Мстислав Владимирцов

Пусть смерть меня подождёт, ведь я не успел рассказать потомкам своё видение эпохи, которую пережило моё поколение.
Мои предки, благороднейшие русские люди, не имели времени, да и не хотели заниматься мемуаристикой, увлечённые наукой, педагогикой и другими просветительскими делами, так нужными той, уже далёкой, патриархальной России.
Прожив огромную, разнообразную жизнь и общаясь с тысячами людей, судьба каждого из которых и есть история страны, прошу у Господа сил и времени, чтобы изложить на бумаге хотя бы часть того, что сохранила память с 28 марта 1928 года.
В это утро моя дорогая мамочка подошла к моей кроватке, наклонилась и опустила на одеяло громадный синий грузовик, а в нём сидел плюшевый коричневый мишка. «Это от нас с папой. Теперь ты большой, сегодня тебе исполнилось три года».
И вот с синего грузовика и очень любимого мишки началась моя сознательная жизнь, которую я помню не повседневно, но эпизодически, с иногда короткими, иногда длительными интервалами. Так природа распорядилась моей памятью. Я даже помню, что подумал тогда: «Какой же я большой, если сестре Ольге 7 лет, второй сестре, Людмиле, — 5 лет, но раз мама сказала, что я большой, значит, надо быть большим». И я старался быть большим. Конечно, часто было курьёзно. Так, например, когда сёстры исчезали из моего поля зрения, я ходил и вопрошал: «Где дети?». О более ранних событиях память сохранила только самые яркие эпизоды, но об этом потом, по ходу прошедшей жизни, а сейчас надо торопиться, ибо взялся за перо на восемьдесят пятом году жизни...

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных