Дмитрий Мережковский. Вендерс. Тихон Хренников

Валентина Ерошкина: литературный дневник

Ключевая фигура Серебряного века. Девять номинаций на Нобелевскую премию. Цитата: "Люди говорят и плачут о великом горе, в величайшем молчат без слез" . И это верно. Добавлю психологическую фишку - и не курят. Потому как , если ты находишься на пике эмоций, то не закуришь, даже если сипироску изо рта не выпускаешь.Посему всегда, мягко говоря, ржу, когда смотрю, типа, психологические фильмы, где герой переживает, а рядом с ним пепельница с двадцатью окурками. Если реально переживаешь, а не маешься от безделья,или организм говорит, ну, дай эту дозу наркотика,поверьте, никогда не закуришь.
Если человек хорошо проводит время, то ему не приходит в голову фотографироваться.


*****************
Именинникум (14 августа 1945 -


Под маской иногда достигаешь наибольшей искренности.




Ден памяти. Тихон Хренников
В ЭТОТ ДЕНЬ БЫЛО УДОБНО ПЛАКАТЬ.


О смерти Сергея Прокофьева не сообщалось. Его друзья и коллеги передавали эту весть по телефону. И даже похоронить его оказалось делом нелегким. С трудом достали гроб, а чтобы купить цветы, друзьям Прокофьева пришлось убеждать продавцов, что это для Сталина.


Москва. Камергерский переулок. Дом с окнами на МХАТ. 5 марта 1953 года Карэну Хачатуряну нужно было именно сюда. В один день с Иосифом Сталиным скончался Сергей Прокофьев. С разницей во времени в один час. В доме номер 6 в Камергерском Прокофьев жил с 1947 года.


Карэн Хачатурян, композитор, профессор Московской консерватории:
«Игра судьбы. В 48-м году именно с подачи Сталина Прокофьева и многих других композиторов, Шостаковича, Мясковского, громили. Старались уничтожить. И вот Сталин как будто забрал Прокофьева с собой».


«Не было никаких сообщений, у нас тогда была одна новость и одна смерть — Сталина. Только в конце месяца появилась заметка».


Москва в те дни людской рекой течет в центр города. Милиция и армия в оцеплении. Грузовики у обочин дорог вместо турникетов. Корректируют движение, течение реки. Красная площадь, Тверская, Колонный зал — с домом Прокофьева все это рядом. Попасть в этот дом Карэну Хачатуряну помогла изобретательность. Она же позволила ему заниматься организацией похорон.


«Я служил в армии раньше. В ансамбле НКВД. И у меня осталась корочка. Я показывал солдатам. И они говорили: ну, проходи».


Трудными и почти невозможными тогда были даже мелочи. Необходимые для прощания с Прокофьевым. В Москве и так была проблема в это время года купить цветы. А тут все цветы, что есть, уже купили Сталину.


Карэн Хачатурян:
«Мне удалось дозвониться до одной подмосковной оранжереи. И мы сказали, что едем к Сталину, и нам продали целую машину примул, в горшочках».
Тихон Хренников, говорит Карэн Суренович, привез Прокофьеву гроб. Никто другой не смог бы проехать тогда в центр города на грузовой машине. Хренников — в ЦК, он член похоронной комиссии Сталина. Он еще поможет перевезти Прокофьева к Дому композиторов. И исчезнет. На другие похороны. В тот же день. Прощаться с Прокофьевым будут Хачатурян, Ойстрах, другая музыкальная молодежь, Шостакович с женой, вдова Собинова, вторая жена Прокофьева и дети его от первого брака.
Рихтер отыграет в Колонном зале у Сталина. И поедет к Дому композиторов. А потом и на Новодевичье. Ростропович успеет только к Новодевичьему.


Мстислав Ростропович:
«Для нас всех это был удар самый сильный. Его музыка потрясающая… В этот день было удобно плакать».


© Вендерс



Другие статьи в литературном дневнике: