В тот осенний день, четырнадцатый день до октябрьских календ, смерть не торопилась приходить к нему. Никакие знамения не предвещали суеверному, погрязшему в грехах вечному Городу гибель. Его смущала лишь ветреная ночь - она устремлялась в его воображение тенями. В них ему мерещились собаки, о которых напророчил Асклетарион. Когда его спросили - Какое будущее меня подстерегает? - астролог ответил, что его скоро растерзают собаки. И сам он видел во сне как Минерва уходила на другую сторону Тибра.
Стены, покрытые лунным камнем, ничего ему не показывали, и он, косясь на пугающие силуэты богов, уже не сопротивлялся сумраку с расплывчатым бликами. Он привык к одиночеству и уверял свою охрану в том, что к нему тайно приходит Луций Сенека и читает письма.
- Сколько же можно болтать об одном и том же? - спрашивает подозрительный Домициан.
- Сколько можно в одном и том же грешить? - задает встречный вопрос философ.
Когда-то на Гранатовой улице неизбалованный юноша красотой и умом привлекал к себе взгляды женщин.
"Сенека приветствует Луцилия!
Утомленный дорогой, не столько долгой, сколько трудной, я прибыл к себе в Альбанскую усадьбу глубокой ночью. Приходится вытянуть усталое тело на ложе. Никто не может иметь все, чего захочет, - зато всякий может не хотеть того, чего не имеет. А как много вещей приобретаем потому только, что другие их приобретают, что они есть у большинства! Одна из причин наших бед - та, что мы живем по чужому примеру и что не разум держит нас в порядке, а привычка сбивает с пути..."
Он погубил свою жизнь общепринятой привычкой жить как все и теперь лунная ночь ниспровергла его в мертвую тишину на Палатинском холме. Он слушает ночь, как в младенчестве, но все же она другая. Что-то свершилось!
"Сенека приветствует Луцилия!
"Размышляй о смерти!" - Кто говорит так, тот велит нам размышлять о свободе. Кто научился смерти, тот разучился быть рабом. Он выше всякой власти и уже наверное вне всякой власти. Что ему тюрьма, и стража, и затворы? Выход ему всегда открыт! Есть лишь одна цепь, которая держит нас на привязи, - любовь к жизни. Не нужно стремиться от этого чувства избавиться, но убавить его силу нужно..."
Почувствовав неладное, он, облаченный в тогу с красной каймой, отступил от философа. Он был разбит и ему не позволяла душа говорить. Солдаты по распоряжению принцепса круглосуточно стояли вдоль мраморных колонн. По запутанным корридорам дворца он прошел в спальню. Постучались в дубовую дверь - душа содрогнулась, красивые боги по-прежнему стояли в свете отражений от лунного камня.
- Наш Господин и Бог! - закричал кто-то.
- Кто желает меня видеть?
- Твой друг Прокопий, - доносился голос.
- Это убийца, - подумал он.
Стоя возле кровати, он вспомнил, что под подушкой прятал кинжал.
- Здесь пусто, - завопил он. - Его выкрали.
Помощник центуриона и вольноотпущенник выломали дверь и подбежали к нему. Они наносили в тело много ударов - он сопротивлялся. Окровавленные руки пытались повалить убийц.
- Отправляйся во-свояси! - с такими же словами ключник Анбал вонзал меч в грудь князя Андрея.
"Сенека приветствует Луцилия!
Нужно подготовить себя к смерти прежде , чем к жизни. У жизни всего есть вдоволь, но мы жадны к тому, что ее поддерживает: нам кажется и всегда будет казаться, будто чего-то не хватает. Довольно ли мы прожили, определяют не дни, не годы, а наши души..."
Похожие смерти объединяют и обезображивают жизнь.
Сегодня был мягкий морозный день. Случилось ужасное событие - машина заехала на пешеходный тротуар и отдавила ногу бездомной собаке. Никто не обратил внимание - все заняты своими делами.
