Последняя с луком, поездка по лосю.
Последняя с луком, поездка по лосю.
Что-то эти белохвостые меня совсем с ума свели. Раньше моей любимой охотой была охота на хищника. Я охотился с гончими в основном по лисице. Иногда попадались шакал или даже волк. А вот охота по копытным никак меня не привлекала. Но это было там, на Родине. А здесь я начал охотиться по всем видам дичи, предлагаемым к отстрелу, но все равно, охота по хищникам было моим приоритетом. А несколько лет назад после ряда очень холодных зим, приведших к резкому снижению численности оленя, снижению количества выдаваемых лицензии и, как следствие, возникшие трудности с добычей белохвостых, я увлёкся ими, именно из-за трудности их добычи.
Сейчас численность восстановилась. Лицензии можно брать три в году, но добыть его остаётся по-прежнему не очень легко. Может мне просто везло раньше. После открытия охоты, я обычно выезжал на свою землю, где брал своего оленя в первый же день, отдаваясь весь оставшийся сезон охоте по койотам.
А сейчас, во-первых, я удлинил себе сезон, начав охотиться с луком и, видимо, во вторых, трудность заполучить желанный трофей с луком разогрела во мне азарт преследования вечно уходящих от меня оленей. Хорошего трофейного быка я брал последний раз лет десять тому назад! Я так увлёкся белохвостыми в этом году, что чуть не пропустил сезон охоты на лося на гону.
***
В октябре заснежило и пришли морозы. Не комфортно стало сидение на тристанде на стылом зимнем ветру. К тому же подошел сезон лосиной охоты, о котором в пылу охот по белохвостым оленям я чуть не забыл. Мы решили с сыном поехать в наши лосиные места. Система лицензии в этом году изменилась и в нашей зоне мы могли взять по лицензии на каждого, но один бык к отстрелу на две лицензии, то есть на двоих. До этого каждая лицензия давала право на отстрел одного быка. К слову сказать которых не так уж много и осталось.
Добрались благополучно, несмотря на гололедицу и нашу грязевую резину, очень неустойчивую на ледяной дороге. Обулись в грязевую специально, рассчитывая добраться подальше в тайгу, туда где поменьше народа и побольше лосей.
Подозрения вызвала приисковая дорога, уходящие вглубь тайги, которой мы обычно пользовались. Извиваясь змеей среди бесконечных болот и топей, она выходила на десятки километров в тайгу, именно туда, где мы обычно разбивали лагерь и куда добраться можно было только имея хорошую грязевую технику. Но сегодня дорога была убита. Разбитые колеи, залитые болотной грязью, с торчащими осколками поломанного льда ,проглатывали почти полностью колеса нашего Вранглера.
– Не пойму, что-то… Квадроциклисты что ли сюда добрались? Обычно такое творится вблизи города, а что происходит здесь, за сотни километров, непонятно. – Сын тщательно выбирал проезд, чтобы не ввалиться в промоину и не повиснуть на пузе на обмороженных кочках, а ведь мы загружены под завязку, заезжая на несколько дней.
Через пару километров плавание в чёрной жиже мы приблизились к сухой гривке, заставленой техникой. Там были несколько лифтованных пикапов с прицепами, квадроциклы, полноприводные АTV. На поляне, в основании гривы, стоял разложеный жилой трейлер. Людей возле этой выставки техники не было. Но проехав ещё немного, мы встретили движущихся нам навстречу квадроциклистов. Мы остановились, вжавшись в ивняки и рассчитывая поговорить сними, но они проехали мимо, махнув в приветствии руками. Теперь ситуация стала прояснятся – засидевшийся по домам за время пандемии народ, просто свалил в тайгу, подальше от проблем и болезни.
Наш скальник был дальше, скальная гряда поднявшаяся среди болот на несколько метров и растянувшаяся на километры, туда мы и намеревались попасть, зная что лось там обычно держится. Но уже сворачивая с дорожки в скальник, мы встретили выехавшего нам навстречу квадроцикл с двумя охотниками. Эти остановили сразу. Отец сыном подростком.
– А вы думаете туда на машине проехать! – Водитель махнул рукой в сторону скал. – Там плотновато, поросшее молодняком, но дорога есть. Мы два дня здесь с сыном ездили. Ничего. Птичек стреляли. Много рябчика в этом году и дикушы. И людей тоже много ! – Он рассмеялся своей шутке.
