Пасхальная, наверное, история.

Прекрасно в курсе, что птичек принято отпускать на волю в Благовещение. Но я не очень религиозен, мягко говоря, поэтому нарушаю каноны. Бывает, досрочно отпускаю птичек и в Благовещение, и в Пасху, и на Рождество, и в День защиты детей.
Птичек – в смысле, двуногих, лишённых перьев, а до некоторых пор – и мозгов. Каковое последнее обстоятельство влечёт для них попадание во всякого рода нехорошие истории, попадание на бабки, и что самое ужасное – попадание ко мне в лапы. Правда, кошмары моей рабской плантации обычно ускоряют эволюционные процессы внутри черепной коробки, и за год-два пациенты выходят на более-менее человекообразный уровень интеллекта. И тогда я их отпускаю (если считаю, что они принесут мне больше пользы на вольном выпасе, а не в загоне для проштрафившихся малолетних долбоёбов).

Вот не далее, как вчера, отмечали вольную для одного из самых интересных моих питомцев. Имя – Юра, познакомились год назад, и тогда ему было шестнадцать. И я бы сказал, история Юриного залёта довольно любопытная, чуть ли не «эпическая». Не банальная какая-то кража по дурости, а хладнокровно и цинично спланированная криминальная акция в благороднейших целях.

У парня есть старшая сестра. Работает на одной фирме офисной планктонихой какой-то там категории. И парень узнал, что она спит со своим шефом. Хотя у того есть жена и как бы официальная любовница. А сестра Юркина – так, для палочки, для галочки. Ну он спросил, не обидно ли ей такое положение, на что она ответила, типа, хочешь жить – умей вертеться, хотя бы в постели. И она-то имела в виду вполне добровольный разврат в карьерных целях, а он, по малолетству, навоображал себе, что начальник чуть ли насилует её. И решил, значит, отомстить за честь сестры по закону гор. Но без мочилова.

Раздобыл у каких-то корешей кодграббер. Подстерёг сестриного шефа, когда тот гостил у официальной любовницы. Словил сигнал от брелока, да и угнал его Инфинити. Покатался немного – и влепил в бочину припаркованной Бэхе, показавшейся ему достаточной дорогой и «бандитской». После чего смылся на своих двоих.

Надо признать, здесь пацан не промахнулся, насчёт «бандитской». Ибо то была машина Лёшки Зимина, брата моего названного. И он, конечно, добрейшее существо – но только не тогда, когда какой-то придурок калечит ему только что купленную Бэху. Не то, чтоб денег жалко (по нашим меркам, это не деньги) – но у Лёхи очень сентиментальное отношение к своим тачкам. Можно сказать, трепетное. И это для меня нет зрелища более забавного, нежели Лёшка Зимин в лютой ярости (что-то вроде очень сердитого котёнка, щипящего на газету, которой его дразнят), - но для объекта его гнева оно выглядит не так забавно, когда Лёшка начинает втирать, как его комиссовали из спецназа ГРУ по причине чрезмерной, недопустимой для этого ведомства агрессивности (на самом деле – по ранению в жопу, но кто ж это знает?)

Поэтому, в чём Юра не ошибся – хозяин Бэхи реально стал искать виновника аварии, чтобы поговорить с ним по душам, а не по ОСАГО. И по его, Юриным, расчётам должно было выйти так, что хотя блудливый офисный начальник безусловно заявит об угоне (то есть, правду), но ему не сразу поверят, и он переживёт неприятные минуты, объясняя, где он был в момент угона и аварии и что делал. Особенно неприятно – будет объяснять это своей супруге, когда в деле всплывёт фигура любовницы.

В чём Юра ошибся – и Лёхе, и ментам было плевать, чем именно занимался тот плейбой у своей любовницы, и от него не требовалось подтверждения какого-то алиби. Поскольку Лёшкина машина, естественно, напичкана видеорегистраторами, и с самого начала было видно, что за рулём Инфинити находился не хозяин, а какой-то сопляк. А ещё – что это был намеренный таран, а не авария по небрежности. Именно данное обстоятельство – как нельзя больше подстегнуло Лёхино желание найти этого сопляка и поинтересоваться причинами его столь неординарной антипатии к чужим «баваркам».

Но когда нашли Юру и выяснили, что антипатию он испытывал к шефу своей сестры, и только ему хотел напакостить, из мотивов братской любви, а Лёха со своей Бэхой тупо попал под раздачу, - Лёшка, как водится, вошёл в положение, и готов был всё замять. Шеф-ловелас – тоже. Ему действительно не очень улыбалась засветка всех его левых амуров перед ненаглядной супругой.

Однако ж, к делу уже подключено было слишком много людей, им уже заплатили дофига бабла, чтобы найти «этого сопливого урода», и дело находилось в работе вполне официально, и с доказухой там всё обстояло просто чудесно. Теперь, чтобы не ломать парню жизнь, приходилось заплатить этим причастным людям ещё мал-мало денежек, чтоб они развалили обвинение в угоне и умышленном причинении ущерба чужому имуществу и уничтожили следы.

И хотя Лёха готов был компенсировать все издержки за свой счёт, а Юрку отпустить, как есть, я решил, что это будет всё-таки слишком жирно. И непедагогично. Да, это хорошо, что он не стал искать киллера для мнимого обидчика своей сестрёнки, но и гробить чужие машины, причём, непричастных лиц – это как-то слишком радикально. А уж если творишь такие глупости – нехило самому отвечать по счетам.

Поэтому я побеседовал с Юрой и объяснил ситуацию. «Парень, зря пугать не буду, и скажу так: процентов семьдесят – что тебе выйдет условный. Но всё же тридцать – что реальный срок. Прокурор может прогнать, что долбая чужую машину с тонированными стёклами, ты не мог видеть, нет ли там кого в салоне, а значит, не мог совершенно исключить причинения вреда здоровью людей, а значит, повёл себя слишком безответственно, чтобы ограничиться условным. И честно говоря, я тоже так думаю. И судья может так подумать. Ну а воспитательная колония – это не очень приятное место. Полагаю, ты сам в курсе, что там может случиться. Там сидит отпетая гопня. За разбой, за износ, за убийства. Гормонов – как у бабуина в период гона, а мозгов – гораздо меньше. Ты же – юноша интеллигентный, в целом. Тебя обязательно станут проверять и подначивать на предмет того, как бы зашкварить и опустить. Даже если у них не получится – это одна сплошная паранойя будет, что чего-то не так ответишь и окажется, что такой ответ, – якобы свидетельство нестандартной твоей половой ориентации».

Ну и я завербовал его в свои невольнички. Объяснил, что это не санаторий, конечно, наша картофельная плантация (хотя всяко получше ВК по бытовым условиям), и в ходу телесные наказания (да как будто в ВК их нет, на практике!), но вот такие варианты, что башку о шконку расшибут или очко порвут – исключено начисто.
Мы рассчитали его долг передо мной, с учётом моей ожидаемой прибыли, и заключили контракт с максимальным сроком в полтора года. Разумеется, контракт о временном порабощении несовершеннолетнего,– не имеет никакой юридической силы, но мы заключаем их просто чтобы напомнить, в случае надобности, кто и на что подписывался.

Проявил он себя очень хорошо. Отлично влился в коллектив, не каризничал, не хамил, не закатывал истерик. При этом – не стучал охране, не закладывал, кто там бухло протащил, а кто в карты на деньги играет. А это важно в наших глазах. Разумеется, мы пользуемся услугами стукачей, поскольку нужно знать, чего творится у подопечных. И охрана предлагает негласное сотрудничество, в обмен на банку варенья, корзину печенья, но это же и своего рода проверка на вшивость. У тех, кто соглашается и усердствует, - никаких перспектив «карьерного роста» за пределами отработки долга. А вот те, кто не сдаёт своих, даже рискуя огрести ****юлей, - это уже интересней.

Поскольку Юрка работал толково и добросовестно, его уже через три месяца поставили шоферить на Зил-157. Замечу, это уникальная машина. Реально, то, чем мог бы гордиться советский автопром (поскольку в легковом секторе там, конечно, для гордости причин мало). В принципе – это Студебеккер. Но – очень сильно модифицированный для отечественных… гхм, направлений. Одна из самых проходимых машин, которые я знаю. Лучше «колуна» по хлябям прут – только специальные вездеходы (да, ну и прозвище «колун» - вороятно, происходит от впечатляющей возможности этого грузовика рассекать сугробы чуть ли не выше капота).

Я даже жалею, что эту машину сняли с производства в начале девяностых, но они очень живучие и их по-любому ещё немало ползает по родным просторам. В нашем же автопарке – их два. Соответственно, работать на одном из них – большая честь. И большая ответственность.

Естественно, когда питомца выпускают в самостоятельные рейсы (за стройматериалами, там, сгонять, или продукцию отвезти по относительно мелким заказам) – его предупреждают, что машина ему даётся, чтобы выполнить задание, проехав из точки А в точку Б по утверждённому маршруту (что в случае с «колуном» означает, - кратчайший путь через поле). А не для того, чтобы он прихватил пару своих приятелей в кузове, и они, подцепив деревенских девчонок, отвисали с ними на озере до глубокой ночи, рассказывая коменданту по мобиле, как у них там чего-то не заводится, но вот-вот заведётся.

Комендант Ваня это всё выслушивает, а когда наконец они заявляются, объясняет: «Дебилы! Машина – джипиесом оборудована. Я прекрасно вижу, где вы были».
И мы, конечно, не звери, всё понимаем – но немножко ****юлей они получают. И отстраняются от самостоятельных рейсов хотя бы на пару месяцев. Чтоб, значит, и другие могли поотвисать с девчонками на озере, пусть и ценой «немножко ****юлей». Хотя, в целом, за пределы плантации отпускаются только те, кто уже заслужил доверие, за кого можно быть спокойным, что они не накосячат и что нам потом не придётся выкупать их у местных ментов.
Сейчас, конечно, уже давно секрет полишинеля, что машины и мобильники отслеживаются по джипиесу, и, в общем-то, имеет место своеобразная игра под названием «попытайся наебать охрану, обломись стопудово, но урви кусочек воли ценой некоторого дискомфорта ягодичных мышц».

Но Юра – подошёл к проблеме творчески. Первый рейс – совершил строго по маршруту, как полный паинька. И второй - тоже. Ваня, комендант, хотел уж было в нём разочароваться, но тут поступил сигнал от директора рынка стройматериалов, что Юра сделал ему интересное деловое предложение. «Если вам вдруг понадобится закинуть груз куда-нибудь в ****я, где и Камаз хрен пролезет, – можете рассчитывать на меня. И возьму я дешевле, чем пришлось бы частникам платить».

Юра не знал, что у нас хорошие отношения с этим мужиком, директором, и это, конечно, был прокол. И это, конечно, была уже слишком большая наглость, намерение подхалтурить на левых рейсах, тратя ресурс нашего ненаглядного «колуна».

Ваня, условившись с директором, что тот подыграет, приготовился к шоу. Поучительному и разоблачительному.
И вот Юра, приняв на рынке левый груз вместо положенного, отзвонился и сообщил, что задерживается, поскольку автокран отъехал, придётся подождать. Директор должен был это подтвердить, но, конечно, подтвердил он лишь то, что наш Зил ушёл с леваком.

А Ваня за пультом – видел, куда именно едет этот Зил. Совсем не по маршруту, конечно. И он недоумевал: Юра совсем, что ли, дурак? Он же знает, что его могут отследить в любой момент.

Однако ж, его недоумение ещё более выросло, когда он увидел, что «колун», если верить карте, находится посреди почти идеально круглого озера, имеющего километр в поперечнике. И Юркин мобильник находился там же.
В этот момент он снова отзвонился и сказал, что обещали кран часа через два. Это он точно рассчитал, что здесь Ваня усомнится в его словах и проверит местоположение машины. И охуеет.

Минут через десять машина тронулась, продолжила свой путь по водной глади, аки посуху, доехала до адреса, куда предназначался левак, потом вернулась на озеро и Юра снова позвонил: «Всё, кран уже в пути, скоро будет». Чтоб, значит, его снова проверили и снова охуели. Ну а потом он приехал на рынок, забрал уже наш заказ, и прибыл на плантацию, как полагалось.

Конечно, Ваня взял его за шкирку и усадил перед компом: «Как ты объяснишь, друг ситный, эти кренделя, что нарезАл по району, когда якобы «дожидался погрузки»?»

Юра смутился и очень правдоподобно удивился: «Какие кренделя? Я правда на погрузке стоял. Вам на рынке подтвердить могут. А то, что здесь… Погодите! Тут вообще какая-то лажа! Вот, показывается, будто бы я прямо по озеру проехал. Нет, «колун», конечно, машина зачотная, - но не амфибия же? Явно, глюк какой-то. Говорите, и машина, и мобильиик вот так определились? Ну, значит, комп ваш вирью накрыло. Или, может, проц перегрелся. Вы проверьте».

Ваня признавался: «У меня у самого тогда мозг перегрелся. То есть, если б директор рынка не заложил Юрку, что он реально налево мотался, - я мог бы поверить, что это действительно глюк. Потом, правда, я подумал, что, может, это карта врёт? Что было озеро – да всё высохло? Съездил, посмотрел, поспрошал местных. Но нет: озеро большое и глубокое. Там, говорят, щуки метровые водятся».

Удивление усугубилось, когда Ваня осмотрел место, где, по данным джипиес, Зил заезжал в озеро, – и не обнаружил свежих и явных следов протектора. Поскольку спуск к воде был выложен бетонными плитами. Но это же навело Ваню на мысль: да, озеро полноценное и глубокое, но в действительности – это два озера. Были когда-то. И когда-то их разделял довольно широкий перешеек с пологими спусками и с бетонкой поверху. Потом загнулся колхоз, который выкачивал одно из озёр для полива, уровень воды поднялся, и дорога оказалась где-то в метре под поверхностью. Громоздить дамбу не стали, дорогу забросили, но для «колуна», конечно, она по-прежнему проезжая. Если знать о ней.

Очевидно, Юра каким-то образом выведал сей топографический секрет у местных ребят и воспользовался им для того, чтобы расплавить Ване мозги. В чём – почти преуспел.
Его изобретательность и наглость так впечатлили нас, что мы разрешили ему легально потратить свой «гонорар» на пиво и шашлык с приятелями и деревенским девочками. Там было пятьсот рублей, почки не отвалятся. Но, конечно, предупредили, что в следующий раз, если вздумает нас обманывать каким-то менее изящным способом – то мало не покажется.

И Юра понял правильно. В следующий раз, находясь на маршруте, позвонил и сказал: «Слушайте, тут какой-то чел посадил свою Ниву и слёзно умоляет вытащить. Обещает три сотни. Это недалеко, километров семь, говорит».

