17-е, PS

Константин Жибуртович: литературный дневник

День рождения – рабочий по графику. Я не сделал ни единого телодвижения, чтобы договориться, взять отгул и даже отпроситься с работы после обеда. Новый год и первый день Лета я люблю стократ больше. С супругой посидели на даче, в тишине, как оба любим, в неправдоподобные для 14 сентября +27 днём и досрочно отметили, наплевав на языческие приметы, фирменным крымским вином под шашлык. А 17-го я, можно сказать, сознательно сбежал. Хоть и не убежишь никуда от реала, сотового и соцсетей. К моему позднему возвращению домой я завален посланиями. На стене и в личке.


День рождения – привал эгоистичного тщеславия. Над тобой летают эльфы и феи с арфами, слагают саги и поздравляют. Даже стихами. Сопротивляешься ты недолго и больше ради внешнего приличия. В конце концов, наш век – век тотального обесценивания. Человек человеку… кто угодно, в зависимости от обстоятельств, как горько иронизировал Довлатов. В этот день обесценивание, пусть ненадолго, но испаряется. Все становятся братьями и сёстрами. Похоже на мой эффект выпивки. Перебрав (что, к счастью, случалось нечасто) я впадал в прелесть и начинал любить весь Мир. Все вокруг – исключительно прекрасные люди. Без малейших теней. Всех – в рай.


От суммы здравиц 17 сентября меня всегда спасала самоирония. Но в последнее время, ещё и трезвый самокритицизм.



***



Равной любви ко всем в буквальном понимании – нет. Даже Христос выделял среди апостолов Иоанна Богослова. Любил – всех. Но выделял того, кому объективно дано больше иных. И способного донести эту ношу таланта.


У нас так и с друзьями, верно? Их ведь совсем немного. По пальцам. Просто, когда ты внешне успешен, появляются сотни приятелей. Потому как с тобой легко и беспроблемно. И можно многое у тебя попросить, если ты добр душой и отзывчив.


Но я о друзьях. Среди них тоже нет равенства. Простейший тест: к кому вы обратитесь за внутренней поддержкой, если станет совсем худо, помимо родственников и второй половины? (К родственникам, в наш до предела прагматичный век, уже далеко не всегда, к слову).


Я вот сижу и считаю: раз, два, три (уже с натяжкой!)… И всё. Иные… кто рано ушёл из жизни (я потерял двоих). А с кем-то не общаешься, хоть и помнишь о них всегда. Так сложилось.


Или, сидишь-выпиваешь в уютной компании с парой приятелей, коих знаешь в реале почти четверть века. О музыке, спорте или тленной политике – трёп на равных. Я чаще слушаю. Как заходит речь о литературе и литераторстве, замолкают и прям внимают. Даже за родной тётей это заметил. А на одном из литресурсов, который я сознательно, не на эмоциях, взвесив все Pro&Contra, покинул год назад, поздравления превратились в петицию за возвращение. И мне неуютно от такого навязанного «гуруизма». Я хочу на равных. На одном языке. И обожаю тех, кто умнее меня, точнее и тоньше мыслит. Или, способен дополнить в чём-то, мне совершенно недоступном.


И хочется написать приятелям: спасибо, я вас всех очень ценю. Искренность, «души прекрасные порывы» и прочую лирику. Сам, во многом, такой. Но я знаю цену и себе. Как и свои дурные стороны. Я хуже, чем вы думаете. И учусь не обольщаться. Потому что в этом мире, если перефразировать, научись понимать иного – и хватит с тебя этого подвига. Созвучие – дар, не стяжаемый никакими земными «заслугами». И дар – не постоянный, как и явление Музы.


А трезвая христианская истина для меня в том, что когда общаешься с конкретным человеком – хоть пять минут, хоть 5 часов – абстрагируйся от всего иного, если это диалог, а не трёп ни о чём. Здесь и сейчас, но именно этот человек для тебя – главный. И постарайся объективно. С немногими друзьями, в этом смысле, сложнее. В разговоре любой степени серьёзности, вы, всё равно, начинаете тонко сюсюкаться понятными только вам символами и незаметно обниматься. Нечто вроде: Ты не обиделся/лась? Так уж устроен человек. Если он не святой.


Но что прекрасно в литераторстве и веке интернета – легко делиться творчеством на расстоянии, не раня человека характером и несоответствиями. И, в общем, я согласен быть эдакой «газетой», пока пишется. Мне это не трудно. Как и раньше – «радиоприёмником». Если творчество кому-то помогает, то всё не зря.


А поздравления в свой адрес я всё чаще переадресую своей первой и единственной настоящей учительнице литературы. 27-летняя (ещё почти девчонка!)* после ВУЗа поделилась со мной за 5 лет стольким, что этот долг не вернуть никаким творчеством. Разве что, попробовать поделиться уже с читателем, внешне «повзрослев» и что-то переосмыслив.


Что, в общем, я и пробую делать.



*Это к недавним уничижительным словам Димитрия Смирнова о женской педагогике, вызывающим чувство неловкости за подобный махровый и безграмотный шовинизм.



Другие статьи в литературном дневнике: