Роман Гусев 62

Уважаемый читатель!
Много лет назад в уже не существующей стране СССР произошла большая трагедия, о которой сегодня практически никто не знает и не помнит. Впрочем, не знали о ней и тогда – её просто замолчали. Такое было время… В память о той трагедии написан роман «Курша-2. Чёрное солнце».
Что бы ни утруждать Вас чтением всего текста, ниже приведены некоторые фрагменты из произведения. Всех же, кого эта тема затронет, приглашаю ознакомиться с размещённой на данном ресурсе сокращённой версией романа «Курша-2. Чёрное солнце».
Приятного чтения…


ФРАГМЕНТЫ:

За окном было уже темно, и мягкий свет керосиновой лампы выхватывал из полумрака грустные Катины глаза. Старые настенные часы методично отсчитывали навсегда убегающие секунды. В такт маятнику Колька тихо постукивал чайной ложечкой по краям опустевшей фарфоровой чашки. Они молча сидели друг напротив друга. Непонятное, щемящее чувство не давало ему покоя и так стремилось наружу. Несколько раз Колька пытался нарушить неловкое молчание, но не мог подобрать нужных слов... А во дворе дома цвела черёмуха. Её терпкий, дурманящий аромат врывался через открытую форточку и наполнял собой всё помещение, пьянил и кружил голову. Откуда-то издалека доносился несмолкаемый хор лягушек, наперебой исполнявших любовные серенады после долгой зимней спячки. Неожиданно по Катиной щеке скатилась слеза и упала на кружевную скатерть. Ни сказав ни слова, Колька вскочил из-за стола и выбежал на улицу. Стоя у подъезда, он задрал голову вверх, растеряно вглядываясь в тёмное ночное небо. Потом закрыл глаза и сделал глубокий вдох... Бодрящий свежий воздух ошпарил лёгкие. Уже в следующую минуту, не отдавая себе отчёта, он ломал черёмуху, ветка за веткой. Её белые лепестки как снег осыпались на голову и путались в русых волосах. Вернувшись на кухню, он протянул охапку обломанных веток. Печально улыбаясь, девушка взяла букет и утопила лицо в белые гроздья цветков. Колька робко обнял её за плечи, притянул к себе и Катька тут же разрыдалась…

***
Они молча сидели в обнимку и наблюдали за тем, как усталое солнце скрывается за полоской тёмного леса. Как в его гаснущих лучах искрится уходящая куда-то вдаль река, и блекнут купола Троицкой церкви. Как оркестр полевых сверчков исполняет только для них двоих свои, никогда больше неповторимые, произведения.

***
Тёплый, глубокий, обволакивающий аромат безумно популярных духов «Красная Москва» витал в воздухе и перемешивался с запахом хвойного леса. С каждым дуновением ветерка этот шлейф разносился по округе, волнами накатывая на растревоженных кавалеров. Никто из них не знал и не догадывался, что сей «новый» аромат был создан ещё в 1913 году французским парфюмером Августом Мишелем специально для Дома Романовых и именовался не иначе как «Любимый букет императрицы», а двенадцать лет спустя сменил название и стал настоящим хитом парфюмерной фабрики «Новая заря».

***
Но больше всего маленький Петя любил осень. Не золотую, когда деревья укрывались красивыми яркими нарядами из жёлтых и багряных листьев, а совсем другую осень… Мокрую, серую, с пронизывающими порывистыми ветрами и затяжными монотонными дождями. Тогда он садился у окна и провожал взглядом улетающие клином стаи перелётных птиц. Их печальный крик, доносившийся с небес, щемил сердце, закрадывая какую-то неописуемую тоску. Потом он залезал на тёплую печь и долго слушал стук дождя по крыше, думая, каково сейчас птицам там – в сыром и холодном небе…

***
Они стояли на пустынном диком пляже с белым песком. Было хорошо и спокойно. Совсем не ощущалось изнуряющей жары, досаждавшей последнее время. Дул освежающий ветерок и нагонял небольшие волны, накатывающие на берег с тихими всплесками. Дышалось легко и свободно, как может дышаться только после первой майской грозы… Отчетливо чувствовался запах дождя - такой чистый и свежий… Колька заворожённо смотрел, как ветерок раздувает лёгкое платьице босоногой девушки и как ласковые солнечные лучи путаются и искрятся в её роскошных вьющихся волосах. Он достал из кармана маленькую подарочную коробочку, и протянул её… Таинственно улыбаясь и не отводя взгляд, Катя смотрела на него в упор большими чёрными глазами. Колька смущённо помялся с ноги на ногу, а затем решил самостоятельно открыть коробочку. Откуда-то с небес доносилась божественная мелодия «Капли дождя», сочинённая неподражаемым Фредериком Шопеном. Звуки были настолько объёмны и совершенны по своей чистоте, словно за небесным роялем находился сам Великий композитор. Онемевшими пальцами Колька открыл крышку коробочки и…
Ту-у-ук… Ту-у-ук… – Разразились небеса, и Катя стала превращаться в дымку, пока не исчезла совсем. Не понимая, что происходит, с застывшей улыбкой на лице, Колька стоял на берегу реки и держал в руке открытую подарочную коробочку с играющим в лучах солнца обручальным колечком внутри. Вдруг, какая-то неведомая сила подхватила его, с невероятной скоростью протащила сквозь чёрный тоннель, напоминающий трубу, и бросила на кровать. Он приоткрыл заспанные глаза. Рассвет ещё не наступил, и в доме было темно. «Ну надо же, такой сон не досмотрел!» – Пронеслось в голове. Находясь на грани между сном и бодрствованием, он отвернулся к стене, в надежде снова вернуться в мир грёз.

***
К вечеру из леса появился седой дым. Словно разлившееся молоко, он окутал и поглотил лесной посёлок. В молоке утонули дома, железная дорога, деревья, где-то здесь затерялся и маленький поселковый прудик. Проезжая мимо станции, дал прощальный гудок и ушёл в Туму последний поезд, оставляя позади себя безмолвие пустых улиц…

***
Огонь мгновенно охватил здание станции. Жёлтой занавеской пламя затянуло окно, и помещение наполнилось ярким светом. Свет победно неистовствует: стены, пол, потолок – всё перекрасилось в жёлтое! На крыше раздавались странные пугающие звуки, словно сотни огромных хищных птиц пытались разодрать её своими острыми когтями. За дверью слышалось шипение и треск горящего дерева, а из щелей с улицы просачивался удушливый серый дым. И если бы кто-нибудь в тот момент находился рядом с охваченным огнём зданием станции – он бы услышал, как изнутри доносился презрительный женский смех…

***
Чудовищная стена огня высотой под пятьдесят метров со страшным рёвом неслась по хвойному лесу. Гонимый сильным ветром пожар быстро настигал нерасторопный состав. Старый паровоз пыхтел и надрывался из всех своих сил, но как ни старался, не мог убежать от преследующей его огненной стены. Измученные длительной засухой деревья вспыхивали, словно огромные спички, и вспышки эти становились всё ближе и ближе.

***
Пустой широкий коридор. По залитому светом лакированному паркету, с образцовой выправкой, в начищенных до зеркального блеска чёрных хромовых сапогах, чеканящей, уверенной походкой, шёл молодой перспективный офицер НКВД. Эхо его шагов отражалось от стен и приближалось к массивной деревянной двери в конце коридора.

***
А тем временем, в старинном селе Тума, расположенном в сотне километров от Рязани, на втором этаже двухэтажного восьмиквартирного дома, сквозь зашторенное окно горел тусклый свет. В небольшой комнате с розовыми обоями на одной из кроваток мирно посапывала маленькая девочка, а на другой, свернувшись калачиком, лежала молоденькая девушка. Её темные вьющиеся волосы спадали на подушку и закрывали лицо. Иногда она едва слышно всхлипывала, да вздрагивала от слёз. Рядом сидела её мама, нежно гладила дочь по голове и тихо шептала:
- Засыпай… Сон укрепит тебя и придаст сил. И пусть приснится, что ты идёшь по длинной и ухоженной аллее в тени цветущих лип. И их густые кроны смыкаются высоко над головой, а воздух вокруг пронизан нежным, сладковатым ароматом. И яркие лучи, пробиваясь сквозь листву, играют на тропинке солнечными пятнышками. Тропинка эта приведёт тебя к маленькой хижине. В её окне горит свеча, и ты никогда не заблудишься и не пройдёшь мимо. Здесь ты всегда укроешься в ненастную погоду, обретёшь уют и покой, а стены хижины защитят тебя от всего плохого, что есть в этом мире. Эти стены крепки и никогда не пропустят в дом зло. Засыпай…

***
Засыпай… И пусть тебе приснятся раскаты грома и шум летнего дождя. И прозрачные теплые капли, шуршащие по листьям и тихо падающие на землю.

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных