Мутабор
Долбанная писанина, все настроение портит. Писать - плохо, не писать тоже. Короче, хоть так, хоть сяк - оба не в дугу. Нет, писать можно, а вот публиковать сразу нехорошо. Но так устроен мой личный процесс. Не накапливаю, а может и стоило бы - собрать кучу, объединить, оформить. Во всяком случае не размениваться по-пустякам, не сыпать бисером. Или вообще прерваться. Остановится, сделать перерыв, оглядеться и подумать. Зачем, кому, про что и как.
Житейский горизонт в значительной степени исчерпан - только углублять и дополнять. Работа под запретом, остается быт и глупое житейство. Даже знакомых поминать не стоит - обижаются. Обобщения и вульгарная метафизичность. Потуги.
Нужен предмет, и тогда можно разворачивать время и пространство, образы и отношения, истоки, связи и мифологию. История, где есть начало, даже предначало, развитие и конец, оценка, частное и общее, отдельное и целое. Но я-сам не герой романа, а другого под рукой нет.
Когда мы начали расходится - я и время, не внутреннее конечно, наружное - современность. Окончательно году в восемнадцатом, а с чего началось. С ухода-развода или раньше, потери лаборатории, а может еще раньше, первый брак, разворот в конкретику, грубую материальность.
Никогда не складывалось с салонами, ни с одним. Такие и сякие, интеллигентные и не очень, научные, музыкальные, начальственные. Не прирастал. Поначалу нормально, интересно и весло, полезно и духоподъемно, но постепенно ,а иногда - скачкообразно, обрыв. Не мое, не так и не то. Столько усилий потрачено на вход, и на тебе, прощай, Гульсары.
Школьные, институтские, андеграунд и культы, голография или нелинейная оптика, предприниматели и директора заводов, административные, юридические или начальственные тусовки. Сколько их было, и все мимо. Сколько людей называлось друзьями, близкими, братьями - без счету.
Отличники и двоечники, ботаники и хулиганы, боксеры и культы, математики, физики, ансамбли, фарцовщики. Юристы всех мастей, бизнесмены от маленьких до великих, чиновники, депутаты. Медики, преподаватели, риэлторы, писатели, режиссеры и журналисты. И от бабушки ушел, и от дедушки. Никакого постоянного мы, единого коллектива или группы. Временные.
Кто-то оставался в статусе "свой", кто-то - ни рыба, ни мясо, кто-то становился чужим. Всерьез чужим, истово и обоюдно, чего не скажешь о своих - никакой истовости, пафоса или концерта. Свой, и ладно - не нужно долго объяснять, убеждать или наезжать, все проще и дышится легче. И если до черты, все симпатии на стороне своих, но обязательно до черты. До предела, после которого невозможно закрывать глаза на мелочи или прощать пустяки - прав, ибо свой. И даже после черты, но уже без симпатии - моральный долг.
Но бывало иначе. Случалось нечто такое, что опровергало свойный статус целиком - казалось бы, ничтожная мелочь, наплевать и забыть, ан нет, всерьез и навсегда. Деталь, которая неопровержимо, неустранимо и непререкаемо доказывала чужесть того, кто минуту назад был роднее брата.
Украденное в магазине украшение - выйдя она похвасталась, а у меня случился полный обрыв и совершенный облом, хотя история вполне обыкновенная.
Друг, который кинул на очень небольшие деньги - глупо, неумело, по-детски, хуже, уперся - врал, молотил нелепость на нелепости и быстро свалил. Сумма ничтожная, отдал по первой просьбе, намеку или просто так, но вранье и упертость, закрыли путь к отступлению. Воспользовался и дружба долой.
Манипуляция исчерпывает близость на раз, преднамеренный обман, подстава или коварство, и когда в изумленном мозгу всплывает подобная оценка, дружба испаряется. Рычаг. На самом деле не было изначально однако все выглядело так, как-будто есть. Отрицающий императив факт, где ты не цель, а средство.
Безотзывная навязчивость, неистребимая бестактность и вообще, все, что подвергает достоинство испытанию - ущемляет или унижает. Раз, два, десять, а потом ищи-свищи, аванс исчерпан и доверие ушло в минус, хотя протокол пристойности остался нетронутым - прохладная вежливость.
Разумеется, это люди, сообщества, компании или группы, собутыльники, одноклассники или участники общего дела - работы или отдыха, ситуации или происшествия, а когда дело касается целой эпохи, все круче.
***
Надо ж сказать себе, признаться, я - другой, я не отсюда, я - чужой, случайный путник, пленник, враг, судьбой наказанный изгой, но факты говорят иначе - благополучен, признан, свой, куда желать, чего ты хочешь - наказать, ткнуть носом в мелочность, особость показать или пенять за лицемерие эпохе.
Да, жизнь, которая натуральная, состоящая из старой привычности, знакомых ритуалов и протоколов, символов и маневров, отодвинулась, а на свободное место хлынул внезапный поток - цифровая среда, где смещены акценты и востребованы иные навыки, где прошлые заслуги нужно уметь подать, а если не умеешь, мириться с тем, что их никто не видит. Принять иные правила, ходы, фигуры, стиль, дизайн, освоить алгоритмы, в конце концов, научиться тыкать пальцем.
Короче, поменять привычки - забыть про статус, прежние приличья, попробовать себя в игре, среде, другом обличье. Непросто, порой досадно, муторно, несносно - пошли бы к черту, нет - свалю не попрощавшись.
Потеря велика - уйти, куда, в несолоно хлебавши, воды набравши в рот, в безвременно увядши, не бросив вызова себе, увольте, не моя дорога. Хотя моя уже быть может - нет, отрицаю, не моя, уж лучше жить с побитой рожей, чем цацей - дымом без огня.
***
Странный текст, сорвавшийся, убежавший. Влад писатель надоел сам себе.
Когда объявили карантин стало проще - недеяние, как следствие чужой причины. Большой, страшной и государственной, а с меня взятки гладки. Передышка, Орфей запел, потом заговорил и, в конце концов, зарапортовался.
Стилистически мы разошлись, мейнстрим и я, практически по всем существенным вопросам. Этика и эстетика, важное и второстепенное, правильное и нет. Остался позади, и уже не получается в ногу - только махать с берега.
Что-то вышло, что-то не вышло, сделано - не сделано, упущено или прижато. Музыка не вышла, математика, физика, шахматы, инженерия начаты и оборваны, юриспруденция - фифти фифти, а писательство - бог его знает, качается от ничто к проблеску.
Семья, одна, потом вторая, многие дружбы, знакомства. Речи, встречи, предтечи. Спорт, пьянка, лишний вес, и снова спорт. Качание, незавершенность и недотягивание. Обыкновенная история - неудачная попытка овладеть миром. Собственно, в этом и залог успеха - смело можно начинать заново.
Другие статьи в литературном дневнике:
