Вологодские вёрсты. продолжение.
7 августа, четверг.
Валидольный «Зенит» вчера заколотил три мяча АЕЛу и вышел в плей-офф Лиги чемпионов. Вчера побывал в Доме писателей на встрече с председателем комитета по печати и СМИ. Сегодня должен завершить оформление «Вологодских вёрст» в компьютере.
28 июля, понедельник.
Проснулся в 7-45, а Тошки уже нет. Спустился к речке, думал, пошла умываться, но и там её нет. Неужели в лес убежала?
Вчера вслух прочёл сёстрам все три брошюрки, подаренные нам Людмилой Крюковой. Ученические работы по истории родного края. Много интересного. Кое-что просится сюда, в моё дневник. Вот, например, что пишут ребята в аннотации, обращаясь к читателю: «Вы держите в руках не совсем обычную книжицу. Её написали ученики Ломоватовской средней школы вместе со своим руководителем Крюковой Людмилой Леонидовной. Эта книжка о происхождении и судьбе деревень бывшего Верхне-Ерогодского сельсовета. Собственно, от деревень остался один дух, плоть истлела. Сгорела в огне времени. И цель книжки – оживить, поднести живой воды к умершему, но всё-таки живущему в памяти старшего поколения».
Действительно, история этой земли заслуживает внимания «хотя бы потому, что её постигла участь сотен и тысяч российских деревень, которые в недалёком прошлом, по злой воле чиновников, были объявлены неперспективными и приговорены к смерти. История верхнеерогодских деревень – это история государства российского».
В эти края, на малую родины жены, я начал ездить в 2006 году. Мне-то думалось, что умирание этих деревень началось с развала Советского Союза. Ан, нет: оказалось – много раньше. Вот что пишут дети: «Но всё же беда подстерегла деревни. Когда укрупнили деревни, ввели денежную оплату труда, ввели в колхозах восьмичасовой рабочий день, который не регулировался в зависимости от сезона работы. Всё это породило безответственность, безразличие колхозников к обобществленному имуществу и результатам своего труда. А получение паспортов позволило выехать из деревни, начать другую жизнь».
Устами младенца глаголет истина! Решающий удар о деревни, по сельскому хозяйству был нанесён, когда приняли решение ликвидировать малые деревни, назвав их неперспективными. Исчезли с лица земли множество сельских поселений, с названиями, радовавшими слух: Мурашиха, Кряж, Вологжанский, Абрамовский, Шамонов, Большой Ерогодский, Малый Ерогодский починки. «А сколько ещё исчезнет?!» - восклицают дети.
«По приказу № 158 от 31 декабря 1981 г. совхоз «Ёрга» стал подсобным хозяйством Ломоватовского Леспромхоза, а по приказу от 16 мая 1995 года его ликвидировали совсем». Детей не обманешь, они докопались до правды: развал деревни начали коммунисты. А потом вопили: демократы разорили страну!
Умирает и последняя деревня Илатовская. Земля вокруг неё, недавно ещё плодородная, окончательно одичала, «перестала родить даже траву», лучшие некогда поля не засеваются… «Все труды людей и их переживания оказались напрасными», - с недетской горечью пишут школьники.
Мы ходим по музею в этом самом Илатовском. В 1913 году было здесь 28 дворов и 280 жителей. В 2009 г. осталось 10 дворов и тридцать жителей, а этой осенью, - сказала Людмила Леонидовна, - останется «два бича».
Победительница областной краеведческой олимпиады в Вологде «Мир через культуру» ломоватовская школьница Мария Короткая так заканчивает свою работу «История деревень Верхне-Ерогодского сельского общества»: «Пословица гласит: «Где родился – там и пригодился!» Я с нею не спорю, а напротив, хочу подтвердить, потому что, изучая историю родного края, убедилась в том, что много интересного из жизни деревень, где родились и выросли многие наши бабушки и дедушки, нам посчастливилось узнать в процессе нашего исследования по теме «Из истории Верхнеегорских деревень».
Ёрги уже давно нет на земле. И дорога заросла, не проехать туда. А ведь там стоял храм с золочённым куполом, богатой церковной утварью и стрыми иконами. На многие вёрсты вокруг раздавался звон колоколов Трёхсветительской церкви, и празднично одетые крестьяне спешили из окрестных деревень на службу.
В 1930 году её отдали под склад, разграбив утварь, вынеся старинные иконы.
А сегодня была у нас «банька по-чёрному». Коля вчера показал, где ключи, девки с утра намыли её, я натаскал дров и воды с речки, наполнил семивёдерный чугунный чан, огромное корыто и бак. Только Тоня маловато протопила, говорил я: пожарче надо, мы-то с Вовкой Асташовым любим, что как в сауне была температура не меньше 110 градусов. Кроме того, банька по-чёрному имеет один недостаток: со всех щелей из нее быстро уходит жар. Словом, для меня температура была явно недостаточно, люблю чтобы каменка белела и свирепо шипела!
Проблему веника тоже решил, наломав берёзовых веток, поздновато ломать, конечно, но запарил веник пивком, не жадничал, добавляя в ковшик, плескал на камни, выжив из ситуации максимум.
Пообедали у бабушки Дуси, вечером зашли к ней, попращались. Увидимся ли?... К вечеру подъехал Коля Паршин, мы долго ужинали, выпили на прощанье, но немного, завтра с утра ехать в сторону дома.
Вышли покурить и я заставил Николая посчитать, сколько людей осталось в Пихтово? Он насчитал 39 душ. Ещё поживёт деревня, - подумал.
Окончание следует.
Другие статьи в литературном дневнике:
