Прежде чем приступить к краеведческому обследованию, зашли в торговый центр, где Семенов тут-же заявил, что ему нужно занести родителям покупки, благо недалеко. И правда, родительский дом оказался совсем рядом.
Я остался у подъезда, а Семенов стремглав взбежал исполнять сыновний долг, и надо ж такому случится, в мозг постучалась неугомонная память - уж не здесь ли проживала Светка.
Не удивляйтесь, други, речь о той самой Светке, которой с детства завидовала акустически восприимчивая Люба.
Не может быть, прошло без малого сорок лет и дом наверняка снесли, а взамен возвели небоскреб-красавец или что-то элитное с лофтами и пентхаусами.
Снова стремглав появился Семенов. Послушай, спросил я, а Света К. не тут-ли проживала.
Он резко затормозил - ты откуда Светку знаешь, моя соседка.
Содержание дальнейших воспоминаний, к сожалению, а может к счастью, совершенно приватно, более того, премного психологично и поэтому не имеет отношения к онтологии бытия, то есть, действительному предмету настоящего исследования. Однако именно так оживает, вернее, вживляется в осмысленную прозу неприхотливо минувшая жизнь бывшего молодого человека.
С нашим приходом качалка ожила. Задвигались тени, застучали железки, покатились блины по закоулочкам.
Салават - светило парикмахерского искусства. Не, други, реально золотые руки - сам с пятьдесят восьмого, а с конца семидесятых титулованный, общепризнанный и непревзойденный маэстро. Дамский угодник.
Серега - сорок девять, пограничник и рыбак, пять тренировок в неделю, собственная система с упором на пресс.
Виталик - маркетолог и финансист, неумолкающий всезнайка-говорун, мальчик из хорошей еврейской семьи, которому мама последние четверть века ищет подходящую пару, сорок четыре.
Димарик - инструктор, владелец четырех котиков, одному из которых под тридцать - тридцать, Карл, тридцать. Начинал в Арсенале, а благодаря родству супруги знал самого Хеймана, и вообще, всех местных культов начиная с конца семидесятых.
Говорите, миновали семидесятые - позвольте не согласится.
Даже хозяйка клуба - интересная женщина под непонятные сколько, фанатично преданная аргентинскому танго красотка, заслышав казарменно-интеллигентный гогот, заходит в зал и улыбаясь делает групповые селфи. Не хотите присоединиться, спросила она вкрадчивым шепотом, имея ввиду ночные танго-марафоны - у нас так интересно, вам непременно понравится. Сами понимаете, где я, и где кумпарсита.
Молодежь вежливо помалкивает и терпеливо ждет пока взрослые дедушки освободят штангу. Предупредительные и тихие - пара полненьких пупсов на сбросе, две серьезные девушки - мама с дочей, пара боксеров и Славка, который качает грудь верх и руки, а ноги бережет до лучших времен.
На все про все два пятнадцать - заставь дурака богу молиться. Кружка поэзии пока не учредили - думаю, еще две-три тренировки и завяжется узелок.
Национальный вопрос решили поровну. Салават - бабайка, Виталик - банкир, Серый - рыба, Димарик - хуго босс, а мы с благоверной держатели светского салона, поэтому начало мая обещает быть жарким - шашлыки и бешбармак, рыбалка, баня и оздоровительный самогон.
Горящие глаза, шутки, анекдоты, планы и воспоминания, и дольше века длится день, и не кончается объятье - короче, селеби-бытие на марше. Хлеб и шоколад
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
