Генезис

Борьку провожали вдвоем. Стоя на перроне в обнимку. А чего скрывать, определенность наступила - смотри засмотрись.
Уезжал приподнятый, поскольку с Ленкой все было на мази, и, в наших вечерних разговорах, замелькало страшное слово "предложение".
Он его сделает в следующий приезд, а еще через один я буду свидетелем на свадьбе. Ленка переедет в Москву, и они навсегда вольются в круг приближенных к божеству.

Теперь мы виделись ежедневно, перезванивались без шепота, гостили друг у друга подолгу. Ходили в кино, курили сидя под гигантскими липами в любимом "Париже", пили кофе в Сугробе или Снежинке.
Иногда встречал ее у мединститута, и мы медленно спускались до площади Революции по пути навещая Ирину - старшую сестру, которая получала втрое, заочно-филологическое образование в Свердловске. Пили сваренный в турке кофе, трепались за "Иосифа и его братьев", "Идиота" или древнерусские былины, и шли дальше. Мало-ли дорог у осенних влюбленных.

В конце сентября они поехали в Пицунду. В суд. Будучи там на летнем отдыхе попали в передрягу. С ее сестры сняли сережки. Фамильные - от бабушки, и потому очень ценные. Местные джигиты постарались - прямо на пляже. Подошли и потребовали, а та, будучи человеком воспитанным, сама сняла. Уши жалко стало. Хорошо, девочки написали заявление, и джигитов быстро нашли. А сережки нет - успели скинуть. И вот повестка - суд, свидетели, потерпевшие.
Попрощались у подъезда. А потом меня вздернуло - помчался следом. Тормознул какой- то автобус, объяснил, мужик проникся и довез. Забесплатно - отказался наотрез. Еще-бы, любовь, погоня, романтика.
Увидев меня у стойки, той самой, у которой двумя годами раньше не заметила, вскрикнула, бросилась на шею, прям при всех, и потом долго стояли обнявшись - пока сестра не растащила.

Случались и приключения. Получив октябрьскую стипендию засели с другом в Сугробе. Решили - по коньячку. После третьей дозвонился из ближайшего автомата, и она приехала. К вечеру два грузика прибрали.
По пути ввязались. Кто-то глянул не так, а может спьяну так показалось, слово за слово, и понеслось. Короче, прилетели менты и всех забрали. Ее сажать в газик отказывались наотрез, но под яростным давлением уступили, и она поехала с нами.
Уже в милиции наткнулся на знакомого культа. Разумеется, тут-же отпустили. Всех. Более того, предложили добросить до дому. В том же газике и приехали.

Седьмого пошли на демонстрацию. Каждый со своей группой. Договорились, что отыщу в толпе. Отыскал, и подойдя поближе увидел ее в обнимку с кем-то из своих. Екнуло хорошо, внятно - еле отошел. Чего тут, ревность - верная спутница.

Ходили по гостям, частенько навещали Хеймана, который был теперь жил в общаге с Ниной - единственной и ненаглядной, и ее сыном Серегой.
Скоро они поженятся, родят дочь, а потом вторую, а в девяностых переедут в Израиль, где Сережка станет настоящей саброй, Нина заболеет и сойдет с ума, а Саша встретит новую, прекрасную, двадцатьдесятую половинку, носящую редкое имя Надя - точь в точь такое, как было у той, которую в восьмидесятом встречали на Финбане.

Торопить события, в смысле того самого, не стали. По взаимному умолчанию. Ну, и квартирный вопрос решался иначе. Поди, дождись, когда кто-нить из друзей изволит свалить наподольше. Сам удивлялся - откуда взялось столько приличности. Весь предшествующий опыт мимолетности говорил о другом, а тут - бережность, чуткость, предупредительность, тактичность.

Корнеев конечно повизгивал, но поскольку был при Маринке, не очень громко. В конце концов, смирился.
- Ты это, если надо хату, скажи - перекантуемся у родаков.

Снайперская точка опустела - холодно, своих дел по-горло, да и пасти некого. Повзрослели.

Все случилось в новогоднюю ночь 1982. Там, где пять лет назад я-никто сидел на краешке и слушал "Велосипед". День в день, час в час, минута в минуту.

Мы поженимся в апреле, и в сентябре родится дочь. И проживем вместе восемнадцать лет и девять месяцев, а в канун нового 2001 года я выйду из роскошной, ухоженной, элегантно обставленной квартиры с двумя пакетами рубашек. В холодную, яростно зимнюю ночь. В пустоту и обиду.
А спустя полгода мы встретимся во дворе, на нашей лавочке, и поговорим в последний раз. И я увижу то, чего не видел или не хотел видеть все эти годы - одинокую, красивую но совершенно чужую женщину, которую когда-то, будучи истово погруженным в не свою, но столь привлекательную сюрреалистичность, признал богиней и наделил несуществующим.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 30.09.2019. Холодно
• 28.09.2019. Штраф на балконе
• 26.09.2019. Время разбрасывать камни
• 25.09.2019. Аппарат
• 24.09.2019. Умная Грета
• 23.09.2019. Кальмар
• 22.09.2019. Фройд
• 21.09.2019. Бриллиантовая пленница
• 20.09.2019. Годовщина
• 19.09.2019. Алла
• 18.09.2019. Дед
• 17.09.2019. Ни слова
• 15.09.2019. Струны
• 13.09.2019. Плэй-лист
• 12.09.2019. Джордж Майкл 1996
• 11.09.2019. Анализ
• 10.09.2019. Генезис
• 09.09.2019. Любовь и отношения
• 08.09.2019. Второе знакомство
• 07.09.2019. Притяжение
• 06.09.2019. Семьдесят восьмой
• 05.09.2019. Сюра
• 04.09.2019. Ансамбль
• 03.09.2019. Логос
• 01.09.2019. Прыщ