Ваня поинтересовался: «Он чего, пешком, что ли семь километров оттопал?»

«Нет, он с другом на «Волге». Просто, если там Ниву посадили и вытащить не могут – вы ж представляете, какое говнище? Вот они на трассу и поехали, чтобы кого-то вроде меня поймать».

«Дай-ка ему трубочку!»
Джиппер-неудачник оказался вполне реальным, не фантомом.
Ваня пожал плечами:
«Ну ладно. Подсоби. Но три сотни, вообще-то, маловато, чтоб «колуна» за семь вёрст гонять. Мог бы хоть пятикатку отстегнуть».
Юра призвал к социальному сочувствию:
«Да это ж не Подмосковье вам! Для них же тут и триста рублей – большие бабки. А эта ржавая Нива, от дедушки, - всё, что у него есть».
«Ну так берёг бы лучше!» - проворчал Ваня, но дал добро.

Юра вытащил засевшую машину, а вернувшись – честно отдал вознаграждение. Для Вани, это конечно, совершенно ничтожная сумма, но порядок есть порядок: у невольников могут быть только те деньги, какие им разрешает иметь хозяин. В виде исключения и особого поощрения. А «казённый» грузовик – не есть средство личной наживы.

Далее подобные истории стали происходить с Юрой (и с его сменщиком) регулярно. Всё кто-то отлавливал их в рейсе и слёзно умолял вытащить то дедушкину «копейку», то бабушкин «запорожец». Причём, это оказывались не вымышленные люди. И это было не прикрытие левых рейсов – наши филантропы реально вытаскивали севшие тачки. И честно сдавали когда двести, когда триста рублей.

Конечно, эта систематичность начинала внушать некоторые подозрения.
Юра оправдывался: «А я чего, виноват, что они лезут со своими лоханками? Но, наверное, где можно уазиком вытащить – вытаскивают уазиком. А где нельзя – нас напрягают. Не так уж много по району таких машин ездит».

Мы позволили себе усомниться в Юриной искренности. Хотя объяснялся он, как всегда, очень убедительно. И решили провести эксперимент.
Я тогда как раз пригласил на свою плантацию одну подружку, которой Юрка пока не знал ни в лицо, ни по голосу. Мы выехали в поле на её Форестере, успешно его зарыли по самое пузице, и она обратилась по рации с криком о помощи.
Отреагировали незамедлительно.
«Да вы, барышня, видать, неместная? У нас-то уже три месяца работает особая такая служба. У меня где-то мобильники их записаны. Диктую».

Естественно, хотя телефон был совершенно нам не известный, на звонок ответил Юрочкин голос, исполненный самого искреннего энтузиазма. В тот момент он как раз шёл с грузом с одной дальней фермы, которой мы помогали по контракту.
«Какая машина? Форестер? Вы наши расценки знаете? За импортный джип – от тысячи до двух, в зависимости от сложности. Но можно дешевле. Я сейчас позвоню с другого мобильника, а вы скажите, пожалуйста, что у вас «Жигули». И как будто вы на трассе меня поймали, а не заказ делали. Тогда рублей на двести официально, для протокола договоримся, ну а мне, на месте, семьсот заплатите. И вам экономия, и нам. Для налоговой, там, все дела».

Пока мы ждали «спасителя» - задались вопросом: как же эти паршивцы так раскрутиться сумели, что их все в районе уже знают?
Естественно, через местный автофорум. Где они давали ссылку на собственный, извольте видеть, сайт.
«Как гласит народная мудрость, «чем круче джип – тем дальше идти за трактором». И это было верно, пока не появилась наша фирма, «ИБТБ-Сервис». Теперь, если ваш железный конь попал в глинозёмную западню, – не надо никуда идти. Достаточно позвонить по одному из телефонов, указанных ниже. И мы сами придём к вам на выручку. Компетентные специалисты на мощной внедорожной технике, для которой нет непроходимых дорог и невыполнимых задач».

Приехав, Юрка, конечно, легко выдернул «форика», действуя впрямь сноровисто и компетентно. Ну да мы учили их, куда цеплять тросы и как грамотно вытаскивать, чтобы не вырвать тяги или мосты.
Потом моя подружка спросила, нет ли возможности как-нибудь ей прокатиться на «этой зверюге». За что она готова заплатить ещё пятьсот рублей.
«Да легко. Только будьте осторожны: у этой зверюги нет гидроусилителя, и на колдобинах руль по рукам бьёт неслабо. Пятьсот рублей и… телефончик ваш не спрашиваю, он у меня уже есть в мобиле. Может, как-нибудь отужинаем вместе при свечах… или на озеро скатаемся… я тут одно отличное озеро знаю».
Покуда этот стервец не склеил мою подругу (замечу, именно подругу, между нами ничего не было), я всё же вышел из укрытия и похлопал его сзади по плечу.
Не сказать, чтобы он смертельно испугался или удивился. То есть, вздрогнул, конечно, - но был далёк от того, чтобы упасть в обморок. А после первой реакции - лишь вздохнул обречённо:
«Ну да, я и не сомневался, что рано или поздно вы нас спалите. Да и кто б сомневался, зная вас, Артём Викторыч?»

