В малый бизнес конца 80-х моя дорогая матушка, на тот момент - еще свежеиспеченная пенсионерка, ворвалась, как боевая машина пехоты во вражеские редуты с тыла. С шумом и треском.
Мы захватили важнейший плацдарм - Ярославский вокзал и начали бурно развивать нетрадиционный бизнес - сдавать очень дефицитные и востребованные тогда книги и модные журналы в аренду.. С чумовым денежным залогом. Размер залога никого не останавливал и довольные арендаторы повально становились счастливыми владельцами книжных сокровищ, обогащая своих «арендодателей».
Вместе с первыми предпринимателями перестроечной волны поднимал голову и рэкет, которому уже в ближайшем будущем предстояло тотальное процветание на необъятных просторах распавшейся советской империи.
Мама стала первым и последним членом нашей семьи, на кого в еще советские времена наехали доморощенные алькапоны из Ивантеевки или Люберец.
На Ярославском вокзале у нас был первый в СССР книжный столик Афени. Афенями или коробейниками в народе издревле называли странствующих по просторам необъятной Российской империи торговцев-разносчиков. Мы решили сделать это ремесло осёдлым и осели на Ярославском.
Малого бизнеса в конце 80-х еще не было и самые предприимчивые люди официально могли работать только при комсомольско-молодежных центрах на условиях хозрасчетного подряда. Чем мы, собственно, и воспользовались, подписав соответствующие договора с руководством вокзала и комсомольцами.
В то время мама готовилась делать зубные протезы и после подготовительных процедур у стоматолога она на 3-4 дня осталась без нескольких передних зубов. Речь у неё стала довольно замысловатой по звучанию..:)
И вот вечер рабочего дня. Народ валит с работы домой, сгребая очередные горы книг и журналов. Мама еле успевает принимать деньги и давать сдачи.
Вдруг, из толпы читателей и нормальных покупателей к ней подступает пара громил с темным прошлым и ясным, как божий день, будущим, указывающим в направлении ближайшего кладбища.
- Много наторговала? Сама донести сможешь? Чё здесь делаешь и под кем стоишь?
Грозно обращаются к ней со вступительным словом брателлы.
Мама, которой около 60 лет, на голубом глазу, ни разу им не моргнув, простодушно выпаливает на обалдевших от её наглости и простоты души сборщиков дани:
- Мы, комсёмольси, всяли хосляссётный подлядь и ляботаим сдеся понемноську..
Те приходят в себя, рыпаются к маме через весь прилавок, чтобы схватить, задевают громадную жестяную коробку с мелочью для сдачи. Та с оглушительным стуком грохается об кафельный пол, звеня и грохоча щедро рассыпаемой по всему залу вокзала железной мелочью. Создается настоящая заваруха и кутерьма из толкающихся и кричащих людей. Бандюки сразу испаряются, а к месту происшествия подходит наряд милиции и быстро наводит порядок.
Этим эпизодом дело, к сожалению, не заканчивается.
После работы мама едет в Щелковский район, где она устроилась работать из-за внука в интернат МИДа. За автобусом неотрывно следует черная шестерка. Но мама об этом пока не знает.
Автобус останавливается прямо у ворот огороженной территории интерната, мама проходит к себе в квартиру на первом этаже, а через несколько минут раздается стук в окно.
Она подходит к окну и видит тех двух горилл с вокзала, которые, ласково улыбаясь, призывно машут ей руками:
- Выходи, выходи сюда!
В интернате учатся дети и внуки дипломатов, поэтому его охраняет милиция. Мама никуда не выходит, но звонит куда надо и через минуту непрошеных гостей выдворяют с территории, проводя разъяснительную работу.
То ли ребяткам все доходчиво объяснили, то ли они досрочно оказались на конечном пункте жизненного пути, нарвавшись на таких же отморозков, как и они сами, но больше никаких наездов или приездов не было.
P.S. Как всё начиналось чит. миниатюру "Перестройка. Мой первый бизнес - "Всякая всячина" http://proza.ru/2021/07/05/1179