- Мы проехали сейчас лагерь, с выставкой техники. Но никого вокруг, уже по дороге встретили квадроциклы. – Вступили и мы в разговор.
– Они спят наверное. Я с ними разговаривал вчера, их 12 человек приехало, все с квадроциклами, даже арго один привезли. Шума от них… Они вечернюю зарю сидят, потом возвращаются, ночью бухают, а утром спят. Неделю уже здесь, говорят ничего не видели вообще. – Парень был очень словоохотлив. – А дальше ещё два лагеря разбито. Там поменьше народа, но тоже шумновато.
– А вы тоже здесь с лагерем?
– Нет, мы в деревне, в гостинице остановились, а сюда с утра и до вечера.. Где-то посидели, потом перемещаемся. След есть, старый, а свежего нигде не встречали, хотя снег лежит и ездили по 100 км в день.
Поговори ещё ни о чем мы распрощались и разъехались, понимая, что охоты здесь не будет.
– Что делать? Уехать к болотам вдоль озера? Там особо не поездишь, нужно ножками, поэтому у нас ещё есть шанс. – И мы уезжаем на болотистое устье реки вдоль берега озера.
Здесь никого, но и следов нет совсем, не взирая на свежевыпавший снег. Кое- где в грязевых лужах мы видем старые, высохшие следы лосей. Но свежих нет совсем. Смысла нет манить зверя там, где его нет. Лоси любят ходить по пробитым человеком дорогам, обязательно остались бы следы их пребывания.
Пробитая квадроциклами дорожка тянется в глубь поймы, огибая покрытые тонким льдом болота. Дорожка вьется, поднимаюсь на лысые скалы и ныряя в чёрные пихтарники, обозначая проход узким темным тоннелем, потом опять ползет на окраину болот, желтеющих высоким, высохшим камышом. Следов крупного зверя нет. Попадаются следы куньих, в одном месте круглые лапы рыси вынырнули из ельника и ушли в пихтачи, зайцы набегали тропы, пересекая наш путь, именно поэтому и рысь здесь..Встречаются волчьи поскребы, когда матёрый самец, метя территорию, гребёт мощными когтистыми лапами травяной покров, вырывая ошметки травы с землёй вместе. Это большая стая, вой которой однажды я слышал здесь. Выли до десятка волков, сверля морозный воздух вечерней тайги разноголосым хором, отзываясь потаенным страхом на высокие ноты . Ощущения не из самых приятных.
Численность лося очень низкая. Все охотники винят индейцев, которым можно добывать лосей круглый год на нужды своих соплеменников. Но я в это не особенно верю, ввиду того, что индейцы – такие же охотники, как и мы. Зверя нужно найти, прежде чем его добыть. А найти его здесь, в заболоченой тайге, раскинувшейся на сотни квадратных километров также трудно, как и нам. Я видел засидки по берегам заболоченных речек, где они могут стрелять лося при выходе на кормежку водорослями и болотной растительностью. Но это все в шаговой доступности от дороги, соединяющий их резервацию со столицей провинции, дорогой общего пользования ,доступной каждому желающему попасть сюда. Можно, конечно, уйти за несколько дневных переходов в тайгу, в глубь, в болота. Даже если лося там больше, даже если они его там добудут, то вывезти или вынести его туда будет абсолютно невозможно из-за не проходимых завалов, обрывистых скал и топких болот . А то, что там он есть, сомнений у меня нет. Здесь очень распространена охота на лося залётом к месту охоты на гидросамолётах. То есть практически в любое место, где есть вода, а она здесь есть повсюду и вот этими вот аутфиттерскими базами, владеют здесь индейцы. То есть там понятно, добыть и вывести лося для нужд своей общины при помощи авиации для них не составляет большого труда. Кроме того, приезжающие сюда за трофейными лосями американцы, обычно берут только трофей, оставляя мясо хозяевам. Тем не менее, при наличии бескрайних угодий, хороший кормовой базы и труднодоступности угодий, популяция находится в глубочайший депрессии.
