Да, в 90-х годах я был сторонником Явлинского, причем крайне преданным и деятельным сторонником.
Я помогал Григорию Алексеевичу. У меня тогда были передачи на Первом канале, самые рейтинговые в 9 часов вечера. И я приглашал его всегда в лучшее время.
Перед выборами в субботу обычно был день тишины, соответственно в день выборов и в день тишины нельзя было приглашать, поэтому я звал его к себе за неделю до выборов в итоговую программу.
Я так делал каждый раз во время выборов. Григорий Алексеевич подтвердит, безусловно, что он был гостем самой рейтинговой программы, вне всякого отношения к тому, как к нему относился Кремль, акционеры Первого канала и так далее.
Я говорил, что это мой бзик и я Григория Алексеевича буду звать.
Я сам за него голосовал в 1996 году на президентских выборах.
Голосовал против Ельцина, Зюганова 3 июля 1996 года на втором туре, потому что Григория Алексеевича не было.
Эта нежная трепетная дружба была связана с тем, что я восхищался Григорием Алексеевичем примерно, как купец в «Вишневом саду» у Чехова восхищается своими бывшими хозяевами, хозяевами вишневого сада, тем не менее, понимая их никчемность, но и, как бы, стыдясь своего мещанства, отчасти.
Я помогал ему, а надо мной все смеялись, говоря, что он просто обиженная женщина. Хронически, десятилетиями обиженная женщина.
Прозрение ко мне пришло в 2000 году.
Я понял, что он вот такая старая дева, которой снится, что она спящая красавица, к которой придет рыцарь на белом коне, поцелует ее, возьмет под руку и поведет во власть. И тогда все-все-все поймут, что они ничтожества рядом с этой старой девой, что у них нет ни толики этого аристократизма, этого величия, этого благородства.
Все рядом с ней простушки. Проблема в том, что она ждет, когда придет рыцарь и разбудит ее поцелуем. Она – это Григорий Алексеевич, ждет этого уже 25 лет. Уже увяли щечки, увяла шейка, ушки окружены морщинками, под глазками всюду морщинки. Уже ничего не помогает.
Уже девичья улыбка Григория Алексеевича превратилась в сморщенный… В общем, она сморщилась, как говорил Астахов. Григорий Алексеевич – сморщилась. И она сделалась такой ворчащей бабкой. Но до сих пор ждет, когда ее поцелуют и разбудят, поведет под руку во дворец. Вот это нелепость.
Я сегодня вспомнил песню Окуджавы «Давайте возьмемся за руки, друзья» . Там есть такие сроки «мы перья белые почистим…» Такое ощущение, что Григорий Алексеевич и все его соратники, взявшись за руки, в данном случае, - за крылья друг друга.
Они перья белые чистят, презирая, безусловно, эту действительность, в надежде на то, что все поймут насколько они выше нас нравственно и во всех смыслах. А мы пойдем и за них проголосуем. Это смешная нелепость.
Жалко Григория Алексеевича.
А жальче всего меня - идиота, который все время все время за него голосовал в 90-е.
Сергей Доренко
