьез!" - и я понял, насколько зыбуча почва у меня на узбекской земле. Позже я видел не раз машину, сидевшие в которой пристально смотрели в офис НПО "Рабат Малик", где я работал над проектами экологического туризма. Позже эту организацию Минюст закрыл, и я чувствовал вину свою в этом, хотя не хотел этого никак.
Но я до сих пор не могу взять в толк: чего хотели гэбисты? Они же понимали, что я никакой не агент и не диверсант, просто диссидент, не согласный с режимом Ислама Каримова и пишущий экономические и политические статьи о текущей ситуации. Все-таки моего образования хватало понять, что происходит в стране, и из меня зомби-патриота не сделаешь.
А после того, как посадили Андрея Кубатина, ученого-востоковеда по обвинению в шпионаже, то осознал - СНБ нужны были враги, чтобы показать Каримову/Мирзияеву, мол, не зря едим хлеб, ловим врагов народа. Ведь настоящих шпионов поймать не способны, а с реальными террористами воевать страшно. Легче ловить оппозиционеров в своей стране или случайных людей, которые "помогают" им получать премии, звездочки на погон, ордена и медали, должности.
Сфабриковать против Кубатина дело помогли доносчики, а уж следователь извратил все это под уголовную ответственность. К чести, мои коллеги этого не делали, и поэтому "дело" у гэбни не клеилось. Они даже моих двоюродных братьев таскали, моего дядю в Навои терзали, моих родственнников в Бухаре прессовали, но никто гадости на меня не вылил, никто не обвинил, не отказался от меня.
Эта гэбня и сейчас пытается троллить меня на ФБ.
Такая вот смердящая организация. Организация живых трупов.