Мы ещё надеемся на удачу, но чем ближе к вечеру тем больше становится понятно, что удачи в этом сезоне здесь искать не нужно. Оставив пару камер на старых переходах, с видимыми следамина тропах, мы уезжаем домой. Мы много прошли сегодня, много чего видели, сын очень удачно поохотился на дикушу, взяв трёх птиц и принимая их за рябчиков. Но когда показал мне, я узнал дикушу и объяснил, что эта птица не боится человека совсем, её взять очень легко, когда ты её нашел. Охота на дикушу здесь разрешена, она достаточно многочисленная в таёжные зоне, за день охоты можно брать шесть птиц.
Я попал в места охоты по лосю только во второй, зимний сезон. Приехал на один день, снять камеры и просто походить , проверить следы присутствия зверя. К этому времени уже установился постоянный снежный покров, немного запоздавший в этом году. Следа лосей не было совсем. Уже дома, проверив камеры, я не обнаружил ни одного лося на снимках. Медведь же прошел по тропе почти в середине декабря, явно запоздавший с залеганием в берлогу. Хотя, нужно сказать, что и зима в этом сезоне у нас явно запаздывала.
***
Но вернёмся к белохвостым. В этот раз я решил посидеть надёжно скрытым в наземном скрадке , прихватив однако и мой тристанд- клаймбер (Клаймбер от слово Climb – взбираться).
Ещё при подходе, увидел какую-то ненормальность на палатке – одна сторона которой, обращенная в лес было задавленного вовнутрь.
- Что-то непонятное… - Я обходил скрадок сзадней стороны, где у меня располагается вход и увидел кучу надранной чёрной шерсти на земле. – Что это? Только у одного животного такая шерсть… Медведь! Что он сделал? Кто его здесь драл? Или он чесался? Хотел залезть в палатку? Или просто облокотился на неё и она защелкнулась вовнутрь?
Желание сидеть с луком в скрадке у меня пропало. Я понюхал клок шерсти, она еще пахла зверем. Я хорошо знаю, как пахнет медведь, терпкий звериный запах. Значит свежий ещё. Может даже сегодня болтался здесь. Человека не остерегаться. Наверняка палатка пахнет мною, а внутри особенно, но он не побоялся. Нет, лучше на дереве опять. – Я ушел за своим тристандом и вернулся опять уже к своему дереву.
– Может в прошлый раз не олень хукал здесь, а медведь? Смотри сколько калины вокруг… Это он меня слышал в прошлый раз и потом пришел проверить, что здесь нового произошло, что здесь делал человек. Но кто его драл? Он же сейчас не линяет, а шерсти, если собрать, было с хорошей ком. Нет, не понятно мне всё же…И к дереву приходил, вон натоптав везде тропы просто..
Забравшись на тристанд, я всё оглядывался думая, что медведь может появиться опять после произведённого мной шума. Может даже стрелять буду его… Теперь, на высоте я был опять в безопасности.
Но никто так и не пришел. И уже в сумерках, сквозь лес за моей поляной, я увидел оленя, идущего в мой околок через сенокос. Он подошел к тропинке ведущей на поляну и остановился за деревом. Стоял долго очень.
Его появление меня взбудоражило. Надеюсь что он опять выйдет на поляну по тропе, но время успокоило меня. Достал бинокль и рассмотрел, что это тот же трёхотростковый. Он стоял на месте наклонив голову, как стоят обычно лошади, задремав. Опустив голову, отвесив губу и приподняв ногу. Такой странный олень… Он стоял без движения уже минут 30. Я начал сомневаться, что это олень. Достал опять бинокль и хорошо его рассмотрел. Стоит на месте без движения.
Моё время истекло и, как только я начал спускаться брякнув по-стволу дерева металлом тристанда, он сорвался и ушел через сенокос в соседний лесной участок. Непонятно, то ли олени насторожились после моих выстрелов из лука по ним, но я же видел, что они не произвели на него никакого эффекта. Они не пугался. То ли мой скрадок, будто бы и спрятаный в зарослях , но все равно видимый оленями, то ли посещение медведя насторожило и испугало моих оленей. Но факт остается фактом, олени прекратили посещать поляну.
Скрадок пришлось снять, мне в нём не будет комфортно охотиться, зная, что позади где то бродит осенний медведь, а там дальше посмотрим как будет охота складываться у меня ещё есть время.
Другие статьи в литературном дневнике:
