Сонливость - накатывает, заставляет зевать и думать о прилежании.Кофе помогает ненадолго, как и крутого табака цигарка. Взбодрился минут на двадцать, а потом снова в мечту и нет спасительной мысли. Роль спящего.
Пока курил думал интервалы. От минус что-то до плюс. Порядочный - непорядочный, честный-бесчестный, а люди внутри осциллируют. Сегодня пан, завтра пропал.
Роли, образы, позы или подлинник, нутро. Роль можно удержать усилием воли - бесстрашный, к примеру, правдивый или неподкупный. Удержал, зафиксировал, доказал и получил по заслугам, но если это органика, сущность никаких усилий не требуется. Само собой. И наград не требуется, не нужно ни похвал, ни почестей. Скучный человек из Сезуана. Роль и образ берутся извне - из привычки, представления, социального протокола или соответствия чужим ожиданиям - манипуляции.
Настоящему герою легко быть героем, но трудно слабаком. Трудно мимикрировать под протокол слабых. Жопа не лезет. И честному человеку чуждо лицемерие, пусть оно трижды освящено традицией или манерой - понимает, что необходимо, но устает и раздражается. Трудно желать счастья и здоровья тому, кто тебя обидел, навредил или унизил, трудно нахваливать непонравившееся, восхищаться невкусным, благоговеть перед подлым. И лишь одна причина перекрывает все и разом. Выгода. Если есть - можно все. Материальная, эмоциональная, тогда нормально, тогда понятно по что напряги и зачем прятать сущность. Притворство.
И это не так плохо как может показаться на первый взгляд. Назойливость хорошего человека, чрезмерная опека любящих, детская непосредственность или бесцеремонность - притворяемся, терпим во имя добра. Хороших отношений, нежелания ссоры или из боязни обидеть, уязвить или не дай бог унизить. Взрослость, ответственность.
Конечно, когда притворством злоупотребляют, а обман обращают в собственное преимущество, более того, право или привилегию, взрослостью и не пахнет. Ровно наоборот, инфантилизм. Агрессивный, наглый, безапелляционный - со ссылками на так было всегда, принято, иначе нельзя, а если не сделаешь обижусь навсегда.
Но где, как, когда и кем закладывается то,что определяемо как сущность. Те самые порядочность и честь, достоинство и неполживость. Очевидно, что жизнь в ее практической плоскости, совершенно не подразумевает такую необходимость. Блюди социальный протокол, а что у тебя в душе одному богу известно. Важно, не нарушая покой и благополучие других. Этикет.
Вежлив, опрятен, благообразен, не тянешь одеяло на себя, корректен и предупредителен - маленький прынц. Вдобавок умен, образован, остер на язык, физически крепок и мало-мальски подкован - душка. Популярен, высокая должность, приличный доход - король червей, а если знаменит или избран - бубновый туз. Смотрите, но ни где, ни на одной ступени лестницы не упомянуты ни честь, ни совесть, ни достоинство с неполживостью. Ихтамнет. Непозволительная роскошь.
Скажите, ничего удивительного, ибо это нужно только при взаимодействии с теми, кто понимает, заслуживает, не обратит во зло или собственную выгоду. Близкими, к примеру. Позвольте не согласится. Цельность заключается в том, чтобы быть тождественным собственному человеку. Человеку в себе. Не так,чтоб внутри одно, снаружи обратное, ибо выгода так легла, а в принципе. Такой снаружи, такой внутри такой и больше никогда, и это не отменяет наличия ролей. На работе - строгий, требовательный профессионал, дома - любящий муж и отец, верный друг, педантично следующий обязанностям человек без выверта на триста шестьдесят. Гармония.
Лживость - это соблазн, и притворство - соблазн, но лишь авантюризм извинителен, ибо ставит риск и свободу выше выгоды.
Скромность, следование нравственному началу, отшельничество или подвижничество невзрачны. Бу-бу-бу, бу-бу-бу. Молитвы и поклоны, сомнения и раздумия, многие печали и тихая грусть, негромкое просветление и отстраненная улыбка блаженного, тогда как ложь - ярка, празднична и громогласна. Или притворство - ах, обмануть меня несложно, я сам обманываться рад. Мило, сладко, игриво.
Ослепительный авантюризм - харизма, риск, стиль, филигранная игра ума, сложнейшие комбинации и веселье приговоренных - один шанс из тысячи, но как же сладка победа. Разноцветие, брызги шампанского, стремительные перелеты и совершенная психология. Маскарад и карнавал, салют и фейерверк в одном флаконе, и победителей не судят.
Искусство любит авантюры, всячески избегает рутины и обходит стороной серую прозу жизни - чего там не видели, занудство и скукота. Белые одежды, невинность и добродетель. Упорядоченность, постоянство, режим и умеренность. Однотонность, одномерность и однообразие. Монастырь.
И вот этой пришитости скуки к добродетели, занудства к чистоте, а однообразия к невинности хватило на мировой переворот. На смену эпохи, свержение богов и возвеличивание ничтоже. Того, что не имея положительной сущности и реальной массы, оборачивается любым фантомом. Искрит и пенится, жеманится и смеется, обещает и льстит, а потом тешится и унижает. Что заставляет выбрать иллюзию вместо реальности, авантюру вместо труда и обман вместо правды.
Но только ли выгода - ведь есть еще что-то, что провоцирует выбор в пользу отрицаемого. Огненная гордыня, упрямое отрицание отца, слепая вера в то, что удалось провести бога или хотя бы схватить его за бороду, маниакальня упертость и уверенность в собственную исключительности.
Самозвансто, и Сизиф, отражаясь в печали камня, видит совершенное лицо Нарцисса. Всем смертям назло.
