Плов
Плофф. Котов изгнали с кухни - узбекский след.
В свое время пропустил, профукал - интернет задыхался от обилия рецептов, правильных казанов, чудо-смесей. До драки.
Какой более настоящий - Риштанский, Самаркандский, Хорезмский, Ташкентский или Бухарский.
Мужики спорили всерьез - страстно, напористо, с двухнедельной обидой и пожизненным остракизмом.
Рис с мясом. Плюс добавки. Маринад и специи. Все.
- Ниэт, эташ культура, как ты не панимаешь.
Не понимаю. Как и шутки про кабачки. Скажешь, не люблю кабачки - реакция стопроцентно одинаковая. Снисходительно-самодовольная улыбка и саркастическое "просто вы не умеете их правильно готовить". Занавес.
- А вы знаете, что на востоке все повара мущины...
Пусть так, пусть на востоке, все равно - откуда столько внимания еде. Обычной пище, заправке. Про зожевцев, биодобавщиков, сыроедов и веганов лучше умолчу. Диагноз.
Фотки собственноручно приготовленных курочек, рыбок и картошечек теперь исходят от мущин. Мало, идут на ура. С лыбно-умильными комментами, сердечками, аплодисментами.
-ммм, как вкусно, нямка.
По-детски симпотно. Мамам нравится. Еще бы - он убрал сегодня сам все игрушки по местам.
Пас в бабску сторону - признай в себе женщину. Так давай сразу платье, чего тянуть. И сандалики поверх носков.
Не подумайте чего. Когда мужик умеет пищу - честь и хвала. Мясо, шашлыки, курицу - не только яичницу с бутербродом.
Но это внезапный сюрприз, неожиданный, чуточку внеположный - нет, громкоговорящий ярлык на костюме. Наравне с прической, бородой, рюкзачком и авто-гаджетом.
Люди, живого андрогина не будет - мифологическое существо, дионисийское. Богу богово. И там, в самой конструкции, уже признана равность полов.
Мужеподобные женщины, женоподобные мужчины - зачем культивировать, взращивать, утверждать господство. Бывает такое, кто-ж спорит, но, скорей, как исключение, меньшинство, дай им бог здоровья.
На хера переворачивать пирамиду - можно просто уважительно принимать многообразие, индивидуальность, инакость, а не рубить яйца скопом.
Избыточно, господа, ей богу.
***
М-да, когда эпидемия гриппа останавливает налаженную, летящую на всех парах жизнь, более того, разрушает миропорядок, есть повод задуматься.
Спид, туберкулез, воспаление легких, сердечно-сосудистые, онкология.
Эти беды уносят куда большее количество жизней, но мы с ними сжились - включили в повседневность, зарутинили.
Материальные причины карантинов понятны. Нагрузка на больницы, иную печальную инфраструктуру. Всем и сразу медицины не хватает, не может хватить. Паника еще хуже, опасней во сто крат.
Но почему так скоро, глобально, трагично. Почему не прислушались к Китаю, не ввели своевременных ограничений, не успели подготовиться, поздно и столь демонстративно испугались.
Мы-дураки еще ничего - сориентировались, включили задний ум. Раз, два и карантин. Большой и длинный. Разумеется, по нашински, с отступлениями от ума.
Чего стоят очереди за пропуском на улицу. Или подпольные бани, парикмахерские, бильярдные.
Тем не менее, сделали. Начальство нанюханное, но вменяемое - работу работает.
Штрафы, запреты - куда без. Бох с ними, результат важнее.
Милиции полно, магазины работают, доставки доставляют, связь связывает, электричество горит, мусор вывозится и тепло в батарейки поступает.
Главное, самодисциплина. Неожиданно, но уровнем повыше. Дураки вдруг проявили сознательность. Сидят дома - примус починяют. Разумно, спокойно, уверенно - без паники или истерики.
Пусть новости не самые лучшие, мы потерпим. Вздохнем, улыбнемся и помашем рукой - позвоним родным, скликнемся с тырнете, поддержим и приободрим друг друга.
И конечно победим - осаду рано-поздно снимут, а вирус-гадина укротится, станет ручным, домашним и очень безопасным.
Но пока все летит в тартарары - финансы, торговля, работа, производство. Нефть и газ, туризм, логистические и технологические цепочки. Практически, без шансов на возврат прежнего порядка.
Вопросов много, хотя один очень горячий - дальше, что будет дальше ,после осады. Очевидно, угроза эпидемии - другой, новой, никуда не денется.
Этих штамов - пруд пруди. Одних летучих мышей миллиард с хвостиком. Что прикажете, спелеологов запретить, замуровать пещеры и затопить гроты. Или комаров перестрелять - осушить болот, зацементировать все берега.
Может, изолировать на всякий пожарный всех и каждого - переселить в колбы, автоклавы, подземные города-больницы. Дороговато, неподъемно.
Или суверенизация - закрытые города, страны, поселки. С полным циклом самообеспечения и посекундным отслеживанием - заболел, сразу карантин.
В Китае зараза, а мы под угрозой - взаимопроникновение, туризм, экономические связи. Давайте болеть своим, посконным - получается так. Иначе труба.
Кушать свое, носить свое. Ехать, строить, смотреть, отдыхать. Без оглядки на запад или восток.
Потребности приспустить, ввести нормы - метры, килограммы, часы, монополию внешней торговли.
Как когда-то недавно - мы же соскучились по былому, правда.
Ладно, как минимум месяц. На раздумья - что еще делать в карантине, как не свистеть о судьбах родины, планеты, вселенной. Обломовщина, или мы не русские душой.
Хотя, если честно, если по Гамбургскому, сегодня лучше жить одним днем. Максимум, двумя. Без зауми и вселенской тоски.
Завтрак, обед и ужин. Спим, кушаем, тренируемся. Бережем близких. Укрепляем тело и дух. Пока руки коротки будущее ворошить.
***
Есть люди, хоть кол на голове чеши, которые будут недовольны начальством. Любым, так устроены.
Нет карантина - плохое, есть - еще хуже. Нефть высокая - сволочи, низкая - подлецы. Они только ради себя и своего кармана, на остальных наплевать.
Да, так устроено начальство. Именно поэтому они начальство. По другому не бывает. Добрые и хорошие, которые не спят, не едят, лишь о других пекутся работают в благотворительных организациях.
К примеру карантин. Одному в банк, другому к любовнице, третьему - навестить стариков, четвертый не может без свежего воздуха.
Нет такого начальства, которое могло бы это учесть, и нет такого карантина, чтоб совсем без неудобств или дискомфорта.
Ограничение перемещения - не злая воля, а вынужденность.
Есть зависимость между количеством коммуникаций, логистикой и скоростью распространения заразы. Полная изоляция - скорость низкая, неполная - средняя, отсутствует - эпидемия полыхает, что тайга в прошлом году.
Человеку надо, прям, позарез, и он уверен, что здоров. Более того, разумен, осторожен, осмотрителен. Но ему отказано. Почему - очень просто.
Осторожных много. Практически, каждый. И если этих осторожно-осмотрительных выпустить наружу, эпидемия продвинется. Обязательно, к бабке не ходи.
Так говорит формула, пусть поверх моего здравого смысла.
Вирус, он вообще поверх. Никто точно не знает, как именно распространяется, через что пролезает, при каких условиях растет. Приблизительно, статистически, вероятностно. Температура, ветер, влажность. Капельно, глаза, нос, уши или жопу - сквозь штаны, шляпу, очки или повязку.
Поэтому ориентируются на эмпирику. Скорость пропорциональна перемещениям. Точка. И если из тысячи разумных, заразится один, он станет источником заражения для других.
Более того, ему грозит встреча с милицейским постом, где никто не знает, что он здоров, раз, и, что здоровы сами блюстители - уже словили сотню умников.
Недовольным следует понять, эпидемия существенным образом, порой кардинально, меняет повседневность - ломает привычность, ограничивает нормальность, отменяет органичное и привносит чуждое. Дискомфорт, ограничения, более того, значительные риски, а иногда - печальные последствия.
Нет комфортных эпидемий - таких, которые жалеют хороших и наказывают плохих.
Также хорошо бы уяснить, что сами недовольные устроены не так, чтоб оптимально. Им, чудесным, необходим враг - плохой, злой, большой. Бабайка. Который виноват. Всегда и во всем.
По нашей древней традиции бабаем всегда выступает власть.
Тысяча и одна причина, главная из которых русский характер - онтология русской души.
В собственном понимании у нашего человека вообще нет никакой власти. В принципе отсутствует - ни над собой, ни над другими.
Власть существует отдельно - вне человека. Ее выдают.
Придают к должности, традиции или иному качеству - силе, связям, монополии, грубости, наличию оружия. Вместе с чем-то, от кого-то, только не от себя.
Поэтому власть всегда чужая - неродная, большая, грубая, бесчеловечная, направленная против. Охотник и жертва.
Полюбить охотника можно. Искренно, по вере - поклонству и послушничеству.
Если по закону или понарошке - не любовь. В лучшем случае, законопослушание, в обычном - лицемерие, выгода или страх, именуемые в целом лояльностью.
Там, где мандат на власть, действуя от себя лично, выдают люди, где над властью царствует непреложный закон, соблюдение которого контролирует другая, но тоже власть, все более менее понятно. Есть юридическая, зримая связь.
Там, где власть находится вне субъекта, вера, любовь, послушничество, выгода и карьера наличиствуют, но главное - это принуждение.
Монарх - от бога, помазанник, а Президент - от народа. Однако народ - субъект хитрый, доступный целиком только очень высокому начальству. Очень, очень. Для остальных - речевая практика.
Мы-народ, это уже кое-что. Но кто такие мы - та часть, которая говорит и действует от имени народа. Поэтому субъектность "народ" появляется в конечной точке - когда ее замыкает сам Президент.
Если по-людски, бабай - страшный должник. Случись чего, должен.
Погорели - должен, завод закрылся - должен, жена ушла - должен, заболел - тем более. За все и всегда. Удобно.
А страшный, потому как забирает все, что захочет. Силой. Сказал не будет, а назавтра изъял - у дурак.
Изыск заключается в том, что это умный дурак. Более того, по большому счету добрый и справедливый. На которого мы, пусть самой дальней тайной-стрункой, надеемся.
Спасет, не даст пропасть, спишет долг, простит или забудет. Вылечит, накормит, поселит жилье, устроит работу, скостит срок, найдет ребенка.
Строгий, не всегда справедливый, не совсем родной, по своим обещаниям забывчивый, гневливый, порой страшный, но все-таки отец. По другому никак.
Другие статьи в литературном дневнике:
