Свой
Как превратить хобби, увлечение в работу. Не деньги или доходы, а именно работу. Задача, проблема - решение и форма. Самое трудное сформулировать проблему. Не просто какую-то, а ту, которая волнует. Нащупать тайну, неотвеченный вопрос, затык, неразрешенное состояние. Личное. Внутреннее. Тлеющее. Сокрытое, но длящееся. Когда есть внешний запрос, куда проще.
Навыдумывать можно всякого. Почему встал с левой, а не правой ноги, обиделся на невинный вопрос, не стал впрягаться туда, но стал сюда. Национальность, сословие, каста. Успех, глубина, истина. Слов много, отклика нет. На целое нет, только конкретное, пережитое - укол самолюбия, долгое страдание, обида, неразделенность, униженность. Трудное усилие, муки творчества, радость постижения, достижения, преодоления. И опять все упирается в конкретность - всякий камень индивидуален.
Отец, мать, друг, любимая. Ссора, травма, предательство, измена. Разрушение целого - отношения, представления, судьбы, ведь богам не нужны язык и мысль. Абсолют, целое, где все уже создано, спрессовано и закончено.
Всю жизнь двигал успех. Туда или сюда, интуитивное следование. Как только что-то выдумывалось, объяснялось или прогнозировалось, вырабатывалась схема или программа, все тухло. И напротив, озарение, порыв, спонтанное решение, импровизация давали добрые плоды. Научился терзать гитару, ввязался в культуризм,
фьюжн, контролируемая учеба, голография, лазерная дефектоскопия, юридический консалтинг. Ходьба, камни, прекращение алкогольного драйва, второй брак, а следование чужому плану, желанию и повелению, пусть даже имитированное под собственное желание - первый брак, аспирантура, юридический институт и адвокатура, рано или поздно давали сбой. Наступало отчуждение.
Не хотел, но дал себя переубедить, поверил, что сросся, принял в свое, вроде, росток дал неплохие всходы, даже зрелые плоды, но что-то обязательно ломалось. Вторгалась иная причина, и меня несло в другие дали.
Из брака в пьянку, из аспирантуры в кооператив, из института в общагу, а из адвокатуры - слава богу, еще состою, тем не менее родным стал арбитражный суд, но не палата. В суде чувствую себя хорошо - на месте, а в палате как был так и остался гостем, заезжим гастролером, сыном великого отца. Не стал своим.
Класс, двор, клуб, группа - более менее освоился, а в приличных салонах так и не обжился.
Лаборатория - да, своя на сто процентов, собственно, как и маленькая юридическая контора. От нуля до нуля, через восхождение и перевал к подножию.
Комната, стол, стеллаж, проигрыватель, книги и пластинки. Кофе, сигаретное размышление-медитация, зеркало над умывальником.
Кожаная куртка, джинсы леви-страус, черные очки, комп и наушники. Лесная дорожка, бабулин огород. Пожалуй, все - нет, забыл кафе Твист на Свободе и советские семидесятые целиком.
Джаз, три десятка кинофильмов, сотня значимых книг, тысяча стихотворных обрывков, джазовые стандарты и ночное мерцание живописных полотен - аккурат перед засыпанием.
Феодосия, Ленинград, маленький кусочек Москвы вблизи Мантулинской, Тюмень и Свердловск.
Челябинск - прообраз города, общежития, страны и планеты, вещественного пространства и живого времени. Джаз-модерн, Фавн и несколько сетевых страниц. Остальное - мысль, речь и общение. Это и есть свое. Свойство, которому противостоит чужое или неопознанное, экзотическое или непоименованное, а когда говоришь, мой, мне, мое, самовозвышаешься - демонстрируешь ложную, фиктивную высоту, обусловленную владением и распоряжением. Моя страна - восклицательный знак, мой город, моя семья, жена или дочь - сразу понятно, кто здесь главный.
Ты свой в речи и мысли, общении или коммуникации. Или чужой, что не меняет сути, лишь результат и оценку, но сам процесс остается неизменным. Соприродность мысли, движению, изменению. Отличие состояний. Драйв, пафос, кураж. Соприродность телу. Не мое, а свое. Пока было моим, расходовал понапрасну, истязал и мучил пьянством, непроходимой обидой, состязательством, показухой, перенапрягом, бессонницей, лекарствами или небрежением, а как только стало своим озаботился не на шутку. Разминка-уборка, тренировка-зал, ходьба-дорожка, плавание-бассейн. Мышечный каркас, дыхание, аэробные нагрузки, нормальный сон и умеренное питание. Без сверх-рывков, надрывов или симуляций.
Время поделилось на двое - общее и мое. Общее воцарилось во внешнем пространстве, в символах и поверхностях, городском ландшафте, информационном потоке, вещах и устройствах, стилистике, дизайне и дискурсе, а свое ушло к вечному настоящему и поселилось в туманах, сполохах и всплесках, шепотках, знаках и едва распознаваемых запахах.
Самое сложное люди - мой человек или свой. Принципиальная разница, ибо в первом случае у другого нет никакой свободы, воли или разума. Мой человек - это раб, послушник, пусть даже интонация будет смягчена до салонной "наш". Только женщинам позволено, да и то по-любви. Наши почти равны своим, но почти. Которые за спиной, те наши, а которые стучат в дверь - свои. Со двора - наши, а русские или евреи - свои, хотя далеко не все, но в целом свои. Джазисты, культуристы и гитаристы, инженеры, физики и математики, юристы - разумеется с оговоркой, челябинцы, особенно с центра, свои, а калининградцы или сочинцы - наши. Главное, и в том, и другом случае нет подчинения - общность разной степени близости.
Раб никогда не станет своим, и начальник не стнает, и господин. Другая связь - вертикаль. Мой начальник - это нонсенс, ведь все ровно наоборот, не он твой, а ты его. Подчиненный. Формальная принадлежность, собственность лишь выглядит привлекательно, в большинстве случаев именно она и порабощает, ибо не соприродна человеческому естеству. Такая общность навязана, принуждена, поэтому унижает и унижается, обременяет и требует нечеловеческой заботы, извращает, превращая человека в слугу или господин, его божественную природу, ибо начисто лишает всякой свободы, кроме примитивного выбора.
Со-участие, со-творчество, со-переживание и со-страдание, со-бытие и со-причастность, со-ответственность и со-единение, со-присутствие и со-вместность. Это по-человечески, поскольку содержит правильную диспозицию - единение равных, братство, не организацию, где элементы и звенья принуждены, приданы и пригнаны друг другу не своей волей или чувством, а властной волей и бюрократическим порядком, а организм, где естественным образом, находясь в органичной связи, сосуществуют различия, сходства и отличия. Коллективный субъект, гды ты одновременно уникален и универсален, отличен и неотличим, поименован и безымянен, конечен и бессмертен. Семья, община, племя, этнос, народ
Другие статьи в литературном дневнике:
