Читая правительственные решения, я еще раз убеждаюсь, что все изменения в Узбекистане осуществляют не реформаторы, а администраторы. В итоге это не реформы, а иммитация реформ: шума много, а «телега» стоит на месте. Потому что для решения тех или иных задач власти читают необходимым учреждение нового органа государственного управления и контроля. В итоге это «утяжеляет» бюрократический аппарат и создает новую единицу с размытыми полномочиями и неясной эффективностью, кроме того, увеличивает расходы бюджета на его содержание. Однако те, кто занят в этом органе, всегда найдут обоснование своей нужности и что без них страна скатиться в тартарары.
Рыночная экономика не нуждается в бюрократии и чрезмерном штате чиновников, необходимо лишь либерализировать хозяйственную деятельность, снять излишние и абсолютно бесполезные барьеры, порождающие коррупцию, упростить функционирование бизнес-структур, упорядочить налоговую и кредитную политику, дать больше возможности для гражданского общества, которое будет контролировать эффективность определенных правительственных документов, и тогда страна начнет набирать темпы развития. Чем м еньше преград, тем сильнее экономика, и как кумулятивный эффект лучше социальная система и быстрее происходят демократические изменения.
За два года в республике созданы новые ведомства и министерства, а при этом ожидаемый эффект от их функционирования растянут на долгий промежуток времени. Стало ли лучше сейчас – это трудно сказать, потому что нам сообщают о подписанных соглашениях на инвестиции, о росте туризма, заинтересованности международных финансовых институтах в поддержке трансформаций в Узбекистане, но вот конкретики пока маловато. Может, нужно время.
Но об одном учреждении, которое вдруг получило статус министерства, я сейчас хочу сказать. Национальный центр по правам человека поднял свою властную планку и теперь его руководитель имеет ранг министра, сотрудникам приписаны всякие там льготы и привиллегии. Родился новый бюрократический институт, который «вместился» в бюджет и в интересы псевдореформаторов. При этом Центр не будет заниматься активной защитой людей от произвола, проводить привентивную политику в нарушении прав и свобод граждан, содействовать урегулированию конфликта между гражданином и властью, указывать на ошибки в действиях силовых структур и т.д. Этот орган просто будет готовить отчеты о ситуации в этой сфере, рассылать их в разные инстанции и требовать от них каких-то сведений. То есть еще одно бумажное министерство, еще один почтовый ящик. Наряду с Омбудсменом, который все эти годы не замечал того, как людей пытают в тюрьмах, как убивают при следствиях, как отжимают квартиры, как нарушаются конституционные права всякими «выездными визами», пропиской и регистрацией, как фабрикуются уголовные дела и т.п. Почему-то такие факты проходят мимо тех лиц, которые призваны вроде бы разрешать это. Вот, к примеру, при МВД существует целое управление по правам человека, а в милиции как истязали, так и продолжают это делать, как фабриковали дела, так конвейер идет и дальше.
Кто возглавляет Центр по правам человека? Руководитель со множеством регалий и званий: доктор юридических наук, профессор права, академик, Чрезвычайный и полномочный посол, сенатор... А при этом он с пеной у рта заявлял на сессиях Комиссии и Комитетов ООН, что в Узбекистане нет притеснений, нет нарушений прав человека, Андижан – эта тема вообще закрыта, то есть все хорошо и прекрасно. И приводились данные социнститута Галлюп о том, что население Узбекистана входит в лидеры по уровню счастья. Мол, если бы существовали пытки и грабежи, разве граждане считали себя счастливыми?
Центр никогда ничем не помогал. Ну, может, были единичные случаи. Однако в пространстве защиты это мертвый и нефункциональный орган. Просто от имени этого Центра легко было пудрить мозги международному сообществу, лгать и лицемерить. К счастью, у ООНовских структур есть и другие источники – неправительственные организации, гражданские активисты, независимые журналисты, описывающие реалии в этой сфере, приводящие факты.
Трансформация Центра в Министерство никак не будет способствовать демократическим процессам. Этот орган будет обслуживать только государственные интересы, а значит, скрывать то, где власти допустили нарушения. Или сглаживать их, смещать акценты. Как сглаживают ситуацию в сфере принудительного труда. Вроде бы оно есть, но уже представляется как волонтерство на хлопковых полях или на уборке улиц, сборе макулатуре, учителя сами хотят ходить, к примеру, по квартирам и требовать, чтобы жители оплатили за газ и электричество и т.д. А сенаторша Светлана Артыкова недоумевала, а почему педагоги не могут подметать улицы, разве это не их обязанность?
Отчеты о правах человека и соблюдении его свобод должны готовить неправительственные организации при активном участии международных экспертов. Финансировать ННО следует не правительству, а парламенту, который и будет заслушивать отчет и на основании него принимать решения в виде законов и иных нормативных актов, обязательных для всех ветвей власти. Особую активность в этом направлении следует ожидать от прессы, социальных сетей, гражданских активистов, блогеров. И именно этот сегмент предоставит реальную картину, а не Центр со всеми его регалиями и полномочиями.
