Рецензия на «Луна и грош Моэма» (Алексей Богословский)

Не смог не отреагировать, как порою не получается отреагировать на раздражающее зудение комара.

Блестящая игра слов в заголовке предвещает грандиозное разоблачение бездарности книги - "...грош Моэма". Но в тексте, за потоком грязи и мало связанных между собой размышлений о деталях сюжета, нет совершенно никаких хотя бы мало-мальски обоснованных аргументов...

Огромный первый абзац посвящен "анализу" описанных Моэмом "литературных тусовок", в котором злоба и ехидство автора объясняется какими-то абсолютно пошлыми размышлениями о "трусиках". "Молодые литераторши, как и в наше время, в массе своей ... требуют признать своё творчество более умным и литературным, чем мужское, просто за то, что они хороши, когда снимают трусики". Эти открытия, которые рецензенту, по его признанию, удалось сделать благодаря "жизненному опыту", он без всяческих оснований и без зазрения совести приписывает Моэму и при этом еще и умудряется обвинить последнего в том, что тот пытается "всячески затушевать причины своего ехидства".

Далее следуют размышления о том, почему юный литератор соглашается ехать в Париж. И снова мы читаем: "...То ли ему дают деньги на поездку..., то ли любезность хозяйки позволяла ему иногда остаться после завтрака и заняться с ней любовью, благо муж на работе, а дети живут в закрытой школе"... Тяга рецензента к теме секса и его старания отыскать наиболее грязные и низкие мотивы поступков героев обескураживают. Несмотря на то, что в самой книге мотив поездки называется прямо, автор предпочитает не упоминать его вовсе, а вместо этого приводит свои собственные доводы. Таким образом, нарушая всяческие законы логики, рецензент не оставляет Моэму шансов: либо тот трусливо умалчивает о порочных связях с миссис Стрикленд, либо не прописывает "внутренней логики поступков героев".

Далее находим: "При всей своей самоотдаче и недюжинном уме, Моэм явно принадлежит к подобным талантам [всегда берегущего силы, чтобы пробиться в жизни ... и заработать денежки на вино и женщин]. Именно поэтому он столь точен в описаниях обывателей". Если до этого анализ рецензента вызывал лишь недоумение, то на этой стадии он становится просто возмутительным. Критик продолжает тему секса, каждый раз заходя с разных, совершенно неожиданных сторон. Его умение находить (а точнее, придумывать) пошлые мотивы ошеломляет. Моэм вновь обвиняется на ровном месте - в стремлении заработать "на женщин и вино" (???) - на этот раз на том лишь основании, что он "точен в описаниях обывателей" (страшно представить, в чем, следуя данной логике, можно было бы обвинить, например, Достоевского).

"И потом, надо же учитывать мнение читательниц!... Прямо сказать... недопустимо. ...Прощайте высокие гонорары от продаж книги" - читаем мы далее. Необоснованность, бездоказательность и одновременно безапеляционность, с которыми критик приписывает Моэму мерзкие и порочные мотивы, переходит все мыслимые границы. Создается впечатление, что рецензент уже окончательно перестал видеть границы между реальностью и собственной необузданной фантазией.

Завершая эссе, критик пишет: "Прав ли Стрикленд по Моэму? Моэм сам боится в этом признаться. Эпизод есть, но маститому писателю уже в этом мире комфортно, его печатают, у него есть деньги, его любят женщины, а кто его знает, сколько Стриклендов может появится в литературном мире, если бы не женщины, конкуренция и милый, платящий за его книги, обыватель?". Как видим, рецензент не изменяет собственной традиции: в каждом абзаце ошеломляет всё более изощренными методами критики. На этот раз он окончательно стирает границы между реальностью и миром гипотез и открыто обвиняет Моэма в "сознательном уходе от освещения ряда вопросов во имя успеха в читательской среде". Каких вопросов? Естественно, тех, что должны быть освещены с единственно верной точки зрения - точки зрения нашего критика.

"Понимал ли Моэм всё то, о чем я говорю?" - скромно вопрошает автор отзыва. "Куда ему до Вас, уважаемый критик!" - восторженно отвечаем мы, - "А если и понимал, то ему ни за что не позволит в этом признаться его омерзительная душонка ценою в грош, в которую Вы вытащили таки на свет, из лунных сумерек".

Павлик Шампанский   15.09.2017 17:03   •   Заявить о нарушении