АктуальноеВ освоении Интернета у меня случилось три этапа. Первый – в древнем 1996-м. Мне объяснили, что это как выписываемые тобой газеты и журналы (за которыми я ходил на почту, потому что из ящика в подъезде безбожно воровали даже никому не интересное, как мне думалось, «64 – Шахматное Обозрение»). Только теперь всё это на экране монитора, если ты внесёшь в избранное насущные тебе сайты. Удобство я оценил. Скажем, в ночь по Самаре играл любимый Детройт с Русской Пятёркой, а уже к 8-9 утра я читал развёрнутую статистику на Yahoo и текстовый репортаж на nhl.ru. Вскоре появлялись и фотографии матча, а если пройти по ссылке и качнуть торрент, увидишь победную шайбу. Главное, чтобы железо не заскрипело и выдержало такую нагрузку. Газеты напишут обо всём только завтра. Тем не менее, оценочным суждениям в сети я ещё долго не доверял. Библиотека или даже телевизор вызывали совсем иной уровень доверия. Когда, к примеру, рассказывали о том, что Элвис Пресли являлся противником приезда The Beatles в Америку, обращаясь в ФБР с тревогой о «влиянии на наши ценности», я не верил. Пока сей факт не подтвердили по телевизору в ходе премьеры «Антологии». Второй этап – шахматный. В 2000 году случайно наткнулся на немецкий ресурс playchess.de, уже тогда объединявший множество крепких игроков со всех стран мира. Впрочем, русских там было человек 10 (мы все знали друг о друге и следили за успехами), индиец с родины шахмат мне встретился один, а европейцы и американцы попадались в изобилии. В моём восприятии это был прорыв. В реальных шахматах желательно дорасти до мастера, чтобы получить право ездить на международные турниры. В Интернете ты пил чай с лимоном и вскоре озадачивал невидимого оппонента, будь то аспирант из Каролины, фермер из Техаса, сотрудник мэрии Москвы, препод высшей математики из Стокгольма или забавный голландский пенсионер, писавший мне Hello, Putin! и затянувший сдачу партии до 70-го хода, хотя позиция была безнадёжной уже к сороковому. Нас объединяли шахматы, как искусство и спортивное состязание одновременно. У меня появились первые невидимые фрэнды. Сотрудник мэрии спрашивал, буду ли я online после 20-00 по Москве, когда он вернётся «с чёртового совещания у Лужкова», с американским аспирантом мы обсуждали только что грянувшие теракты в Нью-Йорке, а фермер из Техаса с дурацким ником Cowboy всерьёз собрался выслать мне приглашение на ранчо, чтобы подышать воздухом прерий и лично обсудить интересное ему ответвление Испанской партии (Excuse me, Bill. Too busy now, lots of work, maybe later))) С той поры я начал писать слово «Интернет» с большой буквы. Третий этап – соцсети во всём многообразии, и начался он примерно в 2011 году. Вскоре это стало немного хаотичным и бестолковым занятием, но быстро научило насущному навыку – формировать среду, контент, отсеивать троллей вне сантиментов, а со временем – обрести способность чувствовать и даже угадывать достойные страницы посреди котиков, себяшек и бессодержательных постов. В противном случае Интернет легко становится похож на скверну, как выразился Александр Генис. Но виновна в этом вовсе не мировая сеть.
© Copyright: Константин Жибуртович, 2021.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