Я нахмурился:
«А тебе не кажется, что зная меня, и борзеть подобным образом – не очень благодатная затея? Ты чего думаешь, что если тебе раньше все твои фортели с рук сходили, то вообще всё можно? Совсем страх потерял?»

Он ухмыльнулся:
«А давайте, мы эти семьсот рублей пополам разделим? Или – я даже четыреста вам готов отдать. Как бы за крышу».

Он явно выделывался перед барышней, прекрасно зная, что три шкуры с него по-любому не спустят, а максимум – полторы. Вот только – какой смысл тратить очередную порцию берёзовой каши на эту хитрую жопу?

Подумав, я сказал:
«Ты мне будешь платить не за крышу, а в счёт долга. Столько, сколько сочтёшь возможным. Пока не расплатишься сполна, а там решим, как дальше отношения строить. Да, ты не ослышался: теперь вы с Пашкой легально будете заниматься своим бизнесом, раз уж его так удачно замутили. За аренду «колуна» я ничего не возьму, поскольку он мне самому даром, считай, достался, но расходы на обслуживание – теперь ваши проблемы. И чего ты на меня так смотришь? Я ж не государство тупое, чтобы Ходорковского заставлять варежки вязать. Мне ж оно нахер не впёрлось, кого-то наказывать или перевоспитывать. Я просто возвращаю себе долги. И если можно ускорить этот процесс – почему нет?»

Про себя же я подумал, что Зилы эти, хотя прикольные, но коммерчески окупают себя очень слабо, если гонять их тупо как рейсовые грузовики. В своём хозяйстве мы подъездные пути более-менее отсыпали, и такие матёрые говномесы уже без надобности. Всё-таки, они очень прожорливые. Но вот идея устроить сервис по вытягиванию самонадеянных чайников, - она недурная. Да и вообще, Юрка доказал, что сам умеет искать наиболее прибыльные способы использования своего «колуна». И потому – пора переводить его на «колУнат». Ибо, невольники, конечно, могут иметь собственный доход лишь с разрешения хозяина, но наступает момент, когда уже просто свинство лишать невольника права на пекулий и скорейший выкуп из рабства.

Ну и это было прошлой осенью, когда Юрка всего пять месяцев на плантации отработал. А предельный срок по контракту у него был полтора года. Однако ж, за зиму он так развернулся со своим бизнесом, что вот уже сейчас расплатился сполна, до истечения года.

Как всегда в таких случаях, я порадовал внезапным известием, что за те месяцы, когда он работал простым невольником – ему начислено несколько больше, чем шло в повременной зачёт долга, и я возвращаю разницу, что-то около сотки.

Некоторые друзья, пытаясь въехать в мои схемы, спрашивают, почему это известие нужно делать именно внезапным сюрпризом при освобождении, почему бы сразу не оговаривать, что при хорошей работе начисляется на самом деле гораздо больше, чем составляет повременной расчёт погашения долга. И почему бы, в конце концов, не выдавать им эти деньги на руки каждый месяц, чтобы ребята могли тратить по своему усмотрению: то ли на ускорение выплаты долга, то ли на жизнь.

Иногда мне даже говорят примерно то же, что намедни сказал один прозарушный рецензент: мол, это как-то не по-либеральному, это как-то патерналистски.

Честно, я не знаю, какое выражение лица было бы вежливым делать с моей строны, когда слышишь подобное. Приходится уточнять:
«Ребят, вы не забыли, о ком идёт речь? О юных балбесах, влетевших в нехорошие истории по глупости, выраженной в злоупотреблении свободой выбора. И чтобы выпутаться - согласившихся быть моими рабами (когда альтернатива - стать рабами государства или какой-нибудь милейшей чеченской группировки). Ещё раз: не наёмными работниками. А именно: рабами. Ну или, если угодно, индентурными слугами (поскольку подразумевается, что неволя временная, а не пожизненная). И вы хотите, чтобы я так-таки сходу выдавал им на руки их деньги, удерживая часть в счёт долга? А остальное – на руки, и тратьте, как пожелаете, детки дорогие? Да дело не в том, что я берусь их перевоспитывать (хотя элемент «переформатирования» под свои цели с дальней перспективой уже вольнонаёмного сотрудничества, - он присутствует, конечно). Дело в том, что у них, в большинстве случаев, не будет возможности со мной рассчитаться, если я позволю им жить так, как хотелось бы жить им. Ибо вот как они жили – с тем они и влезли в долги и попались мне в лапы. И я ненавижу патернализм в отношении всех граждан без разбору, поскольку это оскорбительно и контрпродуктивно, презумпция безответственности, расхлябанности и тупости личного выбора, но в отношении моих подопечных – такая презумпция вполне резонна. Они уже доказали, что будучи предоставлены сами себе, имеют склонность влипать в неприятности. И мне плевать было бы, покуда это их проблемы и их родителей, но если я их отмазал и заинтересован в оплате моих издержек – то это уже моя проблема, чтоб они не усугубляли ситуацию, творя новые глупости по пьяни, под кайфом или просто имея чересчур много свободы, чтобы творить эти глупости. И разумеется, я их ограничиваю совершенно патерналистски, так, как считаю нужным и эффективным. До тех пор, пока я не убеждаюсь в каждом конкретном случае, что человеку можно вновь доверить некоторую самостоятельность. Что он меня не подставит, хотя бы, если выпустить его в город».

