Сотворяя для гостейБ-52, внезапно вспомнил о деле Бейлиса. Честно сказать, до сей поры я имел весьма поверхностное и простое представление о предмете. Можно сказать, "школьное". Советские учебники истории добавляли ещё, что царизм затеял сию провокацию, дабы отвлечь трудящиеся массы от классовой борьбы на всякого рода дурные погромы. В этой части я несколько сомневался, уже тогда в общих чертах представляя себе консервативную психологию властей. Науськивать чернь на погром - это удел революционеров (или пророков), имеющих целью расшатать ситуацию и завладеть господством на взметнувшейся волне народного гнева. Но тем, кто и так у власти, вполне легитимно, хоть какие-то погромы - нахуй не нужны. Равно как и погромщики, опьяневшие от крови и привыкшие жить разбоем. Даже если признать юдофобию имперского истеблишмента (а как правило, она имеет место), наиболее вменяемые его представители всё же понимают: сейчас ты натравишь толпу на жыдов, а когда жыды кончатся - что ты будешь делать с этими отморозками? Это понимал даже Гитлер, поэтому первым делом по приходе к власти - подрезал крылышки своим ребятишкам из СА, которые были ему нужны для уличной борьбы за власть, но совершенно не нужны - когда к его услугам государственный аппарат. Легальная власть вообще боится разгула народной стихии, и вполне закономерно. Ибо когда власть не может совладать с инициативой масс - получается некрасивое, вредное для имиджа дерьмо вроде Хрустальной ночи. Ну или вроде российских погромов начала века. И сколь бы мало ни испытывали сочувствия власти к евреям, они ещё меньше заинтересованы в беспределе и самосуде (ибо тогда - зачем вообще власть?) Поэтому и в деле Бейлиса, если судить о нём по оригинальным источникам, лейтмотив всех официальных заявлений: "Это всего лишь частный криминальный случай, нельзя судить по нему обо всех евреях, поскольку среди них преобладают добропорядочные люди, и тем более недопустимо - какое-либо незаконное насилие против этих невинных, совершенно непричастных людей". Даже в обращениях думцев-черносотенцев говорится вовсе не о репрессиях против евреев как таковых или против их религии, но о необходимости расследования возможно существующей секты, несколько отошедшей от канонов иудаизма и занимающейся такими милыми вещами, как человеческие жертвоприношения. Пожалуй, единственный раз, когда в связи с этим делом что-то было сказано о тотальных репрессиях против евреев - это в патетическом заявлении одного из адвокатов Бейлиса (Маклакова, кажется), который пообещал, что если б он уверился в виновности своего подзащитного, то первый бы требовал изгнания жыдов из России. На что прокурор запротестовал, а председатель вполне резонно заметил, что дело Бейлиса - это дело Бейлиса, но с ума-то сходить не надо. И лучше воздержаться от дурацких обобщений. Но защита (и прогрессивная общественность, российская и мировая) была совершенно непрошибаема для таких здравых призывов. И на протяжении всего процесса долдонила ровно одно и то же: самое мысль, будто бы среди евреев может существовать какая-то секта, занимающаяся человеческими жертвоприношениями - это дикость и средневековое мракобесье, вздор и глупость, стыд и позор, и порядочный человек не подаст руки невежественному мерзавцу, который хоть на секунду заподозрит возможность вины Бейлиса или ещё каких-то евреев. Мало ли, что есть свидетельские показания о том, как Бейлис утащил мальчика на свой кирпичный заводик? Мало ли, что на куртке мальчика нашли следы глины с извёсткой, точь в точь такой, как у одной недавно побелённой постройки на том заводе? Это всё чепуха, не относящаяся к делу. Единственное, что относится к делу - понимание, что если не дай бог осудят Бейлиса, то это будет агрессия против всех евреев, достойная испанской инквизиции. Ради справедливости, я не могу утверждать, будто следствие было проведено глубоко и полно, со сбором всех возможных улик и показаний. Отрабатывая версию Бейлиса, который, если виновен, действовал точно не один, конечно, следовало допросить и хозяина завода Зайцева, и рабочих, и гостей хозяина. Но поскольку всё это были евреи, а обстановка уже накалилась до предела, чувствуется, следствие побоялось их трогать, ограничившись лишь одним подсудимым, который, как показывали другие дети, куда-то тащил несчастного мальчика. В итоге - позиция для однозначного обвинительного вердикта получилась, следует полагать, недостаточно крепкой. Но всё же нельзя утверждать, будто бы у прокурора вовсе не было никаких козырей на руках и всё обвинение высосано из пальца. Что действительно высосано из пальца - так это версия защиты о том, будто бы мальчик повздорил с приятелем, чья мать держала воровской притон, пригрозил их заложить, после чего отправился в этот притон, а тамошние воры, перепугавшись, решили его замочить. Что сделали крайне витиеватым способом, чтобы сымитировать ритуальное убийство, свалить вину на жыдов и поживиться на грядущем погроме. Но в ожидании погрома - следующей же ночью пошли на кражу. Это, извините, полная чушь. Да, воры - люди нехорошие, асоциальные. Но следует понимать: с точки зрения профессионального вора, есть огромная разница между кражей чужой собственности и зверским убийством малолетних. С точки зрения тогдашнего российского законодательства - эта разница тоже весьма существенна. И отморозки, готовые тотчас зарезать двенадцатилетнего мальчика по такому идиотскому поводу, - вряд ли бы дожили до своих лет, имея в послужном списке всего лишь кражи. Припугнуть, чтоб держал язык за зубами - да. Но реально замочить, да ещё и так изобретательно? Это, мягко говоря, ***ня полная. Впрочем, в отличие от версии с Бейлисом, подкреплённой хоть какими-то уликами, версия защиты не имела под собой вообще ничего, кроме чисто умозрительной гипотезы, во всех деталях вступавшей в противоречие с фактами. Поэтому неудивительно, что следствие, уделив должное внимание этой версии, забило на неё болт. Другой аргумент защиты, склонявшийся на все лады, - пресловутая декларация тотальной и априорной невинности всех без исключения евреев и неизменного миролюбия иудаизма, который, де, в отличие от любой другой религии, даже теоретически не допускает появления сектантских течений с противоправной практикой. Сказать откровенно, я читал много судебных речей и никогда не был в восторге от хвалёных светил российской адвокатуры. Плевако - ещё куда ни шло, у него бывают проблески логики (хотя больше всё же - передёргиваний), но остальные - будто бы специально стараются изображать из себя не адвокатов, а карикатуры на адвокатов в англосаксонском мире. Мозги - откладывают далеко на полку, работают исключительно на эмоциях и на морализаторстве нижайшего пошиба. Почему такой образ защиты часто имел успех - для меня некоторая загадка. Возможно, дело в общих проблемах с логикой у российского менталитета (чего греха таить? Ведь наши светочи духовности будто бы даже гордятся русской иррациональностью, как будто в ней есть что-то хорошее). Возможно, антагонизм между подданными и властью был так силён, что люди готовы были оправдать кого угодно и в чём угодно, только бы щёлкнуть прокурора по носу. А возможно, светила адвокатуры просто делали присяжным предложение, от которого нельзя отказаться. В деле Бейлиса, следует отметить, накал идиотизма защиты достиг какой-то ранее невиданной, запредельной высоты. Читая речи, ловил себя на мысли: "Пусть ваш Бейлис и совершенно невиновен, но всё же руки чешутся его засадить, просто чтобы показать вам, что ТАК защищать нельзя. Это моветон, господа поверенные, нести в судебном заседании такую пафосную чушь, какую несёте вы. Это СЛИШКОМ дёшево за ваши-то гонорары. Это недопустимо - держать всех присутствующих за полных кретинов и показывать это столь явно". Ей-богу, я добросовестно прочитал все адвокатские речи по этому процессу, но не нашёл в них ничего, кроме фантазий о домушниках-душегубах и железобетонного тезиса о том, что ни один еврей не может быть сектантом-фанатиком, приверженным кровавым жертвоприношениям. Касательно последнего я всегда в шутку говорил: "Евреев столько раз обвиняли в употреблении крови христианских младенцев, что на их месте я бы начал это делать. Чего себя удовольствия-то лишать, когда и так все про тебя это думают?" Но на самом деле - с каких бы чертей отрицать изначально и огульно вероятность того, что среди евреев тоже могут сыскаться маньяки с некими мрачными ритуалами? В конце концов, это был бы самый махровый антисемитизм - до такой степени отказывать евреям в принадлежности к нашему биологическому виду, что будто бы у них и маньяков быть не может, как среди других наций. Вообще-то, при любой религии время от времени возникают разные мистические братства, которые занимаются чёрт знает чем. И участникам этих таинств - совершенно плевать, что там написано в канонических текстах и что говорят духовные отцы официальной церкви. Так с какого бы перепугу так категорически и так рьяно исключать подобные явления в иудейской среде? Только с того перепугу, что злодеяния некоторых евреев исторически распространялись на ВСЕХ? Ну так дали же ясно понять, что как раз эти дикие времена прошли, и что власть намерена судить конкретных людей за конкретные преступления, а не народ в целом за неизбежное наличие среди него неких выродков. Конечно, в связи с этим делом раздавались в черносотенной прессе и юдофобские обвинения общего плана (но не на официальном уровне). Впрочем, "народникам" и не надо было особых поводов для жидоедства. Антисемитизм - это их вполне привычное экзистенциальное состояние. И конечно, были среди черни уроды, готовые на погромы по любому поводу. Но всё это - совершенно не отменяло необходимости для властей расследовать убийство ребёнка, всесторонне расследовать, дотошно, и наказать виновных, невзирая на их лица (и пейсы). Очевидно, расследование было недостаточным, когда и Шульгин называл его балаганом. Но, рискну утверждать, неполнота эта - по причине страха, с одной стороны, перед мнением прогрессивной общественности (очень горластым, нахрапистым и беспардонным), а с другой - перед народным воинствующим антисемитизмом, который власти опасались всколыхнуть, ненароком выявив, страшно сказать, целую секту, причём не христианскую (каких было множество, и весьма одиозных), а, для разнообразия, иудейскую. То, что власти застремались доводить дело до конца - можно поставить им в вину. И это, конечно, был тревожный симптом. Так и происходит крушение режимов. Сначала боятся осудить преступников, поскольку они "пикантной" национальности, и власть не уверена, что вразумит погромщиков, а потом - она боится уж вразумить и толпу матросни, прущую на Зимний дворец. © Copyright: Артем Ферье, 2011.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
