«2004 год: Безумно хочется, чтобы дочка занималась творчеством. Это – такая отдушина! Такая сублимация! Всего, чего угодно! Вплоть до эротических свершений. Сколько раз я повторяла, что муки творчества и озарения (вдохновение, иначе говоря – только истинное, крылатое, когда несёт сломя голову единым потоком) вполне сравнимы с оргазмом и даже прекраснее, ибо не так скоропреходящи. А когда в жизни ты «заперт» собственным сознанием, качествами натуры и бытом – то это и единственный выход наружу из самого себя.
Безумно жаль, что доченька такая малооборотистая, созерцательная, а в деле слишком перфекционистка. Смотрю на неё, невостребованную и растерянную – и хочется выть, и в груди ноет и сжимается от боли. Много драгоценного времени тратится втуне. И никто на всём белом свете не знает, какая она талантливая и умница, как здорово и красиво танцует, поёт, какие точные и меткие у неё суждения, наблюдения и замечания – сколько я их у неё позаимствовала! Я иногда поражаюсь – и ворую для своей прозы. А наш остроумный или глубокомысленный трёп иногда хочется записать на диктофон – и в нём я явно проигрываю».
Работаю я долго. В несколько этапов. Вначале – наброски, как правило, начало, конец (конец, вернее, финал, почему-то вылупляется сходу, загодя), затем – ключевые эпизоды. Это – костяк. Тетрадь – как крупноячеистое решето.
Делю страницу напополам – черчу ручкой черту. Слева – текст, справа – вставки, которых бывает вдесятеро больше.
Второй этап – обращивание костяка мясом. Лепка гомункула. Этап скрупулёзный и длительный.
Третий – перенос в комп. Самая тяжёлая – физически – работа: нагрузка на глаза офигенная. Черновик мой сам по себе не подарочек, да ещё в экран смотри и думай головой. На этом этапе гомункул приобретает осмысленный вид и лица необщее выражение. А также прибарахляется – по необходимости либо в бутике, либо на свалке.
Ну, а четвёртый – редактирование - это таращенье на экран. Загубленные глаза и наслаждение от переживания цельного произведения. На этом этапе практически – чистая косметика.
Правда, глаз не успевает за головой, т.е. узнавание текста, знакомого чуть ли не наизусть, идет впереди распознавания текста глазом. Результат печальный: глаз замыливается, опечатки, описки и нелепицы пропускаются, сколько бы раз ни перечитывал. Очень утомительный этап – эта косметика…
Третий и четвёртый этапы могут растягиваться – никогда не спешу тут же напечатать и сказать: готово! Жду, когда перестанет идти поток «прозрений» – всяческие дополнения, правки, изменения, умные мысли и глупые словечки.
И только когда усталость об общения с данным конкретным произведением грозит перетечь в отвращение, прекращаю доработку и спешу отключиться от него, отпечатать и переключиться на новое.