«Ну и в отношении моих подчинённых по департаменту – мне посрать, как они тратят свою зарплату. Бухают, курят траву, играют в покер на деньги. Это свободные люди, я не имею никакого права лезть в их личную жизнь, и они мне ничего не должны, покуда делают свою работу исправно. Тут я – стопроцентный либерал. Применительно к свободным людям. Но применительно к рабам, которых я купил, быть либералом? Издеваетесь, что ли? Нет, я мог бы давать им полную волю садиться, скажем, на гер, и они бы окучивали мне картошку не год-два, как мы договариваемся при их выкупе у правосудия или кредиторов, а лет десять-двадцать (сколько они протянут на том чистом гере, который я теоретически мог бы им поставлять прямо из Афгана бортами USAF, и с которого они никогда не слезут, имея такую расхлябанную умственную и волевую конституцию, какая довела их до рабства). Но вот, боюсь, если я стану так делать – Елизавета Вторая меня на порог Виндзорского дворца не пустит, когда обо мне будет идти такая слава. С другой стороны, если ей кто-то шепнёт, что я прописал малешко розог подопечным юным обормотам, спалившимся перед охраной на проносе контрабандного бухла, - ей это пофиг. Мы с нею, конечно, понимаем, что когда нельзя, но очень хочется – то можно (в смысле, молодёжи – бухнуть), и я в действительности не ошкуриваю своих питомцев за сам только факт проноса и употребления, даже если он становится известен охране. Если они действуют умнО и остаются в рамках приличий, способны изобразить трезвость и невинность, - то и хрен бы с ним. Но если в хлам ужираются и не умеют скрыть – это залёт»

«Почему мне в их возрасте можно было ужираться порой в хлам, а им – нельзя? Да потому что я, даже когда совсем невменько был лет в шестнадцать, - не угонял тачки, не разбивал витрины, не доёбывался до прохожих на ровном месте, и не играл в карты на такие деньги, что не смогу отдать. Максимум, что мог себе позволить противоправного, - на спор показывать приятелям, как вскрывается капот у «Волги» и «жиги» за десять секунд. Без ущерба для машины – и захлопывал обратно. Хотя, конечно, повезло, что не повинтили на этом пусть невинном, но подозрительном действии. А то, может, тоже менты стали бы крутить на причастность к хищению аккумуляторов, и пришлось бы влезать в долги, чтобы с ними расплеваться. Но – не повинтили. Может, повезло. А этим ребятишкам, моим питомцам, - не повезло. И когда невезучие такие – лучше им не ужираться до потери контроля. А когда они под моей опекой – значит, это моя ответственность, внушить им такую мысль и проследить исполнение. Да, это патернализм. Неприменимый ко свободным людям. Но они – не свободные люди, им только предстоит доказать, что они достойны восстановления такого статуса».

Но, правда, тот же Юрка, чью историю я здесь изложил, он совершенно по-трезвому продумал и реализовал свой коварный план мести «обидчику» сестры. Хотя именно это и пугало: если он по-трезвому додумался до тарана чужой машиной люто-люто бандитской Бэхи, чтобы стравить и перессорить разных богатых и влиятельных дядечек, - то что ж ему по пьяни-то в башку стукнуть может?

Оказалось, что он хоть и очень хитрожопый, но в целом совершенно адекватный персонаж. Не злобный и не вредный. И не склонный к алкоголизму-наркомании. Поэтому, понаблюдав за ним малешко, я и согласился: ладно, пацан, бери «колуна» и зарабатывай деньги сам, как найдёшь. И трать, как пожелаешь. Ну а когда по его долгу мы разошлись, намедни, – решили, что он, типа, остаётся директором фирмы ИБТБ-Сервис, может арендовать у нас внедорожники полегче для более лёгких случаев, ведает кадровой политикой (в смысле, выбирает из моих охламонов пару водил и механика), и сам, в свою очередь, несёт ответственность за поведение тех, кого выбрал.

Я у него спросил только:
- А почему ИБТБ?

Он заулыбался загадочно:
- Да ладно, Артём Викторыч! Неужели сами не догадаетесь?

Меня озарило:
- Из болота тащить бегемота?

Он прищёлкнул пальцами:
- Вот и правильно, что я верил в вас! Знал, что не разочаруете!

Я проворчал:
- Ты когда со мной так базаришь – уши прикрывай, всё же. А то ведь, неровен час, оторву, чисто рефлекторно.

Но мы оба знали, что не оторву, поэтому он даже не дёрнулся, когда я протянул руку и взъерошил ему волосы. Это я и называю «вновь подтверждённой психической стабильностью, гарантирующей адекватность дальнейшего поведения, что в самом деле снимает с меня ответственность за мелочную опеку этого организма». Ну или проще: в отношении этого персонажа я снова мог быть либералом, а не патерналистом.

P-s.: Да, ещё возникают порой непонятки касательно того, что я использую телесные наказания в отношении своих питомцев. Мне говорят: "Разве это цивилизованно? Разве это педагогично?" А те, кто знают мою семью, добавляют: "Ведь своего-то сына, поди, пальцем не тронешь?"

На самом деле, это неверно, будто я собственного сына вообще пальцем никогда не трогал. Я его пальцем не то что трогал - я его пальцем за шкирку поддевал, ещё когда он в садик ходил, а я забирал. "Так, которое тут моё-то? Они ж, мелкие, все такие одинаковые. Вот это, что ли, чудо?" - и, поддев пальцем под капюшон, поднимал на уровень глаз, как котёнка.
А Лёшка, моя кровь, брыкался и кричал истошно: "Это не мой папа! Это какой-то незнакомый дядя! Вероятно - маньяк. Не отдавайте меня ему!"
Типа, игра такая, но я был уверен: у него не возникнет ни желания, ни возможности понтоваться перед пацанами, типа, а вы знаете, кто мой папа? "Да, знаем. Тот, кто тебя за шкирку при всех поднимает. И либо тебе это прикольно - либо... это твоя проблема, если не прикольно".
И в вопросах воспитания сына - мне чаще Женьке, Гражданке Маме, по жопе хочется выписать, чем Лёшке.
"Не жри яблоки, я сказала, а то перебьёшь аппетит!"
И я, отведя её подальше, вкрадчиво интересовался: "Женечка, ну и чего плохого-то приключится, если он перебьёт аппетит яблочками?"
"Ну, ужин не съест".
"И чо?"
"Тём, ну я не знаю, но как бы им, мелким, регулярное полноценное питание нужно, по расписанию, чтобы..."
"Чтобы - что? Чтоб было, от чего отучиваться, когда пришибёт риск гипертензии или диабета? Да ни одна тварь в мире так не жрёт, с таким паттерном, как наше "здоровое трёхразовое питание". Нифига оно не здоровое. И брось ты, ради бога, ограничивать ребёнка в лёгком перекусоне - и брось ты пичкать ребёнка, когда он не хочет жрать. Это счастье, когда не хочет. Но вот вобьёшь эту схему, что нужно жрать, даже когда не хочется, только б ужин не пропадал, - от неё потом очень сложно будет отделаться".
"Нет, ну а вот ты прямо такой умный? Ты прямо абсолютный специалист по нутриен... нутриан... блин! короче, по вопросам питания".

Тут-то я и срывался. "Жень, извини, но я как бы по-прежнему могу сделать стойку на одной руке... а в другой...
И на этом месте оказалось, что это было последнее место, где я нажал кнопку "опубликовать". А потом ещё кое-чего печатал, но когда закончил - выключил машину и отрубился сам, забыв зафиксировать.
Что ж, знамо дело, я строчу эти дневниковые заметки, когда уже ни на что другое не способен, перед отходом ко сну, зачастую - в сильно нетрезвом состоянии. Но смысл был такой, что сына я воспитываю, причём, с момента рождения. И мне нет нужды применять насилие, чтобы объяснить ему какие-то важные жизненные установки. До него я предпочитаю по-другому, по-хорошему достучаться. И пока - получается.
Но юные обормоты, которых я отмазываю от правосудия и беру к себе на плантацию - они, извините, не мои дети. Не я их воспитывал с рождения, и у меня нет ни желания, ни времени проводить с ними душеспасительные беседы о высоких нравственных материях. Они мне - никто. Они могут стать для меня кем-то, порой и друзьями, и становятся, но изначально - они для меня никто. Должники, которым предстоит отработать долг, не создавая лишних проблем. Я им, конечно, гарантирую сохранность жизни и здоровья, но вовсе не гарантирую - купание в лучах нежной родительской любви. Которой, возможно, им и не хватало ранее, и, возможно, в этом причина их асоциальности... но мне на это посрать. Их - я не воспитываю. Их - я дрессирую. Обозначая рамки приемлемого для МЕНЯ поведения максимально простыми и доходчивыми средствами. Дозированное причинение боли - это доходчивое средство. И очень "экономичное", можно сказать.

Другой же аспект, что это своего рода игра, правила и их нарушение. А вероятность получить неиллюзорную трёпку, если попался, - повышает ставки, делает игру интересней. И можно было бы, наверное, обойтись какими-то другими наказаниями, не телесными, а, скажем, лишением доступа к компу и интернету, но я считаю, что это слишком жестоко и психотравматично для подростка по сравнению с двадцаткой розог по заднице. Хотя, понятно, "цивилизованные" люди считают, что гуманность - это сажать в карцер на месяц (и это, конечно, ни в коем случае не является физическим наказанием), а слегка надрать задницу - это апофеоз варварской брутальности. Но я, честно, не собираюсь даже вникать в те биохимические процессы, которые происходят в голове у этих "цивилизованных" людей.

Так вот, на самом деле - мне в *** не впёрлось спасать чьих-то чужих дурных детей от собственной дурости (продолжающей дурость родителей). И уж во всяком случае, на своей картофельной плантации я мог бы обойтись наёмными таджиками, а не превращать её в исправительную ферму для трудных подростков-невольников. Или вовсе мог бы не заводить картофельной плантации в Калужской губернии, поскольку на фоне моей доли в корпоративном капитале доход от моего аграрного бизнеса - выглядит довольно скромно (но это интересно).
Однако ж, главный мой интерес - в людях. В потенциальных кадрах для тех или иных вакансий, которые связаны с нашим главным корпоративным бизнесом (планетарный контроль над государственными и частными структурами, недопущение очередной тотальной войны... ну и бабла срубить, конечно).
И конечно, у нас находится место для "головастиков", которые хорошо учились, не поддавались дешёвым соблазнам, ответственно относились к собственным поступкам и не влипали в неприятности. Но такие - заходят ко мне на собеседование через парадную дверь, предварительно прислав CV (и не все они конченые зануды, на самом-то деле).

Однако ж, для многих наших вакансий - нужны люди чуть иного склада. Более авантюрного. Нет, не тупые отморозки, готовые мочить кого угодно за бабки или чисто по злобе (таких - и штурмовые наши подразделения отбрасывают сразу, как прокажённых), а, скажем так, достаточно вменяемые юноши, которые, тем не менее, не боготворят абсолютно все предписания закона. Ну и получают, порой, некоторые проблемы с ним.

Вот таких я и отлавливаю, устраиваю к себе под предлогом спасения от правосудия (но тут всё честно: я реально плачу ментам за развал дела), и наблюдаю их на своей ферме. Навязываю им правила поведения - и смотрю, ЧТО они нарушают и КАК нарушают.
Но наказание за косяки (то есть, когда они спалились слишком явно) - должно быть ощутимым. Однако ж, у нас нет ни желания, ни времени мариновать нарушителей в карцере. Или читать им душещипательные проникновенные лекции на тему того, что, мол, пронося самогонку на территорию или отвисая с девчонками на озере - ты предаёшь доверие товарищей и Артёма Викторыча, который тебя спас. Да нахуй эти попсовые загрузы? Мне вовсе не нужно, чтоб они воспылали чувством вины или признательности. Мне нужно - чтоб они усваивали формат наших отношений максимально просто: попалился - огрёб. И "огрёб" - означает, главным образом, порку. Не слишком лютую, а потому - скоротечную. Пять-десять минут дискомфорта - и свободен. И думай дальше, как действовать умнее, чтобы не попадаться (но есть при этом вещи, за которые и наказывать не будут, а сразу вышибут; "крысятничество", например; только я не беру к себе дебилов, которые бы этого не понимали без специальных лекций).

Ну а с сыном - у меня реально другие отношения. Для меня просто глупо было бы браться за ремень в его адрес. Хотя он и подначивает порой, на эту тему, когда приходится ездить по ушам и ставить на вид какое-нибудь очередное хулиганство в школе (беззлобное и безобидное, и как правило прикольное, в общем-то). Но он, извините, хотя всего восьми лет от роду, - уже имеет такой "менеджмент боли", что мне пришлось бы его до полусмерти запороть, чтоб он реально проникся. Чего я, конечно, делать не собираюсь.

А будет ему лет четырнадцать-пятнадцать и возьмёт он себе моду угонять по пьяни тачки да палиться перед ментами, - тогда я, конечно, признаю, что малехо чего-то упустил в воспитательной работе. Ну вот тогда - и сдам на свою ферму на общих условиях, никаких поблажек.
И он хорошо с нею знаком, как и со многими ребятами оттуда. Они, конечно, существенно старше, но Лёшка с ними легко общий язык находит. В карты на щелбаны режутся. И я думаю, для них, моих питомцев, это особое утешение, возможность закатить щелбанов или отщёлкать колодой по носу моего отпрыска, когда он проигрывается. И я категорически запрещаю ему это делать, играть с ними в карты. И я вижу, как он мастеровито, на голубом глазу врёт, объясняя, почему у него нос малость припухший. И моё родительское сердце наполняется гордостью. Мой сын - не крыса и не стукач, по крайней мере. В восемь лет - это уже очень немало. Ну и за что бы МНЕ его драть?

Другие статьи в литературном дневнике:

• 29.04.2012. Асфальт как школьная доска
• 25.04.2012. Нужны ли нам абсолютно честные менты?
• 19.04.2012. Философское - о глупости человеческой
• 18.04.2012. О свирепости российской юстиции
• 16.04.2012. Пасхальная, наверное, история.
• 14.04.2012. Да,
• 13.04.2012. О тульской самообороне
• 11.04.2012. Как всё же бороться с коррупцией?
• 09.04.2012. Наркотики. Перспективы.
• 06.04.2012. Матримониальное