Октавио Пас, мексиканской поэт

Анна Дудка: литературный дневник

Два тела

Встретятся два тела,
и порой - как волны
в океане ночи.


Встретятся два тела,
и порой - как корни,
сросшиеся ночью.


Но порой два тела -
два холодных камня,
и вся ночь - пустыня.


Но порой два тела -
два ножа холодных,
и вся ночь их отблеск.


И порой два тела -
две звезды падучих
в опустелом небе.


***


Стихи пробиваются из расщелины между воплем и немотой, смыслом всех смыслов и утратой всякой осмысленности.


***


У влюбленного в безмолвие поэта есть одно спасение - речь.


***


Стихи рождаются из отчаяния перед бессилием слова, чтобы в конце концов склониться перед всесильем без- молвия.


***


Все люди в какой-то миг своей жизни чувствуют себя одинокими, скажу больше — в сущности, человек всегда одинок. Ведь жить — это непрестанно прощаться с тем, чем мы были, становясь тем, чем мы будем, вечно чуждым нам будущим. Одиночество — глубинный смысл человеческого бытия. Только человек бывает одиноким, и только он не может обойтись без другого.


***


Ребенку предстоит заселить мир поступками. Благодаря игре и воображению косный мир взрослых — стул, книга, все что угодно — начинает жить собственной жизнью. Волшебством слова и жеста, знака и действия творится живая ребячья вселенная, в которой вещи понимают слова и могут разговаривать. Язык, очищенный от абстракций, перестает быть совокупностью знаков, превращаясь в волшебную палочку. Разрыв между вещью и ее наименованием исчезает. Произнести слово — значит пробудить к жизни то, что оно называет. Представить себе что-то — значит воссоздать это что-то,— так для дикаря нет изображения вещи, но есть ее двойник. Речь снова творит реальность и становится поэзией. Ребенок творит мир по своему образу, с помощью волшебства избавляясь от одиночества. Он и его окружение снова единое целое. Сложности вновь являются на белый свет, когда ребенок перестает верить в магическую силу слова и жеста. Сознательная жизнь начинается с утраты веры в их могущество.


***


В любви как ни в чем другом проявляется тот двойственный инстинкт, который побуждает нас замыкаться в себе и одновременно преступать положенные себе пределы, воплощаясь в другом: это смерть и возрождение, одиночество и сопричастность.


***


Каждый читатель - тот же поэт, каждое стихотворение - любое другое. Ни минуты не стоя на месте, поэзия никуда не спешит. В разговоре каждая фраза предвосхищает следующую: у этой цепи есть начало и конец. В стихах первая фраза содержит последнюю, как последняя - первую. Поэзия - единственный способ противостоять линейному времени, так называемому прогрессу.


***


Произнести - создать Роману Якобсону I Между тем, что вижу и говорю, между тем, что вижу и таю, между тем, что таю и о чем грежу, между тем, о чем грежу и что забываю, - поэзия. Она колеблется меж "да" и "нет": произносит то, что утаиваю, утаивает то, что произношу, грезит о том, что забываю. Она не произносится, а создается. Создается тем, что произносится. Поэзия в словах, в звучанье слов - сама реальность. Но стоит лишь произнести: "Сама реальность", как она истает. Став еще реальней?



Цитаты из книги Октавио Паса "Освящение мига" (сборник) в переводе Анатолия Гелескула



Другие статьи в литературном дневнике: