День русского языка. Мариенгоф
И если умножить количество пьющего населения на количество выпитой водки, то мне не залить ту скорбь за русский язык… язык Пушкина, Паустовского, Нагибина.
Есть два слова, произношение которых сразу расскажет вашему собеседнику о вашей грамотности и социальном происхождении
***************
120 лет со дня рождения Анатолия Мариенгофа, русского поэта, прозаика, драматурга, теоретика искусства.
Он, к сожалению, почти забыт, хотя, например, его роман «Циники» Бродский называл лучшим русским романом.
Вспоминают о Мариенгофе в основном в связи с его дружбой с другими поэтами Серебряного века — Есениным, Маяковским, Хлебниковым.
Рассказывают такой литературный анекдот:
Весной 1919 года в одном маленьком зале выступал известный литературный критик с докладом:
«Наши урбанисты — Маяковский, Мариенгоф, Шершеневич».
Критик был низок ростом, очень толст, но сурово громил вышеназванных литераторов:
«Товарищи, их поэзия дегенеративна. Это, товарищи, поэзия вырожденцев! Футуризм, имажинизм — поэзия вырожденцев! Да, да, вырожденцев. Но, к сожалению, талантливых. И вот, товарищи, эти три вырожденца, что сидят перед вами за красным столом, возомнили себя поэтами русской революции! Эти вырожденцы…»
Маяковский ухмыльнулся и шепотом предложил Мариенгофу и Шершеневичу:
«Давайте встанем сзади этого мозгляка. Только тихо, чтобы он не заметил».
И вот трое рослых, плечистых мужчин с волевыми подбородками и коротко стрижеными волосами встали позади низкого критика. А критик продолжал:
«Эти вырожденцы…»
Тут зал захохотал. Критик нервно обернулся и испуганно воззрился на трёх верзил.
Маяковский презрительно, глядя сверху вниз, ободрил критика:
«Продолжайте, могучий товарищ. Три вырожденца слушают вас».
Критик втянул голову в плечи от ужаса, а зал заливался смехом.
Критик вскарабкался на стул, чтобы сравняться ростом с «вырожденцами»:
«Товарищи! Товарищи! Я, как всегда, остаюсь при своём мнении. Они, эти вырожденцы…»
Больше критик ничего сказать не смог, так как зал заглушал его слова свистом, грохотом и криками:
«Вон! Брысь! В обоз! В помойное ведро!»
Критик, тяжело отдуваясь, слез со стула, а потом и с эстрады.
Другие статьи в литературном дневнике:
